Кому на Руси жить хорошо - Маргарита Полякова

— Конечно приму, — милостиво согласилась я, и не прогадала. Впрочем, довольно странно было бы ожидать, что поданный нам обед будет менее великолепен, чем окружающая нас обстановка.

Надо сказать, Данжер оказался довольно интересным собеседником. Он много путешествовал, много читал, обладал неплохим чувством юмора и довольно ловко увиливал от вопросов, на которые не хотел отвечать. Хотя… того, что он мне рассказал, было и так больше, чем достаточно. Данжер увлекательно поведал мне и пару захватывающих историй о перманентной войне с половцами, и о взаимовыгодной дружбе с печенегами, и о дипломатических интригах с Византией, и о своих натянутых отношениях с князьями, и даже о том, как он однажды едва не занял княжеский стол Озерного удела Роси, поскольку прямых наследников не осталось, а он был мужем одной из княжеских дочерей. Когда я узнала цифру выкупа, которую Данжер содрал за свой отказ от претензий на власть, я окончательно прониклась к нему уважением. Василевс был крут! Держать под контролем торговые пути, вселять страх в буйных соседей, торговать пряностями, шелками и оружием по той цене, которая взбредет ему с утра в голову… Нет, василевс определенно был крут! И, кстати, раз уж мы вспомнили об оружии…

— Слушай, Данжер, а почему ты мне меч за такую смешную цену продал? — поинтересовалась я. — Старот говорит, он очень дорогой и очень редкий.

— Долго повествовать об этом, — попытался отмахнуться от меня василевс.

— А я никуда не тороплюсь, — не отстала настырная я. Данжер тяжко вздохнул, но, поняв, что я все равно от него не отвяжусь, решил рассказать занятную историю добровольно.

— Было сие лет двести назад, когда я на этих берегах град строил, да людишек лихих привечал. Пришли на эти земли хазары. Войско у них было несметное, а возглавлявший его каган воистину был великим военачальником. Разорил он множество земель и подступил к Росскому княжеству. Началось среди людишек брожение. Те немногие, что приняли христианство, отреклись от нового бога и приносили жертвы языческим идолам. В особенности Перуну. И, по словам жрецов, обещал он помощь и покровительство. А еще устами жрецов предрек Перун, что появится, дескать, прекрасная поляница, возьмет в руки меч, возглавит войско и разобьет неприятеля.

— Надо же, прям Жанна Д, Арк древнерусская, — восхитилась я. — И что дальше было?

— Да ничего! Выковал я меч на женскую руку, искупал в драконьей крови, а поляница так и не появилась. Пришлось своими силами с врагом бороться.

— И как же вы силищу такую одолели?

— Обманом, Фьяна. Как еще такие дела делаются? Подослали к кагану убийц тайных, а войско его частями заманивали в ловушки, пока все не посекли. Тогда вера в языческих богов окончательно рухнула, и многие на Роси христианство приняли. А дед Мирослава, князь Изяслав, бывший воистину Великим, крестил Рось окончательно.

— Огнем и мечом? — вспомнила я реальную историю.

— Зачем? Законом и порядком. Хороший был князь, Изяслав. Единственный из людей, который другом меня считал, и равным меня признавать не гнушался. И не было ему дела ни до моего бессмертия, ни до моей нечистой сущности. Множество славных походов мы с ним совершили.

— Странно, что Мирослав тебя так не любит…

— Далеко ему до деда, — печально вздохнул василевс. — Нет в нем ни бесстрашия истинного, ни мудрости великой. Только и умеет, что меды хмельные с дружиной распивать, да зверя на охоте травить.

— И все-таки, Данжер, почему ты именно мне этот меч продал? — настырно продолжила я допрос.

— А кому еще? Говорю ж тебе, что он на женскую руку сработан. А за двести лет единственной женщиной, возжелавшей взять меч в руки, оказалась ты, Фьяна. Ну а что цены касаемо — прав Старот, нет этому мечу цены. И за какие бы деньги я его не отдал, все одно продешевил бы. Так неужто дальше хранить меч никому не нужным? Какому ж мастеру охота свое лучшее произведение от глаз людских прятать? Вот я и продал тебе меч задешево.

— Понятно…

И ничего-то Фьяне понятно не было! Данжер по ее глазам это видел. Запутал он девушку окончательно, и все. Но рассказать ей правду он не мог в принципе. А что рассказывать? Что он с первого же момента знакомства разглядел у Фьяны несколько сущностей? Что множество раз проверил ее на ненависть, жадность и желание заработать денег на убийстве василевса? Или что искренне порадовался, не обнаружив ни одного, ни другого, ни третьего? Да если Данжер только заикнется об этом, Фьяна разозлиться. А под горячую руку она может и заклятьем каким-нибудь «обрадовать». Бессмертный-то он, конечно, бессмертный, но шаровую молнию в лоб получить Данжеру совершенно не хотелось. А ведь именно молния была одной из сущностей Фьяны. Впрочем, ее другие ипостаси — хищной птицы и ядовитого цветка тоже особого доверия не внушали. Даже настолько, чтобы пересказать Фьяне жуткую исповедь старого жреца Перуна. Тот лишился своих идолов, своих последователей, но никак не хотел прощаться с верой. И укрылся в землях василевса. Данжеру было все равно, какую веру исповедуют его жители. Однако он не удержался, и спросил жреца о несбывшемся пророчестве, на которое возлагал такие надежды. Старик был слаб, немощен, но огонь веры фанатично горел в его глазах.

— Рано, рано все отреклись от Перуна…

— Как же рано, старик, если он не сдержал своих обещаний? Предрек, что появится поляница, которая возьмет меч, возглавит войско и разобьет врага. А в результате мы все чуть не погибли.

— Потому как извратили князья старое пророчество. И не хазаров вовсе оно касалось, ибо возникло задолго до них.

— И каково же истинное пророчество? — оживился Данжер.

— Меч драконьей крови найдет поляницу. И победит она всех, кто станет у нее на пути. И явит зверь, рекомый василевсом, свое истинное лицо, и мир изменится навсегда.

Данжер вздохнул. Да, он помнил эту исповедь, прозвучавшую почти двести лет назад. И, как разумное существо, не слишком верил в пророчества. Но… Слишком уж заманчивой была фраза по поводу того, что он явит истинное лицо. Поэтому Данжер и создал меч, потому и искупал его в драконьей крови, затем и обратил взор свой на Фьяну. Чем боги не шутят? Вдруг ей действительно удастся вернуть ему истинный облик? Данжер поднял взгляд на ведьму, задумчиво перебиравшую пальцами локон своих разноцветных волос. Нет, не будет он ей ничего рассказывать. Ни о пророчестве, ни о своей истинной сущности. Слишком мало Данжер знает Фьяну. Слишком много в этой ведьме непонятного. И слишком уж не хотелось ему терять последнюю надежду.

Боже мой, как оказывается здорово просыпаться в собственной спальне (размером с небольшой самолетный ангар) на шикарной постели под шелковым балдахином! Открываешь глаза и понимаешь — жизнь удалась! Собственно, хорошее настроение осталось еще со вчерашнего дня, когда Старот проводил специально для меня экскурсию по всем питейным заведениям города. Мы бродили по ночным улицам, знакомились с жителями, пропускали по стаканчику крепкого вина в каком-нибудь из кабачков и отправлялись гулять дальше. Во дворец василевса я вернулась только под утро (мне, как его личной ведьме, была выделена отдельная комната и даже служанка, хотя я представления не имела, что с ней делать), и тут же завалилась спать.