Комедия о Российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке - Дмитрий Аверкиев

Лавруша. Ты старенький, я — маленький. Потому ты мне дедушка, а я тебе внучек.

Нащокин. Ишь, ласковый какой, плутишка! — А вырастешь, — эк же, как брат, девок воровать станешь?

Лавруша. Ни. Мне братец сказывал: «Тебе-де, Лаврушка, житье будет. Брат на стольничей дочери женат, сестра за стольничья сына выйдет, — да за тебя-де сам Велик-боярин — что за уши тебя трепал — дочку с охотой выдаст».

Все смеются.

Фрол. Ой, врешь, Лаврушка! В жисть этого не говорил, хоть побожиться!

Входит Савельич; в руках у него на подносе мед.

Савельич. Я, государь, медку принес: молодых поздравить бы.

Нащокин. Ой, ладно. Сдогадался, молодец. — Берите все. (На мамку и Маврушу указывает.) И им давай. — И себе бери:

Нащокин и Нащочиха (вместе). Ну, дай вам бог, детки, совет да любовь.

Лычиков-отец (своим). И вам, дети, того же.

Пьют. Общее целованье. В это время мамка, отведав меду, бежит вперед и кричит точно ее режут.

Мамка. Ой-ой-ой!

Нащокин. Что ты? Аль поперхнулась?

Мамка. Мед, государь, горек. Ох, горько!

Нащокин. Ох, чертовка старая, догадалась. (Детям.) Целуйтесь. (Те исполняют; Мавруше.) А что, Маврушка, у тебя мед не горек ли?

Мавруша. Дай; государь, отведаю. Сразу-то не разобрала (пригубила). Ох. горек. (Молодые целуются.)

Нащокин. Теперь послаже ли стал?

Мавруша. С этой стороны (указывая на молодых), государь, Сдадок, а вот с той (указывая на Савву с Варей) горек.

Лычиков-отец (ударив рукой по голове). Ох, я, дурак старый, и забыл! — Ну, и вы целуйтесь.

Варюша (закрылась рукавом). Ой, стыдно. (Целуется с женихом.)

Лычиков-отец. Аль впервой? Не целовались еще?

Нащокин. Не то, сват, говоришь: ты прикажи, чтоб сына Николая народили. Он — Савва, она — Варвара, а как будет Николай еще, — уж три дни кряду пировать станем. (Зятю.) Ну, Фрол, доволен ли?

Фрол. Как, тестюшка, не довольным быть? Эко счастье! Так чаю: на предбудущие времена — пословка пойдет: коли кому удача — эк, скажут, Фролово счастье привалило.

Нащочиха. Ох, дочушка, слава те господи! — все благополучно кончилось.

Аннушка. Конец, мамушка, делу венец.

Фрол (жене, тихо). Вот и сказке конец, (тестю) а мне от тестюшки с золотом ларец.

Лавруша (зрителям). А мне, дедушка, пряничка — петушка…

Занавес.

Д. В. Аверкиев (1836–1905)

Дмитрий Васильевич Аверкиев родился в Екатеринодаре в купеческой семье. Учился в Петербурге, сначала в коммерческом училище, затем на естественном факультете университета. Большую роль в его судьбе как литератора сыграла близость с Ап. Григорьевым. Важным этапом его творческой жизни стала работа в журнале Достоевских «Эпоха», где он был одним из деятельнейших сотрудников (см.: Нечаева В. С. Журнал М. М. и Ф. М. Достоевских «Эпоха» 1864–1865 гг. М., 1975). Впоследствии, начав по примеру Ф. М. Достоевского издавать свой «Дневник писателя» (1885–1886), Аверкиев так вспоминал о своей работе в «Эпохе»: «Покойный Федор Михайлович был первым из писателей предшествовавшего поколения, признавшим во мне не только литературные способности, но — horrible dictu (страшно сказать. — В. Н.) — художественный талант. Далее я имел честь принадлежать к кружку „Эпохи“, издававшейся Достоевским. То был кружок людей разного возраста и воспитания; кружок, сплотившийся вокруг Федора Михайловича в силу общности умственных и нравственных запросов и стремлений и любви к искусству… Многие из мнений и взглядов, которые впоследствии с таким блеском и проповедническим жаром развивал Достоевский, как и в „Дневнике“, так и в других своих сочинениях, были общим убеждением кружка, и в первичном своем, конечно, еще далеко не совершенном виде вырабатывались дружными усилиями всех его членов» (Аверкиев Д. В. Дневник писателя, 1885, № 1, с. 2).

В «Эпохе» (1864, № 10) была опубликована первая драма Аверкиева «Мамаево побоище». Достоевский, действительно, возлагал надежды на его литературное дарование и особенно высоко оценил комедию о Фроле Скабееве. Из отзыва Достоевского видно (см. ниже), что Аверкиев был ему в это время идеологически близок. Однако даже в период сотрудничества в «Эпохе» консерватизм Аверкиева был более «ортодоксальным», чем позиции Ап. Григорьева и Достоевского-идеолога. У Аверкиева не было того, в сущности, бунтарского начала, которое нередко прорывалось в утопических построениях Достоевского и делало его, как и Григорьева, весьма далеким от официальной идеологии. Эти ортодоксальные тенденции в мировоззрении Аверкиева постепенно усиливались, особенно в его публицистике. В драматургии, однако, они были значительно нейтрализованы общей реалистической позицией писателя.

Утверждаясь в своих эстетических взглядах под влиянием Ап. Григорьева, первейшей задачей искусства Аверкиев считал правдивое и полное, многостороннее отражение жизни, и в своей писательской практике стремился к такой многосторонности. Недаром в его исторических драмах нет идеализации старины в смысле сокрытия темных и трагических сторон патриархальной жизни — подобный тенденциозный отбор фактов противоречил бы его теоретической позиции, в проведении которой он был весьма последователен. И вообще драматургия, в которой прямое, непосредственное авторское суждение о жизни не находит места именно в силу особенностей самого этого литературного рода, оказалась более свободной от консервативных социально-политических идей, развивавшихся Аверкиевым в его публицистических и отчасти — в беллетристических произведениях.

В 1877–1878 годах Аверкиев опубликовал в «Русском вестнике» серию статей по теории драмы, изданных позднее в виде отдельного теоретического трактата.

В 1881–1882 годах вместе с Островским и Потехиным он работает в Комиссии по составлению проекта Положения об управлении императорскими театрами.

На протяжении всей жизни Аверкиев активно выступал как театральный критик-рецензент, и в этой области нашей культуры ему принадлежит заметное место. В этой роли Аверкиев последовательно отстаивал реалистическое направление на сцене и отличался повышенной требовательностью. Отчасти поэтому отношения его как драматурга с театрами складывались не слишком благополучно. Несмотря на зрительский успех его лучших драм, он был не любим театральным начальством и значительной частью актеров.