Мир Четырех Лун - Егор Седов

Знакомство началось неплохо – по крайней мере, Виталий не сомневался, что контакт окажется удачным. Парень оказался достаточно сообразительным, чтобы понять, чего от него хотят. И теперь все продолжалось по схеме, отработанной поколениями: жест, предмет – слово, повтор.

До абстрактных понятий дело пока не дошло. Но не приходилось сомневаться, что и с этим можно освоиться. К тому же, много ли в языке этих странных белых дикарей абстрактных понятий?

Хотелось поскорее ответить на многие свои вопросы.

Знают ли они, что здесь была война? Стали они одичавшими после нее или всегда таковыми были? Насколько это агрессивные племена? Правда, в агрессивности сомневаться не приходилось…

А Скорпион был страшно рад, что его приняли в круг богов. Такого не случалось ни с кем в их деревне. Теперь будет что рассказать детям, о нем сложат песни.

Вот только как он теперь доберется до деревни? Одному ходить в этих местах очень опасно. А если боги возьмут да и улетят, покинув охотника? Что тогда?

Может, попросить их сопроводить его?

Но он никак не мог решиться на такое. Да и поймут ли боги язык простого смертного из Настоящих Людей?

Неприятности для него настали очень скоро: вмешался еще один бог. Тот, который сидел в отдалении, смотрел в звездное небо и не говорил ничего.

– Хватит, ты его так замучаешь. – Политкорректный Джеймс был непреклонен. – Ему повязку надо поменять. И укол снотворного не помешает. Ты ему сможешь объяснить, что все делается на его благо?

– Вряд ли.

– Тогда пусть потерпит.

Это было хорошо, что спутанные ноги охотника Вит не догадался развязать – дикарь конвульсивно дернулся, когда Джеймс начал отдирать повязку. Он некоторое время возился, пытаясь промыть рану, делал какой-то укол. Все это время Виталий простоял рядом, глядя на раненого охотника как можно дружественнее – больше никаких способов объяснить происходящее у него не было.

Третий бог причинил страшную боль, и Скорпиону хотелось закричать во весь голос, но он всего лишь застонал. Похоже, что и третий бог был шаманом, но только особенным, шаманом-знахарем. Боль сразу же прошла, как только он начал колдовать над раной. Конечно же, простые знахари вряд ли смогли бы врачевать раны, полученные от божественного огня, для этого нужен был именно такой.

И Скорпион понял, что надо терпеливо переносить все, что с ним делают. Если его накормили на стоянке богов, это значило только одно – убивать его и отрезать ему голову боги не собираются. А раз оно так, то надо просто подождать.

И, как только бог-знахарь закончил свой обряд, Скорпион почувствовал, что ему страшно хочется спать. Наверное, надо было перебороть сон, однако ничего с собой поделать он уже не мог.

– Ну, Вит, как результаты беседы? – спросил Юсуф.

– Он все расскажет, но позднее. Язык довольно простой, основная сложность – долгие и краткие гласные. Ничего страшного.

– Это хорошо, – задумчиво произнес ливиец. – Только думаю, что с утра надо перенести стоянку как можно дальше отсюда. Может быть, не стоит разжигать снова костер. Мне все это не очень нравится.

– Почему?

– Посмотри. – Он протянул Виталию небольшую круглую бусину, блеснувшую в свете лун. – Вот это я подобрал, когда мы его сюда тащили. Свалилось с него, наверное.

– Что это такое? – Виталий повертел в пальцах круглую серебристую горошину. На ней проступал очень тонкий узор.

– Не знаю, чем это может быть. Для дикого язычника какой-нибудь амулет. Но кто-то здесь знает тонкую обработку металлов.

– Может быть, охотник путешествовал по руинам заброшенного города, там и подобрал, – предположил Виталий.

– Все может быть, Вит. Но чем осторожнее мы здесь будем, тем только лучше.

В свете лун лицо Юсуфа казалось мрачным. Виталий покачал головой, и это движение повторили сразу две тени.

– Возможно, так и надо, – ответил он. – Эти добрые ребята, – Вит кивнул в сторону храпящего охотника, – насколько я понял, очень интересовались головами чужаков. Тех, кто не из их племени.

– Да. Видывали таких – в Уганде, например, – подтвердил Юсуф. – Ничего хорошего от них ждать не следует. Но все-таки откуда у них такие вещи? – Он забрал бусину.

А Виталию вновь послышалось что-то подозрительное в словах Юсуфа. Что именно, он понять никак не мог. «Беседа» с охотником оказалась слишком утомительной, он и сам не заметил, как задремал.

Глава 5

Нетипичные «дикари»

– Уходим как можно дальше, – Юсуф указал рукой на горы. – Сейчас бы дождь не помешал!

Спутникам ливийца оставалось только вздохнуть. Дождь здесь был, вероятно, редкостью. А иных способов сбить со следа племя охотников за головами не предвиделось.

Правда, Виталий был совершенно уверен, что племя теперь сюда и близко не подойдет. Унесшиеся во весь дух от стоянки охотники-воины наверняка доложат старейшинам и шаману: мол, видели там-то и там-то богов, одного из наших боги убили…

От богов-то сбежать можно, что тут зазорного?!

Хуже было иное: в племени шаман. Не самый обычный шаман, и вот это сильно настораживало.

В меру сил Виталий расспросил пленного об этом странном существе. То, что речь шла именно о шамане, а не о ком-то еще из жителей деревни, было понятно. Охотник корчил страшные рожи, даже попробовал исполнить нечто вроде ритуального танца – правда, тут же закровоточило его плечо, и «танец» пришлось прервать.

Зато, когда ему отдали ту самую металлическую бусину, выяснилось, что такие «опознавательные знаки» раздает уходящим именно шаман племени. Еще интереснее то, что вслед за «ритуальным танцем» пленник изобразил процесс письма.

Сперва Виталий даже не понял, о чем речь. Достал тетрадь – мол, ты просил объяснить, что я делаю?

Явление тетради охотник за головами воспринял с мистическим ужасом: Вит даже не успел ее раскрыть, как его собеседник попятился, залопотал что-то не вполне понятное на своем языке, а потом бухнулся на колени. Мол, не делай этого, не губи душу!

Примерно через полчаса Вит установил, что все это и в самом деле значило «не губи душу!». Охотник был полностью уверен, что если зарисовать в тетради какого-нибудь зверя или даже проще – записать имя этого зверя, то зверь сам придет в качестве добычи. Ну, а уж если зарисовать Настоящего Человека…

Но откуда он знал само понятие «тетрадь»? У диких племен не бывает ни тетрадей, ни письменности! Это же аксиома?!.

Но, похоже, этот мир, взбесившийся то ли после ядерной катастрофы, то ли после тотального уничтожения цивилизации, начал аксиомы опровергать.

О письменности в племени охотника (Вит так и не понял, как его зовут, туманные слова насчет «нет имени» он не сумел расшифровать) определенно кое-что знали. И это было странным.