Горгона. Богини тоже ошибаются (СИ) - Шеган Лана

Он переворачивает ее на спину ласкает груди, стонет проникая в нее снова и снова, а я не могу двинутся, чтобы просто закрыть глаза или убежать.

— Змейка моя, — шепчут его губы, так он называл меня.

В ушах нарастает гул, рядом полыхнул портал выскакивает полуголый Стаур, конечно он еще не успел помыться после тренировки, отвлеченно думаю я.

— Что с тобой, Лена, — кричит виарн, визжит Арона, непонимающий взгляд Дима, который даже не прикрывается, — старый придурок, — слышу злой рык Стаура, доигрался с инициацией, — интересно о ком это он, вокруг словно воронка кружит ветерок постепенно нарастая.

— Лена, — кричит Стаур, — держись, мелкая, держись черт тебя побери Лена, — он трясет меня как мягкую игрушку, а у меня словно нет костей, без сил валюсь на пол, но виарн меня подхватывает и открывает портал.

Бедный Алорн, будет буря. Мы оказались на каком-то острове, не на том где проходят наши тренировки, совсем на другом. Стаур бросил меня на землю, как куль с картошкой и принялся чертить пентаграмму при это что-то бурча себе под нос. А вокруг меня все также кружит ветер поднимая мелкий мусор и камешки.

— Лена еще немного, мне нужно обезопасить и тебя и мир вокруг, все получится, только не торопись…

Мне хотелось сказать, что я никуда не спешу, но горло все также не работало, говорить я не могла. И тут поняла, что со мной происходит, как же давно этого со мной не происходило, инициация. Судя по ветру вокруг, стихия выбрана, так обидно, хотелось хоть одну стихию получить как положено, через ритуал и легкую радость. Виарн успел допилить пентаграмму и затащил меня в нее закрывая периметр. Что творилось потом внутри не описать словами. Виарн как мог пытался сдержать меня, защищая и укрепляя стенки щита, а вот стихию уже не удержать. Было красиво, где-то наверху чистое синее небо, с проплывающими белыми облаками, которое мы видим через туннель, сердцевину торнадо, а вокруг бушующая и сходящая с ума стихия, прекрасная и ужасная в своей мощи.

— Зови ветер! — Крикнул на ухо Стаур. — Ну же, пой, кричи, но зови, он должен успокоится или мы тут недели простоим.

И я запела, не знаю почему именно эта песня, почему сейчас, когда болела душа и рвалось на части сердце я запела ее, «Голуби».

Уж вы голуби, уж вы сизаи, сизокрылаи,

Уж вы где были, а далёко-ли и что видали?

Ну, а мы были на расстаньици, на прощаньици,

Там, где душенька с телом белым расставалося.

Расставалося, распрощалясья, горько плаколося,

Расставалося, да разлучалося, горько плаколося:

Как тебе тело во век в земле тлеть,

А как мне душе далеко идти, тяжело нести.

Грехи тяжкия, перетяжкия муку вечную

Голос мои, хриплый, сначала был почти не слышен, но постепенно обретал и силу, и мощь. Я словно выплескивала всю боль, что была в душе и ветер словно внимательный друг срывал слезы с щек и гладил по голове, постепенно стихая и впитываясь внутрь меня.

— Ну ты даешь, — хрипло сказал Стаур, видимо сорвал горло, — ни дня без приключений.

— Он меня предал Стаур, представляешь, опять предал…

— Все образуется горгонка, ну же, ты сильная, даже город не разнесла, знаешь, чтобы приручить ветер мне понадобилось несколько дней, а ты за пару часов справилась.

— Дети, — очнулась я, — мне нужно к ним.

— С ними ничего не случилось, — вяло отмахнулся виарн, — передохни, я на них следилки повесил.

Я села там, где стояла вместе со все еще обнимавшим меня виарном.

— Знаешь воду надо побыстрей инициировать, что-то боюсь опять впопыхах все делать.

— Как знаешь. — Бесцветно сказала я.

— Эй, — Стаур тряхнул меня за плечи, — не вешай нос, Ленка, переживешь все, поверь. Это не конец жизни, представь себе, это начало, и как ты будешь жить дальше решаешь только ты. Я понимаю, женские сущности немного по-другому воспринимают мир, не так как мы, но этим вы сильнее, потому что гнетесь, но не ломаетесь, там, где мы мужики сходим с ума. Да и не нравится мне эта ригнарка скорей всего подлила что-то твоему Диму.

— Мне все равно, — тихо сказала я, почти засыпая, — даже если это так, он предал, ведь должен был этого не допустить. Ай… — вдруг сладко зевнула, и откинулась на тёплого виарна, — все потом, честно, вырубаюсь… — и заснула. https://www.youtube.com/watch?v=ACBEH8L4jpA(здесь можно прослушать песню)

16 глава

Гондальфа была свободна, а я не могла не говорить, не слышать, не смотреть, потому что древняя сущность соскучилась и обессилела, потому что впервые, была предана и теперь никому не доверяла. Я чувствовала, как меня везут, моют, кормят, но это были лишь отголоски того, внешнего мира, так страшилась Гондальфа остаться опять без источника своей жизни. Слава богиням хоть до Ари дотянуться не может, я как могу сдерживаю и не даю тронуть дочь, ребенку еще не понятно будет то, что сейчас происходит. Не знаю сколько я так жила, день неделю, месяц, Гондальфа давала мне силы и тут же их отбирала насыщенные моей магией, так нужные для пошатнувшегося восприятия хранителя. Когда я наконец вышла из забытья поняла, что дома. Сразу почувствовала всех оставшихся в живых горгон, словно ураган сметали они своими эмоциями все мои чувства, я уже не понимала, что вообще происходит, как же сейчас не хватало бабушки, оказывается она тащила на себе огромный груз.

Как же справиться без меня Арина, ведь еще малышка. С большим трудом отрезала себя от общего потока и попыталась встать. Тут же чьи — то руки подхватили меня и понесли в ванную. Я с трудом открыла глаза и увидела, что это Дим. Попыталась оттолкнуть его выбраться из объятий, но темный держал крепко:

— Когда ты поправишься я уйду, но только до того времени, как ты пойдешь в поход, — глухо, почти не разжимая губ прошептал он. Я видела, как осунулось его лицо, с какой силой он стискивает зубы, но тут же перед глазами обнаженные тела, а в ушах стоны наслаждения, еле дотерпела до унитаза, почти выпала из рук и меня вырвало. Дим хотел подойти, но саккараш зашипели змеями и темный застыл.

— Уйди, — хрипло задыхаясь сказала я, — меня от тебя тошнит.

Тошнило меня, конечно, по другому поводу, но воспоминания добавляли неприятных ощущений, да и темного хотелось больнее задеть, каюсь не удержалась.

Дим еще секунду стоял видимо, смотря на меня потом вышел. Я с облегчением вздохнула. Простить на этот раз наверно не смогу, а мучить себя не хочу и так не много радостей в жизни.

Гондальфа освободилась резко, так что я даже не успела подготовиться и не знала где сейчас родные. Лишь информация, как погибала кузина, которую в ярости убила Гондальфа. Не поздоровилось и всем, кто ей помогал. Мы лишились целого клана. Но думаю здесь хранитель прав, предательство нужно сразу пересекать. Подключаться к довольной обожравшейся Гондальфе было страшновато, но надо. Тут же позвала служанок, чтобы помогли привести меня в порядок, тело было слабым и не хотело слушаться. Прочувствовала какие разрушения в моей стране, увидела, где находятся дети и Тир, и даже неугомонный Стаур, который на главной площади командует что — то молодым горгонам. Формирует новую стражу и берет с них клятвы. Помощь виарна которому доверяю будет как нельзя кстати.

И начались трудовые будни… Гондальфа пострадала намного сильнее чем казалось на первый взгляд, но самой большой потерей после смерти бабушки были пещеры, в которых выращивали камни силы. На кропотливое восстановление наших самых дорогих вложений потребовалось несколько месяцев. За это время Гондальфа сама восстановила порушенные в ходе борьбы с самозванкой и с нагрянувшими бандами работорговцев, дома, и на это тоже требовалось много моей силы. Мне казалось, что в эти дни я ходила как зомби выполняя все что требовалось и не чувствовала, может быть это к лучшему.

Если бы я ушла в свое горе, переживала снова и снова измену мужа, сейчас не была бы полна сил и энергии идти дальше. А так, работа выбила все дурные мысли, а предстоящие инициация детей и поход к возрождению бога Рана, помогали не скатится в депрессию, некогда.