Собрание сочинений. Том 5. 1981-1982 - Михаил Васильевич Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 30-е годы с «общей теорией систем» выступил австриец Л. фон Берталанфи. Несколько позже, в 50-е годы, его идеи получили широкое распространение среди западных ученых, а в 1954 г. в США было создано «Общество исследований в области общей теории систем». Развитие этих идей вместе с тем «быстро обнаружило, что понятие „общая теория систем” не имеет строго определенного смысла, и в этой связи в научный обиход вошли понятия „системный подход”, „системное исследование”, „системное движение”»,[65] а термин «общая: теория систем» стал употребляться в двух смыслах: и как теория, «пытающаяся вывести из общего определения понятия, „система” как комплекса взаимодействующих компонентов ряд понятий, характерных для: организованных целых»,[66] и как понятие, объединяющее «работы, выполненные под флагом общей теории систем».[67]
Чем же было вызвано стремление создать «общую теорию систем»? Прежде всего было ли обусловлено возникновение «системного движения» объективными причинами? Да, конечно. Если развитие науки к середине XIX в. дало возможность материализму стать диалектическим, то научные открытия конца XIX и первой половины XX в. уже настоятельно требовали распространения диалектического материализма, никак не укладываясь в рамки метафизического мировоззрения. Но диалектический материализм, во-первых, требует для своего усвоения серьезного изучения, в частности со стороны буржуазных естествоиспытателей, а «вся обстановка, в которой живут эти люди, отталкивает их от Маркса и Энгельса»,[68] во-вторых, он слишком революционен, чтобы его мог принять в качестве мировоззрения и методологии буржуазный научный мир. К. Маркс отмечает: «В своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна».[69] Но без мировоззрения и методологии науку развивать нельзя, следовательно буржуазным философам нужен удобный заменитель диалектического материализма. И этот заменитель создается. Как пишет А. Рапопорт, «общая теория систем – это мировоззрение или методология, а не теория в том смысле, который придается этому термину в науке. Характерной особенностью этого мировоззрения, как следует из его названия, является то, что здесь подчеркиваются те аспекты предметов или событий, которые вытекают из общих свойств систем, а не из их конкретного содержания».[70]
Неприятие диалектического материализма, хотя и не сформулированное явно, предопределило роль «общей теории систем», ибо изживать механицизм без диалектики – значит создавать новый, улучшенный, осовремененный, но все-таки – механицизм. Без Марксовой теории, как отмечал В. И. Ленин, «мы не можем прийти ни к чему, кроме путаницы и лжи».[71] Надо отдать должное некоторым представителям системного подхода, они признают его ограниченность. «Ограниченность этой теории и ее приложений в их настоящем виде совершенно очевидна, – утверждает Берталанфи. – Однако ее принципы, как это показано на примере их применения в различных областях науки и техники, по-видимому, являются в своей основе вполне здравыми».[72] Действительно принципы системного подхода можно назвать принципами здравого смысла, т. е. рассудка, не достигающего высот диалектического мышления. Но поскольку почти в каждой специальной науке есть задачи, которые можно решить, оставаясь в рамках формальной логики, здравого смысла, постольку системный подход находит себе применение, и успехи его по существу являются успехами специальных естественнонаучных дисциплин, выступающих: под флагом общей теории систем, таких, как системотехника, исследование операций, некоторые разделы математики и т. д.
Как отмечают И. В. Блауберг, В. Н. Садовский и Б. Г. Юдин, «В советской философской литературе круг методологических вопросов, связанных с системными исследованиями, общей теорией систем и т. п., стал обсуждаться с конца 50-х годов».[73] Ряд философов увлекся идеями зарубежных системологов, перенял их терминологию. Слова «системный подход», «системный анализ», «общая теория систем» запестрели на страницах некоторых изданий, появилась весьма обширная «системная» литература. Характерной чертой почти всех работ в этом направлении является то, что каждый автор после краткого обзора других мнений дает свое определение системы, свое изложение сути системного подхода и его взаимоотношений с марксистско-ленинской философией, свои предположения о перспективах развития «общей теории систем»; при этом обычно подразумевается, что возможны иные точки зрения. Так, в настоящее время имеют «права гражданства» около сорока определений системы, 34 из которых анализирует в своей книге А. И. Уемов.[74] По-разному трактуется и сущность системного подхода. Амплитуда мнений здесь такова: от провозглашения системного подхода гранью марксистской диалектики, конкретизацией диалектико-материалистического учения о всеобщей взаимосвязи и развитии явлений и процессов действительности[75] до низведения диалектического метода до уровня средства систематизации.[76] При этом настораживает, что отечественные системологи, критикуя отдельные моменты зарубежного системного движения (игнорирование марксизма, попытки заменить общей теорией систем философию, исследование «трансцендентальных систем»), не отделяют себя от него, не подвергают сомнению правомерность самой идеи создания общей теории систем, не исключают возможности объединения всех и вся под знаменем «системности», хотя большинство из них подтверждает или считает само собой разумеющейся свою приверженность диалектическому материализму.
Чтобы понять, что представляет собой в настоящее время то, что называется «общей теорией систем», необходимо хотя бы кратко ознакомиться с основными интерпретациями системного подхода, особой формой проявления которого и является, по мнению одного из ее создателей,[77] данная теория.
Вот как излагает суть системного подхода В. С. Тюхтин. Анализ познаваемого объекта как системы включает два уровня, два этапа исследования. Первый этап состоит из определения разновидности систем, к которой принадлежит объект, определения системообразующих компонентов системы, системообразующих свойств, связей, отношений, фиксирования входов и выходов системы, установления максимальных и минимальных значений переменных систем, определения структур, т. е. законов композиции, характеризующих функционирование и развитие системы. «Второй этап, – как пишет далее В. С. Тюхтин,– представляющий собой более абстрактный уровень анализа, может быть назван структурным микроанализом, так как его специфической задачей является объяснение и выведение интегральных свойств системы из свойств компонентов, организованных в систему».[78] В противоположность В. С. Тюхтину И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин считают, что «с точки зрения системного подхода специфика сложного объекта не исчерпывается особенностями составляющих его элементов, а коренится прежде всего в характере связей и отношений между ними».[79] По-другому выражает суть системного подхода С. Н. Смирнов: «Изучать объект как систему – значит изучать
