R.I.P. - Losite

— Империя зла разрабатывает свои кровожадные планы и не собирается в них посвящать простой народ. — Ухмыльнувшись, прошептал Керкленд, думая, что она его не услышит.

По коже девушки прошла мелкая дрожь. Она ненавидела свое неофициальное прозвище, которое ей дали практически все страны. Хотя, Россия не считала себя таковой. Просто она немного отличалась от всех остальных, и думала несколько иначе. Не так ли?

— Так странно… — Тихо сказала в пустоту девушка, прислоняя свое лицо к ладони. — Почему–то вы даровали это прозвище именно мне, хотя, к примеру, тебе — оно тоже прекрасно подходит.

Англия поперхнулся воздухом и громко закашлял. Он густо покраснел от гнева и возмущенно посмотрел на свою собеседницу. Она выглядела такой умиротворенной, что его брови невольно поползли вверх от удивления. Анна мысленно досчитала до трех, и, как она ожидала, именно в этот момент Керкленд разразился яростной тирадой:

— Я??? У тебя совсем крыша поехала? Я не настолько безумен, как ты. Как вообще тебе в голову могла придти настолько ужасающая идея? Ты настоящий демон с детским ликом. Сначала смеешься, а в следующую секунду вонзаешь в сердце отравленный клинок. Затем, ты будешь долго–долго наслаждаться мучениями своей жертвы, подогревая их своей вечной милой улыбкой. От твоего выражения лица меня просто тошнит. Оно настолько слащавое, что хочется смешать его с грязью. Ты…ты… Ты просто чудовище!!! Как я могу к тебе нормально относиться, если ты всего, лишь двуличное лицемерное существо?

Артур тяжело задышал, пытаясь привести себя в порядок. На губах у Анны промелькнула усмешка. Она чувствовала, как ее сердце стремительно замерзает, становясь ледяным. Из глаз пропал восторженный блеск, оставляя место вечной пустоте. Их лавандовый цвет теперь пугал мужчину, заставляя жалеть о собственной откровенности. Девушка задумчиво хмыкнула и темная аура, витавшая вокруг ее тела, усилилась.

— Мне льстит твоя честность, но позволь с тобой не согласится. — Вежливо парировала Брагинская, скрещивая руки на уровни груди.

От ее спокойного и ледяного тона у Англии волосы встали дыбом. Инстинкты говорили сами за себя, и они велели ему спасаться бегством. Но ноги у мужчины стали ватными и отказывались сдвинуться хоть на сантиметр.

— Я, конечно, понимаю, что белая ворона, которая отличается от остальной серой стаи, будет жутко раздражать. Но это не значит, что под этот шаблон не подходят остальные страны. Вот, к примеру, ты!

Россия элегантно взмахнула рукой и указала прямо на Артура. Тот сглотнул образовавшийся в горле ком и опасливо посмотрел на ладонь девушки. А тем временем она мило улыбнулась и положила ногу на ногу.

— Ты предпочитаешь действовать скрытно, нанося удар противнику именно тогда, когда он этого не ожидает. — Довольно категорично продолжила говорить девушка, не обращая внимания на пунцовое лицо своего собеседника. — Не откажешься и сподличать, если того потребует сложившаяся ситуация. Ты очень цинично рассуждаешь о дружбе, понимании и других прекрасных человеческих качествах, ведь сам боишься испытать нечто подобное. Ты ждешь от других стран подвоха, предательства, и именно поэтому ты запираешься в своем доме с бутылкой виски, надеясь, что она поможет тебе заглушить боль, что разрывает тебя на куски. Ты уничтожаешь все воспоминания о дорогих тебе людях, потому что твоя совесть конфликтует с ненавистью. Ты просто трус, который боится всего на свете. Именно поэтому ты медленно превращаешься в мизантропа, который презирает все и вся. И знаешь, мне тебя искренне жаль. Твоя озлобленность рано или поздно погубит тебя. Вокруг тебя постоянно витает тьма, и она уже незаметно прокралась в твое сердце. Из–за нее, ты постоянно теряешь грань между хорошими и плохими поступками. Это грустно. Потому что вокруг тебя страны страдают. Многие из них открывают тебе свою душу, а ты, наплевав в нее, разворачиваешься и уходишь. Серый граф этого мира, наслаждающийся своим одиночеством и вечным состоянием отчаяния — вот твоя сущность. И это прискорбно, ведь вряд ли ты когда–нибудь изменишься. Тем не менее, ты считаешь возможным говорить мне, что я являюсь Империей Хаоса, и вообще я главный отрицательный персонаж в твоей жизни. Боже, как вы с Америкой похожи, но не суть. Самое интересное то, что и твои ангельские крылья на самом деле имеют довольно–таки мрачный черный оттенок.

Анна глубоко вздохнула. Она сама не ожидала, что ей так захочется высказать все, что накопилось в ее душе за долгие годы. Стресс давал ощутимую брешь в ледяном панцире девушки, поэтому она слабо отдавала себе отчет о собственных поступках. Ее собеседник гневно сжимал кулаки и находился в коматозном состоянии. Брагинская не могла точно утверждать: хочет ли он на нее наброситься и убить, или продолжить свое пребывание в прострации.

— Так что кто еще из нас главный злодей, Керкленд? Наши роли и маски говорят сами за себя… — устало задала риторический вопрос Брагинская и встала с кресла. Сидеть и заниматься ерундой ей больше не хотелось, поэтому она выбрала альтернативный вариант: покинуть кабинет и уйти из здания хоть к черту на куличики. Она услышала, как дверь резко скрипнула, и по всему коридору раздались звуки быстро приближающихся к ней шагов.

«Я мстю, и мстя моя страшна» — с сарказмом отметила Россия, и приготовилась давать отпор разбушевавшемуся англичанину, как неожиданно ей на голову упал подарок судьбы. А точнее — на грудь. А еще точнее — Альфред Джонс.

— Какого черта? — тихо возмутилась девушка, нащупывая в заднем кармане небольшой ножик и жалея, что оставила многофункциональную немецкую трубу в лаборатории.

— Ой. Прости я не специально! — только и успел произнести Америка, как его отправили в далекий полет на другой конец коридора.

— Что здесь происходит? — Артур недоуменно посмотрел на своего бывшего подопечного, на мгновение, забывая о своей цели.

— Ну, если ты глаза шире раскроешь и внимательно осмотришь комнату, то заметишь новоявленный труп своего братца. — Мрачно пошутила Россия.

— Прекрати так говорить! — возмущенно ответил ей Альфред. — Сегодня ночью Феликс умер.

— ЧТО???

Анна уже не плакала, стоя у трупа Феликса. Ее сердце уже давно превратилось в камень, а глаза сияли ледяным светом. Просто пустота. Ничего больше девушка не ощущала, когда она смотрела на Польшу. Шутка Бога? Да кто он такой, чтобы так издеваться над ней? Еще совсем недавно Лукашевич был живым и здоровым. Ничто не могло выдать его несчастливый конец. Может быть, именно поэтому Брагинской сложно было наблюдать за тем, как обезображенное тело мужчины погружают в черный непрозрачный пакет. Его посиневшие губы покрывала тонкая белая корка, которая отслаивалась вместе с небольшими кусками кожи. Зубы у Феликса рассыпались в тот момент, когда Германия прикоснулся к ним уголком ручки. Остекленевшие глаза лежали неподалеку от трупа, от чего девушке стало невыносимо противно находиться рядом с этим домом. Кровавые дорожки вели прямо к входной двери, на которой готическим шрифтом было выведено «R. I.P.». Анна уже перестала этому удивляться. Она флегматично подошла к порогу и у коврика заметила знакомый листок бумаги. Подняв его в руки, та бесстрашно развернула его и начала читать.

Низвергнув Люцифера в глубины ада, Успешно зависть Бог искоренил.

Убрал он с глаз долой небес награду, Дорогу в рай он от людей укрыл.

И демоны заполонили Землю, В раз, грехом заразив людей сердца.

Лишь снег растаял, упав вниз капелью, Ему идти, придется до конца.

Но как, же хороши чужие вещи! А у него всего лишь старый хлам…

Он принимает от судьбы затрещины, Не смея верить собственным словам.

Мольбами он упрашивает Бога О том, что бы счастье и к нему пришло.

Я понимаю, не придет подмога, Все его усилья ветром унесло.

Тот хочет все, что в этом мире есть, Он желает принять все без усилий.

Робея, тот теряет свою честь, А мир вокруг попал в слои насилия.

Я презираю это отношение, Жар снова погружает все вокруг,

Его тот поглотит в одно мгновение. Раскаяние — мой самый лучший друг.

Ты все еще тщеславьем ослеплен, Всегда привык других ставить на место.

А мозг твой от мечтаний изнурен, Приманивает их красноречивым жестом.

Роскошь зовет тебя уже давно, Аккомпанируя своим грехам, фантазиям.

Внушая, что тебе не все равно, Дикое чувство не ведет к согласиям.

Абстрагируешься от всего мира, Атакуя других своей жуткой завистью,

Не нашел для себя должного кумира. Я оставлю тебя вместе со своей яростью…

Россия уже по привычке взяла в руки ручку и принялась обводить ею заглавные буквы. В результате, отсеяв такие слова, как «Люцифер», «Бог», «Земля», так как они всегда пишутся с заглавной буквы, она получила такую фразу: