Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов

[Показания работника станции] «Ничего особенного я в нем не приметил, такой же он был печальный, как обычно… Стою это я у переезда, а он вдруг поспешно так проходит мимо меня, ложится под вагоны, в промежутках между буферами, лицом вниз и хватается руками за рельс… Едва только он лег на рельсы, поезд сей момент тронулся… Десятитонный вагон-порожняк толкнул его колесами, перевернул на спину, наехал на него… Тут я вытащил его из-под вагона. Легкий он был, бедняга. Должно, всего-то и весу в нем было сорок восемь, не больше». (Ахмадулина, 1998, с. 373–375.)

рый бы не приводил его к постоянным конфликтам не только с обществом во

«Во время последнего приступа депрессии Атилла Йожеф бросился под поезд. То, что Йожеф был душевнобольным, ясно даже не психиатрам. Но социальные факторы играли немалую роль в обострении у него психоза. С другой стороны — в том что, Йожеф так жил, виновата и его болезнь, мешавшая ему нормально адаптироваться к среде и выбрать тот образ существования, который был бы ему по силам и котообще… а со своей микросредой, со своими поэтическими друзьями, со всеми теми, кто окружал его и кто, так или иначе, хотел ему помочь». (Буянов, 1989, с. 140–141.)

«Я нашел страну и жилье, / Где увидят меня и услышат, / Иль хотя бы имя мое / Без ошибок на камне напишут». (А. Йожеф)

Особенности творчества

«С сер. 30-х гг. страдал тяжелым душевным расстройством. С этого времени в поэзии появляется напряженный драматизм, мир его образов отражает и обездоленность рабочего люда и волю к борьбе. Наряду с оригинальными, интеллектуально насыщенными образами у него встречаются и крайне субъективные ассоциации, нарочитая усложненность стиха». (Россиянов, 1966, с. 270.)

«Последние годы его жизни осложнены тяжелой болезнью, все более усиливающимся нервным расстройством, однако его поэзия и в это трудное время отмечена высоким взлетом и невиданной доселе глубиной». (М. Сабольчи, 1962, с. 328.)

«Я одиноким был не более, чем буду / там, посреди корней и маленьких существ. / Хоть многие пришли и удивлялись чуду: / как одиноко жил, кто жил с ума сошед». (Йожеф А. «Обрел я родину».)

Не вызывает сомнения не только наличие у Йожефа серьезного психического заболевания, но и отражение последнего в поэтическом творчестве. Большинство психиатров, кстати, считают, что основная масса бездомных людей — это больные шизофренией, так как неспособность хотя бы минимально приемлемым способом адаптироваться к окружающей среде — один из признаков этого душевного расстройства. Судя по биографическим сведениям, Йожеф был на грани бездомности. Нам, однако, более интересен вопрос не уточнения диагноза, а роли психического заболевания в его творчестве. Можно предположить, что отмечаемые литературоведами «крайне субъективные ассоциации» и «нарочитая усложненность стиха» являются следствием нарушения мышления по шизофреническому типу.

К

КАВЕНДИШ (Cavendish) ГЕНРИ (1731–1810), английский физик и химик. Исследовал свойства многих газов, получил водород и углекислый газ (1766), определил состав воздуха (1781) и химический состав воды (1784).

«В личной жизни был большим чудаком». (Бачинский А., ЭС Гранат, т. 23, с. 32.)

«Хотя получил значительное наследство, но жил скромно, был по природе больше женоненавистником, чем мизантропом». (Джуа, 1966, с. 114.)

«..Был нелюдим, избегал общества, не говорил с женщинами, с обслугой общался при помощи звонка, входил и выходил из дома через отдельный вход». (Гончаренко, 1991, с. 365.)

«Странная нелюдимость, паническая боязнь женщин, угрюмый характер, молчаливость, визгливый голос, с каким-то великим трудом и препятствиями исторгающийся из горла. Странной казалась его походка, быстрая, но вместе с тем какая-то болезненная и искусственная, нелегкая. Ходил он, чтобы ни с кем не здороваться, посередине мостовой, между экипажами. Ко всему, что не касалось науки, Кавендиш был холодно-безразличен, никогда не слышали, чтобы он о чем-то отозвался более или менее положительно». (Карцев, 1976, с. 292.)

«Полученное богатство не отразилось на его образе жизни… Он был эксцентричным человеком, равнодушным к окружающему его миру; говорил нерешительным высоким голосом… Общался только со своей домохозяйкой, которой приказал, чтобы весь остальной обслуживающий женский персонал не попадался ему на глаза. Мало того, что он не женился, он так и не смог завязать никакого сочувственного взаимоотношения с кем-либо вне его семейства… Он, вероятно, за всю свою жизнь произнес меньше слов, чем любой другой человек, за исключением монахов-траппистов… Он не всегда считал нужным публиковать результаты своих исследований и часто, к досаде других ученых, пользовался ими в последующих своих работах». (CD Britannica 2000.)

«Он умер после единственной в его жизни болезни на восьмидесятом году. Почувствовав, что умирает, он приказал слугам до вечера не заходить в его комнату. К вечеру слуги нашли его уже при смерти и вызвали врача. Тот прибыл. Умирающий Кавендиш заявил, что продолжение жизни означало бы продолжение страданий. Врач сэр Эве-рард Хьюм остался в бездействии». (Карцев. 1976, с. 292.)

В данном случае речь явно идет о нередко встречающемся у ученых шизоидном расстройстве личности, так как мы встречаем практически весь перечень критериев этого вида психопатии: неспособность проявлять теплые чувства по отношению к другим людям, безразличие к похвале и критике, сниженный интерес к сексу, предпочтение уединенной деятельности, отсутствие близких друзей.

КАДМИНА ЕВЛАЛИЯ ПАВЛОВНА (1852–1881), русская актриса и певица («обладательница красивейшего контральто»), Образ «Клары Милич» был списан И.С. Тургеневым с Кадминой.

«Имя актрисы Большого театра Кадминой было овеяно легендами и буквально не сходило со страниц столичных и провинциальных газет. Это предвещало ей блестящее будущее на сценических подмостках. Но неожиданно потеряв голос, она утрачивает всю былую популярность, жизнь ее катится вниз со страшно бешеной скоростью». (http://www.ved.gvn.ru/nved.nsf/ page/news jri.nl20(!)

«Странная, беспокойная, болезненно-самолюбивая натура… 4 ноября 1881 года она исполняла заглавную роль в драме Островского “Василиса Мелентьева”. И за час до начала спектакля она приняла яд. Когда пошел третий акт, она почувствовала себя совсем плохо и ее отвезли домой. Кадмина мучилась шесть дней, отказываясь принимать лекарства. 10 ноября она скончалась. Что толкнуло ее к самоубийству? Есть основания полагать, что свою роль (и, наверное, немалую) сыграл