Энциклопедический словарь (П) - Ф. Брокгауз

К.-К.

Посол

Посол (ambassadeur) – дипломатический агент 1-го ранга. Полный титул его – «чрезвычайный и полномочный П.». О правах и преимуществах послов см. Дипломатические агенты. Россия имеет послов в Австро-Венгрии Англии, Германии, Италии, Испании, Турции, Франции и, с 1897 г., в Сев.-Американских Соединённых Штатах; эти державы представлены в России послами же.

Поставка

Поставка – договор, отличаемый русскими гражданскими. законами от запродажи и купли-продажи и объединяемый ими с подрядом. Неясность оснований для того и другого и отсутствие в законах определенных отличительных признаков договора ведут в литературе к большим спорам относительно его содержания. На основании слов закона: «Подряд или П. есть договор, по силе коего одна из вступающих в оный сторон принимает на себя обязательство исполнить своим иждивением предприятие или поставить известного рода вещи» (ст. 1737) некоторые юристы отличают П. от запродажи и купли-продажи именно тем, что в П. видят сложную куплю-продажу – предприятие, совершаемое иждивением поставщика, т. е. обязательство доставки целой совокупности вещей или одной вещи, но с затратой труда и средств на её приспособление к целям приобретателя и на передачу ее ему во владение. Другие, в виду того, что в самом законе для подряда и П., повидимому, указывается разнородное содержание, не смотря на объединение в один договор (для подряда – предприятие, совершаемое иждивением подрядчика, для П. – просто обязанность «поставить известного рода вещи»), а также в виду особого характера русского договора купли-продажи, допускают возможность П. определенных вещей без осложняющих условий предприятия и своего иждивения. Соглашение о купле-продаже по русскому праву переносит собственность на покупателя, а вместе с ней и риск за погибель вещи, почему возможно допустить заключение договора купли-продажи лишь на индивидуально-определенные вещи. Хотя закон и говорит о возможности купли-продажи «вещей, подлежащих измерению и вывешиванию» (ст. 1515) а об обязанности продавца «передать покупщику проданное имущество той самой доброты, какой оно должно быть... по обоюдному согласию) утвержденных образцов» (ст. 1516), однако, он не содержит постановления подобного французскому, по которому купля-продажа вещей, определяемых счетом, мерою и весом, не переносит немедленно собственности на покупщика и оставляет риск за них на продавце. Договором П. и удовлетворяется, таким образом, в русском праве потребность купли-продажи вещей заменимых, которая не переносит собственности, а порождает, подобно римско-германской купле-продаже, обязанность передать вещи к определенному сроку, составляющему необходимое условие П. (ст. 1742). От запродажи в таком случае отличают П. тем, что первую рассматривают как предварительный договор с римской конструкцией, каков он и есть на самом деле. Для этого взгляда затруднением является лишь требование письменной формы для действительности П. (по прим. 1-му к ст. 1742 требуется явка его у нотариуса, но сенат не признает этого требования обязательным, запрещая лишь словесные договоры о П.). Третье мнение, разделяемое судебной практикой, усматривает разницу между П. и продажею движимости (П. недвижимости не может быть) в том, что поставщик во время заключения договора не предполагается и часто не бывает собственником тех предметов, которые он обязуется поставить, тогда как продавать можно только имущество, принадлежащее продавцу на праве собственности, хотя бы оно и не находилось во время заключения сделки в руках продавца; отличительный признак П. заключается в том, что она всегда предполагает между заключением и исполнением договора известный промежуток времени, в отличие от купли-продажи, где такого промежутка может и не быть. Те же самые признаки, однако, судебная практика выставляет и как различие между куплей продажей и запродажей. В случаях столкновения этих договоров сенат принужден, поэтому, прибегать к частным признакам различия. «Поставка – говорит он – есть в существе ничто иное, как особый вид продажи такого движимого имущества, которое при заключении договора или вообще еще не находится во владении продавца (поставщика), или должно еще быть им приобретено, или находится в его владении, но не в том виде, как оно условленно к сдаче покупщику (заказчику) и должно быть им изготовлено из владеемого материала в том виде, как принято к сдаче». Этим П. соединяется с обязанностями, возникающими из личного найма, или сливается с подрядом. Невозможность точного различения названных договоров зависит, как уже было указано в ст. Купля продажа, от неудачной конструкции этого договора в русском и французском праве. По прусскому праву П. (Lieferungsvertrag) налагает обязанность «заготовить вещь согласно определенному уговору и передать другой стороне за денежную цену» – определение более ясное, чем русское, но также подающее повод к спорам. Остзейское определение договора П., по которому «одна из сторон принимает на себя обязательство доставить другой определенную вещь за известную цену» (ст. 4019), совсем не отличает П. от купли-продажи, постановления о которой; согласно ст. 4022, и определяют подробности договора. Присоединение к обязанности доставить вещь обязанности совершения других действий по отношению к вещи обращает П. в подряд (ст. 4023). Русская судебная практика, за отсутствием подробных определений в законе, также применяет к П. правила о купле-продаже, за исключением постановлений о немедленном переходе права собственности и риска на покупщика, с момента соглашения. Другие законодательства не знают особых постановлений о договоре П. Ср. рефераты Юренева и Рихтера («Журн. Гражд. и Угол. Права» 1881.. №№ 5 – 6) и ст. Змирлова (там же, 1882, № 3); Dernburg, «Lehrbuch des Preuss. Privatrechts» (II, 156).

В. Н.

Пострижение

Пострижение (волос) – церковный обряд. Совершается, во-первых, над ново крещенными после таинства миропомазания, в знаменование рабства, которым обязывается постриженный относительно Христа (в греко-римском мире стриженее волос служило признаком рабства). Во-вторых, при посвящении в чтеца и певца архиерей постригает посвящаемого крестовидно, в знак отделения его от общества простых верующих. В -третьих, П. является основным действием посвящения в монашество и его степени. При посвящении так называемых. новоначальных , после чтения покаянных тропарей и молитв о постригаемом, совершается крестообразное П. посвящаемого, с произнесением слов: «во имя Отца и Сына и Св. Духа»; затем постриженный облачается в рясу и камилавку. Этот обряд называется <последованием в одеяние рясы и камилавки", Введение во вторую степень совершается посредством обряда, называемого последованием малыя схимы, а также сочетанием. Обряд делится на две части: оглашение (увещание, произнесение обетов, наставление давшему обеты) и самое П. Игумен испытывает твердость постригаемого троекратным повелением подать ножницы и троекратным отвержением их. Каждый раз постригаемый смиренно подает их и целует руку игумена. Приняв ножницы в третий раз, игумен крестовидно постригает посвящаемого и нарекает ему новое имя, напоминая тем окончательное отречение его от мира. После П. посвящаемый облачается в хитон, параман, рясу, пояс, мантию, камилавку, клобук, сандалии и получает вервицу. Обряд П. велико схимников носит название последования великия схимы, и отличается от обряда малой схимы только большею продолжительностью и торжественностью. После удостоверения в твердости намерения принять великую схиму, посвящаемый приемлет П., при чем получает новое имя и облекается в схимнические одежды (кукуль и аналав).

Постулат

Постулат (от лат. postulare – требовать) – термин, употребляемый как в логике, так и в математике и философии; соответствует аристотелевскому aithma, обозначающему положение, которое, не будучи доказанным, принимается в силу теоретической или практической необходимости за истинное (см. «Вторая Аналитика», 1 кн., гл. X). Аристотель отличает П. от гипотезы и от определения. П. может быть положение, которое вовсе не подлежит доказательству и тем не менее принимается за истинное. Общую черту П. и гипотезы Аристотель видит в том, что как тот, так и другая необходимы сами по себе и не представляют собою положений, которым мы по необходимости должны доверять. «Всякий раз как мы утверждаем положения, которые, хотя и не доказаны, но могли бы быть доказанными, и эти положения принимаются за истинные тем, кому мы их сообщаем, мы имеем дело с гипотезой». Если же положение принимается противником ради необходимости общей точки отправления в споре, при чем противник имеет совершенно иное воззрение на предмет спора, мы имеем дело с П. Термином П. пользовался также и Евклид, при чем у Евклида и математиков он имеет иное значение, чем у Аристотеля. Евклид в своих «Началах» (кн. 1) приводит следующие три «требования»: чтобы можно было от всякой точки до всякой другой проводить прямую линию – определенную прямую продолжать впрямь непрерывно – и из всякого центра, всяким расстоянием писать круг («Начала» Евклида, СПб., 1819, стр. 5). Требования Евклид отличает от аксиом и от определений. В критической философии Канта мы встречаемся с термином П. в двояком применении: к теоретической и к практической сфере. Общее определение П. дано Кантом в его логике (1, 2 отдел.. 38): П. называется практическое, непосредственно очевидное положение или принцип, определяющий возможное действие, в котором подразумевается, что способ его выполнения непосредственно очевиден" (unmittelbargewiss). В теоретической философии («Критика чистого разума», V ч., 2 отд., 1 подраздел, II кн.) Кант говорит о постулатах эмпирического мышления вообще и насчитывает три П.: 1) все, что согласно с формальными условиями опыта (в созерцании и понятиях), то возможно; 2) все, что соответствует материальным условиям опыта (в ощущениях), то действительно; 3) то, связь чего с действительностью определена по общим условиям опыта, существует необходимо. В практической философии («Критика практического разума», II кн., отдел VI-VI) Кант выставляет бытие Бога, свободу воли и бессмертие души человека, как П. практического разума, т. е. положения, которые не могут быть доказаны теоретическим разумом. «П., говорит Кант, не суть теоретические догматы, но предположения, в виду практических целей; они не расширяют спекулятивного познания, но придают идеям спекулятивного разума (благодаря их отношению к практике) объективную реальность и дают им право на образование понятий, возможность которых иным путем была бы им недоступна». Кантовская терминология долгое время была общепринятою; однако теперь о П. говорят и в ином смысле. Напр. о всеобщем П. говорит Спенсер., обозначая этим термином всеобщий критерий истины, очевидный сам по себе и дающий основание истинности (хотя бы лишь формальное) всем остальным положениям, могущим быть доказанными.