Страницы любви Мани Поливановой - Татьяна Витальевна Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему?
– Плохие очень.
И посмотрела на Мишакова с улыбкой, из которой стало ясно: Анна Иосифовна, генеральный директор издательства «Алфавит», вовсе не добрая барыня, а бульдог.
Самый натуральный бульдог с железной хваткой, несокрушимыми челюстями и холодным умом.
– Года четыре назад, если мне память не изменяет, Маша просила взять на работу жену Кулагина. У них возникли сложные обстоятельства, кажется, она приезжая и без образования. Ей трудно было устроиться. Но я ее не взяла.
– Почему?
– Плоха очень.
Капитан усмехнулся.
Бульдог!.. Как есть бульдог!.. Хотя на вид нежный цветок маргаритка!..
Он дернул «молнию» на своей папке, она все время лежала у него на коленях, и от папки ему было жарко, и хотелось ее снять и положить на соседний стул, но он этого не делал из принципиальных соображений. Из нее первым делом выехали паспорта – Александра Павловича и Марии Алексеевны, вот елки-палки!
Он их взять-то взял, а отдать обратно забыл. Начисто забыл. Самое интересное, что владельцы паспортов про них забыли тоже. Просто кино с ними.
Капитан засунул паспорта обратно, и настроение у него вдруг улучшилось. Теперь-то уж точно он вызовет эту самую Марию к себе или сам к ней заедет!.. На законных, так сказать, основаниях.
Впрочем, она ему совсем не нравится. Во-первых, здоровенная лошадь, а женщина должна быть маленькой, губки сердечком, попка тоже сердечком, на голове локоны. Во-вторых, писательница. В-третьих, наврала ему, а может, и убила старого друга.
Он открыл блокнот, нахмурился, почитал из него немного, а потом спросил директрису, которая все это время рассматривала какую-то книгу из ближайшей стопки, нисколько им не интересуясь:
– Кто такой Артем Гудков?
Ему показалось, что от книги она оторвалась с трудом.
– Простите?
– У вас работал человек. Артем Гудков. Вы его не помните?
Несколько секунд она рассеянно вспоминала и вдруг охнула. Капитан уставился ей в лицо.
– Гудков… Ну да, конечно. Он у нас не работал, после испытательного срока мы договор так и не заключили…
– Почему? – перебил Мишаков. – Очень плох?
Анна Иосифовна сложила ладони, опустила на них подбородок и посмотрела сначала в стол, а потом на капитана.
– Он очень хороший журналист, но…
– Вам не подошел? – И тут его осенило: – Он выведал какие-то ваши тайны и грозился о них написать?
– Тайны? – переспросила Анна Иосифовна. – Бог с вами, какие тайны!
Примитивный капитан был настолько недалек от истины, что она заволновалась немного. Издательство – главное дело ее жизни, ее интерес и стержень – всегда было и остается на высоте. Репутация его безупречна с первого дня существования и по сей день, и создавалась она годами, и стоила таких усилий, что иногда даже вспоминать невмоготу! Именно благодаря безупречной репутации Анну Иосифовну ценят и уважают в литературных и окололитературных кругах, к ее мнению не просто прислушиваются, на него опираются, как на гранитный постамент! Если она утверждает, что «автор пишет неплохо», это означает, что все в порядке и карьера автору обеспечена. Она никогда не промахивалась. У нее удивительное чутье и вкус, которые никогда ее не подводят. Генеральная директриса «Алфавита» председательствовала в жюри разнообразных книжных конкурсов, возглавляла некий совет по культуре при президенте, вершила судьбы, правила миром – именно этим, книжным, таким заманчивым и притягательным, особенно для тех, кто был в него не вхож или только мечтал попасть.
Репутация издательства для нее значила очень много, а этот самый Гудков тогда, много лет назад, сделал все, чтобы ее разрушить!.. Мерзавец. Впрочем, нет, не мерзавец. Просто самоуверенный дурачок.
Где-то тоненько прозвенел серебряный колокольчик, капитан оглянулся в недоумении, открылась дверь темного дуба, и вошла секретарша с подносом в руках. Поднос был накрыт льняной салфеткой.
– Сюда, пожалуйста, Настюша!..
Произошло какое-то движение, послышался шум, Анна Иосифовна оглянулась, и следом за секретаршей с ее подносом в тихий кабинет ввалилась писательница Поливанова.
Капитан дернул «молнию» на папке.
– Анна Иосифовна, простите, что я без звонка! – издалека очень громко заговорила Маня. – Но я просто с ног сбилась! Во-первых, у нас в подъезде…
Тут она увидела Мишакова, как будто споткнулась и поправила на носу очки.
– Ну, видимо, вы уже знаете, что случилось у нас в подъезде! Здравствуйте еще раз, господин капитан.
– День добрый.
– Я очень рада тебя видеть, Манечка.
– И я вас, Анна Иосифовна.
– Капитан Мишаков как раз расспрашивает меня о нашем издательстве.
– А обо мне? – осведомилась Поливанова. – Расспрашивает? Вы ему рассказали, что я имею склонность умерщвлять людей с особой жестокостью?
– Маша говорит о своих романах, – пояснила Анна Иосифовна с некоторым неудовольствием. – Настюша, нам понадобится еще одна чашка. Манечка, садись в свое любимое кресло.
Мишакову показалось, что про «любимое кресло» было сказано с умыслом.
– Тебе чаю или кофе?..
– Кока-колы со льдом, огромный стакан, – заявила Поливанова и стала обмахиваться пятерней. – Льда как можно больше. Остатки высыплю себе за шиворот! Там такая жара, Анна Иосифовна!
– Могу себе представить. Почему ты не приезжаешь? Я столько раз звала вас с Алексом к себе за город! Ты бы купалась.
– Мы вас стесним, Анна Иосифовна.
– Нисколько. Ты прекрасно знаешь, что гостевой дом всегда пустует и к нему даже отдельный подъезд есть! Если уж вам не хочется вообще со мной встречаться.
Капитан каждое слово относил на свой счет, они для него и произносились, эти слова!.. Представление получалось высококлассное, прям как в театре!
Он сто лет не был в театре.
– Алекс сегодня не сможет заехать, – продолжала Поливанова как ни в чем не бывало. Вообще весь разговор велся так, как будто в кабинете нет никакого капитана Мишакова. – У нас с утра та-а-а-кие события! Все соседи сбежались, компетентные органы прибыли, а у нас вчера и сам Анатоль гостевал, и его жена, и еще журналисты. Спасибо, Насть! – Поливанова схватила с подноса запотевший от холода хрустальный стакан, хлебнула и зажмурилась от удовольствия.
Капитан сглотнул.
– Только для Маши и держу, – объяснила Анна Иосифовна. – Терпеть не могу эти ваши современные химические жидкости! Заливаете в себя невесть что, как в омыватель автомобиля! Нет ничего лучше нарзана!
– Анна Иосифовна! – простонала Маня. – Но кола-то вкуснее!
– Неправда. Настюша, принесите Сергею
