"Фантастика 2023-111", Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Алейников Кирилл

— Всем отозваться! Восьмой!

— Здесь восьмой!

— Пятый!.. Второй!.. Двадцатый!.. Тринадцатый!.. Все в сборе, сэр! Все целы!

— Фирс! Немедленно наденьте шлем!

Полковник, шатаясь, поднялся на ноги и направил растерянный взгляд на выросшего будто из-под земли майора.

— Это что, Рай? Ваше Царствие? Мы погибли?

— Мы не погибли, полковник, — отрицательно мотнул головой Спартон. — Возьмите себя в руки и наденьте шлем. Буря может повториться.

— Но что это было? Посмотрите сами, какая буря?! Мы ведь уже не в Преисподней вовсе, мы где-то в другом месте!

— Это Преисподняя, сэр, она так же обманчива, как мираж в пустыне, и так же опасна, как трясина. Я бы с великой радостью сейчас вместе с вами оказался на Небесах, но мы все еще в Аду. И нам стоит опасаться фокусов вроде только что увиденного.

Полковник с неизлечимой печалью окинул долину взглядом. Он так хотел бы, чтоб окружающее не принадлежало Аду! Ну не могут такая чудная долина, такое светлое небо и такое веселое солнышко быть частью самого мрачного места во вселенной, частью Ада!

С великим трудом он взял себя в руки, поднял шлем и пристегнул на место. Забрало он, тем не менее, оставил открытым, хоть Спартон из-под бронестекла своего шлема настойчиво советовал шлем закрыть. Кто-то из бойцов поднес полковнику оброненное оружие.

— Продолжим движение по ранее намеченному вектору, — сказал Спартон. — Я слыхивал о подобных переменах в Яугоне. Они периодичны и повторяются через несколько часов. До следующей перемены мы должны преодолеть горы и спуститься по другую их сторону.

Группа вновь образованным полумесяцем двинулась дальше. Через две мили наконец-то склон закончился, и обнаружилось, что это и в самом деле потухший вулкан. На дне глубокого, поросшего кустарником кратера серебрилось прозрачное озерцо.

— Сэр, обнаружил двенадцать объектов. Размер до двух футов. По направлению к центру кратера!

Вся группа мигом повернула стволы винтовок вниз, к озеру. Но ничего подозрительного там не было, лишь стайка каких-то птиц, возможно, уток, спокойно плавала по водной глади, не обращая на бойцов совершенно никакого внимания. Спартон приказал не останавливаться и двигаться далее, а сам еще какое-то время смотрел на птиц, о чем-то думая.

Начался спуск. Приминая траву и прекрасные цветы, солдаты стали продвигаться быстрее, чем на подъеме. Примерно на полпути к подножию вулкана сержант Хастер вдруг упал ничком:

— Всем лечь!

Группа завалилась в мягкий растительный ковер. Пока полковник гадал, что встревожило вампира, Спартон достал бинокль и приставил его прямо к стеклу шлема. Полковник, вспомнив, что в запасе у него тоже есть такой бинокль, повторил за майором и стал всматриваться вдаль. Сначала он ничего не видел, но вскоре электронные объективы бинокля наткнулись на вовсе уж сбивающую с толку картину: в небольшой ложбине меж вулканических гор лежала небольшая деревушка домов в тридцать. Все дома были аккуратно сложены из глиняных кирпичей, с красивыми желтыми крышами, очевидно, соломенными; вокруг каждого домика был разбит не то сад, не то огород, где копались в своих посадках самые обычные с виду люди. Пожалуй, картина соответствовала средневековой деревушке где-нибудь в Европе, скажем, в Западной Германии. Или в Италии…

— Что за черт, — ругнулся Спартон. Он долго изучал деревню, лежащую чуть левее маршрута, потом убрал бинокль и кивнул Хастеру:

— Деревню надо обойти.

— Согласен, — кивнул в ответ сержант. — Смотрите, там поле, едва засеянное, придется огибать его либо справа, где, по всей видимости, начинаются речные пороги, либо слева, по пастбищам. На порогах нас не заметят, но если очередное изменение настигнет именно нас там, группа может пострадать.

Спартон молчал. Он обдумывал варианты, пока не подыскал оптимальный.

— Тогда не будем таиться.

— Что же мы тогда будем делать? — удивился Фирс.

— Войдем в деревню и убьем всех, кого обнаружим.

— Что? Как это? Вы ведь не можете убивать гражданских!

— Полковник, сэр! Какие гражданские?! Мы в Аду! «Гражданское», по-вашему, население здесь — проклятые души грешников! Я не удивлюсь, если те крестьяне вовсе даже и не грешники, а черти, сменившие по случаю свои личины на более приличествующие окружению. Для нас здесь нет и не может быть друзей или нейтралов; все, что движется в этом мире, все это — враги! Зло! Тьма! Уясните это себе раз и навсегда, сэр!

Полковник насупился и ничего не ответил. Спартон дал несколько распоряжений бойцам, и вся группа быстро направилась к деревне, более не таясь в траве. Через двадцать минут солдаты уже входили на главную и единственную улицу селения.

Первыми их увидел какой-то мальчишка, копавшийся в луже на обочине дороги. Подняв глаза на затянутых в черные костюмы людей, он побледнел и с криком бросился в ближайший дом. Оттуда выскочил бородатый мужчина в хлопковой рубахе до колен и плетеной из соломы обуви. В руках мужчина держал вилы, его борода тряслась от испуганного лепетания на непонятном языке.

— Какой-то славянский акцент, — пробубнило в шлеме Фирса. — По голосу он узнал одного из вампиров.

— Что он говорит? — поинтересовался Спартон.

— Говорит, что мы демоны, пришли уничтожить их деревню. Еще говорит, чтобы мы пощадили хотя бы женщин и детей.

— Насчет первого я с ним согласен. А вот насчет второго…

Полковнику стало жутко от того, с какой холодной, смертельной интонацией произнес Спартон свои последние слова. Будто майор вдруг потерял все, что было в нем человеческого, и вмиг обернулся кровожадной тварью, для которой понятие «пощада» не может существовать в принципе.

На крик мужика сбежалась вся деревня. Крестьяне были одеты кто во что, мужчины держали наперевес вилы и нечто вроде пик, женщины прятали за спинами чумазых детей, все что-то лепетали и беспрестанно ахали. Чей-то ребенок ударился в плач.

— Зачищаем, — будничным тоном приказал Спартон.

Бойцы первого отделения вскинули винтовки к шлемам и сделали прицельный залп. Одиннадцать крестьян тут же свалились как подкошенные: разрывные бронебойные пули — еще одна уникальная разработка Пентагона, а может быть и не Пентагона вовсе — начисто снесли головы бедолаг.

Увидев это, толпа бросилась наутек. Второй залп снес головы еще одиннадцати крестьянам. Тех, что пытались прятаться в домах, убивали бойцы второго отделения — вампиры. Убивали методично, беспощадно и совершенно безэмоционально.

Но Майкл Фирс не привык, когда на его глазах расстреливают женщин и детей. С нечеловеческим рычанием он набросился на Спартона и повалил его наземь. Чисто рефлексивный удар головой скрестил их шлемы, раздался глухой стук, но стекло выдержало. Спартон выгнулся, сбросил с себя беснующееся тело полковника и отшвырнул его автомат подальше. Завязалась драка, в которой полковник не просто уступал, но безапелляционно проигрывал. В конце концов, Спартон прижал руки Фирса к земле коленями и уселся на его груди. Полковник тяжело дышал.

— Я предупреждаю вас в последний раз, сэр! — прорычал Спартон, сделав акцент на последнем слове. — Здесь нет людей, все вокруг — наваждение! Сэр! Если вы дадите слабину еще раз, я вас убью! Сэр!

Бойцы продолжали расстреливать население деревушки, частые выстрелы слышались в каждом доме. Наконец все стихло. Спартон слез с тела полковника, подал руку и помог ему подняться.

— Я говорю совершенно откровенно, полковник, если вы еще раз выкинете что-нибудь подобное, мне будет проще убить вас, чем подставлять под удар всю группу. Вы меня понимаете?

На взмокшем, красном лице Фирса отобразилась гримаса презрения.

— Да, майор, — ответил он, тем не менее, — приношу свои извинения. Просто… все это так дико.

— А вы ожидали, что прогулка по Преисподней будет приятной и беззаботной, сэр? — усмехнулся Хастер, но под тяжелым взглядом Спартона тут же осунулся и отошел в сторону.

Фирс захлопнул забрало, поднял винтовку и принял самый независимый вид. Кстати вспомнился старый анекдот, в котором душа праведника попадает на Небеса, и он видит, как ангелы и души таких же умерших чинно гуляют по парку, ведут умные беседы с животными, играют друг с другом в шахматы и так далее в том же духе. В общем, утопия в чистом своем виде. Но душе хочется знать, что все-таки творится в Аду, и с этой просьбой он обращается к одному из апостолов. Апостол соглашается провести душу через Ад, где она видит следующее: кругом пьянки, черти вместе с грешниками тискают обнаженных красавиц, вино льется рекой, азартные игры в апогее, все блага, казалось бы, дозволены. Видя такое, у души возникает объяснимое желание остаться в Аду навеки, ибо здесь явно веселее, чем на Небесах. Долго уговаривает апостол душу одуматься, но та стоит на своем. В конце концов, апостол соглашается и ссылает душу в Ад, где тут же мрачного вида черти насаживают душу на вилы, бросают в огромную яму с дерьмом и посредством чудовищных издевательств заставляют душу это дерьмо поглощать. Естественно, подобное обращение вызывает у души, мягко говоря, недоумение, и со слезами на глазах она восклицает: "Да что ж вы делаете-то, паскуды! Ведь я ж свой, к вам прибыл на постоянное место жительства! Ведь мне ж апостол показывал, как у вас тут хорошо!" На что черти, злорадно смеясь, ответствуют: "В тот раз ты был туристом! Теперь же ты тут гражданин!"