Люди и боги (СИ) - Суржиков Роман Евгеньевич

— Так что же ты предлагаешь, ганта Корт?

— О, вождь, я даже не знаю, что можно предложить. Плохое время, а грядет — еще худшее. Червь набирает силу и выползает из логова… — потеребив ус, Корт добавил невзначай: — Да и слухи бродят по орде…

— Какие слухи? — прищурился Моран.

— Да всякие… Люди бормочут, не разберешь.

Степной Огонь сплюнул прямо на ковер.

— Будь ты не гантой, Корт, а простым всадником, я бы сказал: ты скользкий, как собачье дерьмо. Юхан, ты ответь: какие слухи бродят по орде?

Молодой Рейс залился краской. Было трудно повторить такую клевету, но солгать вождю — и вовсе невозможно.

— Говорят, Моран, будто Спутники сломали твою волю вместе с ногами, потому ты больше не можешь воевать. Еще говорят, когда девка Литленд отказала, у тебя засохло все, что между ног.

Степной Огонь хлопнул его по плечу:

— Вот ответ настоящего шавана! Сын Степи говорит прямо, а не виляет, как змея.

Корт оправдался:

— Моя память не хранит такую гнусную клевету, вот я и не мог вспомнить, о чем были слухи. Но если уж говорить прямо, дух орды — не на высоте. Еще немного, и все разойдутся кто куда. И добавим то, как наш простой здесь бьет по карману славного Юхана.

Пребывание орды в Рей-Рое обходилось молодому Рейсу в сотню коров каждый день. По первой ордынцы щедро платили за пищу и женщин, овес и вино — словом, за все, что получали в городе. Но чем дальше, тем сильней истощались трофеи, захваченные в Литленде, и тем меньше всадники Морана желали платить за что-либо. Видя, как тает отцовское богатство, Юхан испытывал сожаление, хотя и стыдился этого чувства.

— Я отдам что угодно ради славы Степи! — отчеканил молодой граф.

— Ради славы, — подчеркнул Корт, — но не ради сидения на задницах.

Степной Огонь щелкнул пальцами, чтобы слуга налил ему вина. Поднял кубок — и швырнул в лицо Корту.

— В следующий раз, — тихо сказал Моран, — это будет нож.

Пока ганта утирал лицо рукавами, Степной Огонь повернулся к Юхану и Ондею.

— Ганта Корт сказал про четыре силы. Он ошибся, как и во всем остальном: сил теперь пять. К четырем прибавился Кукловод с Перстами. И вышло так, братья, что все силы, кроме нас, затеяли войну друг с другом. В том году волк разбил искровиков, а теперь крушит Альмеру. Кукловод готовит Персты, чтобы ударить по волку. Только мы стоим в стороне и не бьемся ни с кем. Когда наши враги перережут друг друга — кто останется главной силой в мире?

— Вроде, мы.

— Мы, вождь.

— Тогда ответьте мне — чего я жду?

Но ответы не прозвучали: шаван вошел в шатер и помешал беседе. То был один из первых всадников Юхана Рейса, он склонился к уху хозяина, чтобы сделать секретный доклад. Юхан резко прервал его:

— Говори громко! Я не имею секретов от вождя.

— Мы задержали отряд из пяти человек: три мужчины, две женщины. Командир отряда сказал: женщины — невольницы, подарок Степному Огню. Сказал: хочет вручить подарок лично.

— Женщины стоят того? — спросил Юхан. — Красивые?

— Нет. Одна — простая шаванка из наших, другая — альмерка со шрамом в пол-лица. Но он сказал, их имена вас порадуют: Аланис Альмера и Чара Без Страха.

Имена заставили встрепенуться всех четверых собеседников.

— Чара Без Страха, она же — Чара Спутница?

— Да.

— И герцогиня Аланис Альмера?

— Непохожа она на герцогиню… Но назвалась так.

— А как назвался командир отряда? — спросил Степной Огонь.

Услышав ответ, он сказал Юхану:

— Дай приказ своему человеку: пусть этих людей разоружат и ведут сюда. Пусть будут очень осторожны: у них есть Персты Вильгельма.

— Гнойный Дух Червя!.. Ты слышал: возьми сотню лучников, окружи их, сними все оружие. Ступай!

Всадник ушел, вполголоса шепча проклятия. Юхан вскочил на ноги.

— Помоги подняться, — попросил Моран.

Опираясь на руку Рейса, он встал, откинул полог шатра, вышел на площадь.

Вокруг кипела жизнь: шумели голоса, звенели подковы, стучали ложки, скрипели сапоги. Длинные ряды шатров тянулись во все стороны, лучами расходясь от золоченой палатки вождя. За лагерем темнела стена графского замка. Громадная статуя воина с головою быка возвышалась над воротами. Каждая нога его была размером с башню, а голова царапала рогами тучи. Солнце клонилось к закату, красные лучи размазывали кровь по лезвиям секиры в руках колосса.

— Шаваны! — крикнул Моран. — Первую, вторую сотни — ко мне. Окружить площадь. Луки к бою.

И вот пятеро встали перед вождем. Командир Пауль — крепкий мужчина со взглядом опытного стрелка; двое солдат — один глазастый, другой высокий и тощий; и две женщины. На счет последних Пауль не солгал: Чара Спутница и Аланис Альмера.

Две отборных сотни Морана обжали площадь кольцом, двести луков ждали приказа. Дюжина шаванов защищала вождя. А пять человек графа Рейса вынесли на площадь какие-то мешки. Глаза шавана чуть не лезли из орбит, когда он поднес Юхану первый мешок:

— Тут Предметы, ганта! Тут всюду — Предметы!

— Покажи всем, — велел граф Рейс.

Шаван положил мешок — и распахнул. То, что было внутри, замерцало зловещим светом.

— Остальные!

Мешки легли к ногам вождя и графа, раскрылись, явили взглядам содержимое. Две сотни глоток выдохнули проклятья:

— Дух Червя!.. Святые Странники!..

— Мы сняли это с них, — пролепетал шаван, — и с их коней.

— Сопротивление было? — спросил Степной Огонь.

— Нет, вождь. Отдали добром…

Моран вышел вперед и обнажил меч. Острием клинка потеребил ближний мешок, выкатил на землю несколько Предметов. И поднял глаза на Пауля:

— Кто вы такие?

Пауль облизал губы — мерзкий, волчий жест.

— Сперва я спросил бы, кто такой ты. Но вижу по ногам: ты — Моран, вождь-калека.

Глаза Степного Огня сверкнули злобой.

— Кто. Вы. Такие?

Пауль повернулся к вождю спиной и сказал громко, чтобы слышала вся площадь:

— Я пришел из подземного царства! Я — ваш бог!

Моран засмеялся. Дюжина голосов ответили эхом — но только дюжина. Большинство молча таращилось на мешки. А молодой Юхан сумел-таки оторвать глаза от груды реликвий. Глянув на Пауля, он увидел странное: серые пылинки просачивались сквозь рубаху чужака и зависали в воздухе вокруг него. Казалось, крошечные мушки выползают из-под одежды.

— Я принес вам дар! — крикнул Пауль. — Здесь — Персты Вильгельма! Возьмите их в руки и идите за мной! Станьте моей армией!

— Ты не бог, — смеясь, бросил Моран. — Ты проходимец. Мне сказали о тебе.

Пауль обернулся к вождю:

— Конечно, сказали. К завтрашнему вечеру обо мне заговорит вся Степь.

— Мне сказали, — отчеканил вождь, — что ты — всего лишь колдун. Кукловод прислал тебя затем, чтобы стравить нас с волками. Без Предметов ты — никто. Мы вырвали твои зубы.

Люди Пауля напряглись, готовясь к бою. Отсутствие оружия не испугало их. Мужчины поглядывали на мешки, надеясь прыгнуть и схватить Персты Вильгельма. Чара Без Страха нацелилась отнять лук у ближайшего стрелка.

Пауль жестом осадил своих воинов и подошел ближе к Степному Огню.

— Меня нельзя прислать. Нет на свете силы, способной повелевать мною.

Черные мушки сотнями ползли сквозь рубаху Пауля. Целый рой окружил его, и Юхан Рейс задрожал от понимания:

— Ты же Гной-ганта, владыка тлена! Ты состоишь из мух и червей, как сама смерть!

— Еще из мозгов, — Пауль подмигнул Юхану. — Но ты близок к истине, молодой воин. Смерть — моя цепная псина.

Степной Огонь усмехнулся:

— Это легко проверить. Первая сотня — убейте его!

Не все рискнули исполнить приказ, но несколько дюжин луков скрипнули тетивами и выпустили стрелы. Железный дождь обрушился на Пауля.

А затем две сотни глоток исторгли крик, четыре сотни глаз полезли из орбит. Не достигнув цели, едва войдя в облако черных мух, стрелы замерли в полете. Больше того — они изменили цвет! Каждая стрела стала темнее и тусклее, как силуэт, едва видимый темной ночью. Будто глупый художник написал картину красками — а потом пририсовал стрелы углем.