Багровая смерть - Лорел Гамильтон

— Сперва мне бы хотелось услышать ваши предположения, — сказала Шеридан.

— Почему?

— У Форрестера есть гипотезы, но я настоял на том, чтобы он не делился ими с вами, пока у вас не появится возможность лично осмотреть улики, — ответил Пирсон.

— Зачем скрывать от меня информацию?

— Потому что Тед целыми днями нахваливал вас, и мы хотим знать, настолько ли вы хороши, как он говорил, — ответил Логан, махнув рукой в сторону Эдуарда.

— Не в этом дело, — окинул Логана хмурым взглядом Пирсон.

Шеридан отступила от карты:

— У Теда есть… интересные догадки по поводу конкретных снимков. Он хочет знать, придет ли другой охотник на вампиров к таким же… выводам.

Они все с такой осторожностью подбирали слова, даже Логан был менее прямолинеен, что, видимо, давалось ему с трудом. Я вздохнула и покосилась на Эдуарда. Он ответил мне прямым взглядом:

— Говорил же, я знал, что ты заметишь.

Я передвинула фотографии обратно и вновь разложила их перед собой.

— Вы разложили их здесь, чтобы сбить меня с толку?

— В каком смысле сбить с толку? — не поняла Шеридан.

— Обмануть.

— Нет. Конечно же нет, — Она выглядела такой озадаченной, что я ей поверила.

— Эти снимки из другого дела? — продолжила я.

— Почему вы об этом спрашиваете, маршал? — спросил Пирсон.

— Они не сочетаются. Не только с этим мужчиной, но и вообще с другими разорванными телами.

— У нас их только три, — сказала Шеридан.

Я посмотрела на нее, чтобы убедится, не прикалывается ли она, но она смотрела на меня абсолютно серьезно.

— Неужели в Дублине настолько много расчлененки, что три новых трупа — это просто фигня?

— Нет, конечно же нет, — повторила она.

— Это такая же редкость в нашем городе, как и в вашем, — ответил Пирсон.

Я посмотрела на Нолана и Эдуарда. Первый выглядел озадаченным, а второй — загадочным. Никто не хранил секреты так, как это делал он — никто из живых, по крайней мере.

— Это не похоже на работу вампиров, — заключила я.

— Мы думали, они достаточно сильны для подобного, — сказал Пирсон.

— Так и есть, но им несвойственно столь грубое насилие.

— Почему нет? — спросил Пирсон, и смотрел он на меня при этом таким взглядом, словно хотел залезть мне в голову и увидеть, о чем именно я думаю.

— Пустая трата крови и вообще слишком грязно. Если вы разорвете тело, то зальете себя кровью. После этого уже нельзя прогуляться по улицам так, чтобы никто не позвонил в полицию.

— Если не брать в расчет напрасную трату крови, то, что вы сейчас сказали, можно применить к кому угодно, — заметил Пирсон.

— Человек не может разорвать тело вот так, — прокомментировал Логан, махнув рукой так, что практически задел плечо Шеридан. Он отшатнулся от нее, словно обжегся, и отошел в другую часть комнаты, поближе к двери.

— Не похоже, что для расчленения пользовались ножом, верно? Вы обнаружили следы инструментов?

— Никаких следов инструментов, — ответил Пирсон.

— В таком случае, я не думаю, что это сделал человек.

— Что же вы тогда думаете об этом, Блейк? — спросил Логан.

— Я думаю, что у вас тут может быть серия преступлений, совершенных вампирами, но помимо этого что-то еще прибыло в город. Я согласна, что это что-то сверхъестественное, но единственное, чего не могут вампиры, это есть твердую пищу. Серийный убийца, если это человек, мог бы забрать трофеи, чтобы съесть их позже, но он недостаточно силен, чтобы разорвать тела на части. Вампир способен на это, но у него нет повода забирать с собой мясо с места преступления.

— Вы только что назвали части тел жертв «мясом»? — требовательно вопросил Логан, меряя шагами комнату и стараясь занять еще больше пространства, чем мог. Пирсон и Нолан были выше него, и почти все присутствующие тягали больший вес, чем можно было сказать по их телосложению, включая Шеридан — я включила ее, когда увидела ее предплечья, которые выглядывали из-под коротких рукавов белой блузки. Она была сложена как более высокая версия Морта — вся сплошь сухожилия и мышцы, если не брать во внимание значительные изгибы. Может, она и была худой, но качалась. Мне нравилось, что я была не единственной женщиной в комнате с рельефными бицепсами.

— Предполагаю, так думает наш убийца.

— Что вы имеете в виду, Блейк? — спросил Пирсон.

Я подавила в себе внезапный порыв глянуть в сторону Нолана.

— Оборотень мог бы растерзать тело без каких-либо инструментов, и он мог бы сожрать фрагменты тела.

— Но разве оборотень не будет покрыт кровью и не лишит себя возможности скрыться от полиции, как вампир или человек? — спросил Нолан. Если ему и было не по себе в этом разговоре, то он никак этого не показал. Если бы я не знала его тайну, то и не догадалась бы.

— Так и есть, но оборотень может буквально сменить не только одежду, но и кожу, так что, даже если зверь был покрыт кровью, приняв человеческую форму он очистится от нее.

— И тем не менее, мы должны были бы найти рядом с местом преступления обнаженного человека без сознания, но мы его не нашли.

— Я им сказал, что не все ликантропы впадают в подобие комы, когда перекидываются обратно в человека, но мне не поверили, — заметил Эдуард.

— Почему? Ты же прав, — удивился я.

— Потому что, согласно литературе, они засыпают, чуть ли не впадают в летаргический сон после того, как перекидываются из зверя обратно в человека, — объяснил Пирсон.

— Вы же не думаете, что знаете больше, чем все остальные эксперты вместе взятые?

— В данном случае — да, думаю, потому что книги, которые вы читали, написаны людьми, изучающими ликантропов, может, бравшими у них интервью. А я с ликантропами живу, — сказала я.

— Я им просто хороший приятель, — добавил Эдуард голосом Теда. — И, тем не менее, это более личный формат взаимодействия, чем книги от экспертов.

— Как вы можете быть уверены? — спросила Шеридан.

— Мы читаем ту же литературу, что и вы, — ответила я. — И я читала ее до того, как лично познакомилась с оборотнями. Многие из них вынуждены впадать в спячку, им необходимо проспаться. Но на самом деле, большая часть тех, кто впадает в столь крепкий сон, даже не помнит ночей, проведенных в животной форме.

— И вы утверждаете, что некоторые из них просто меняют форму и могут спокойно уйти с места преступления вроде этого? — уточнила Шеридан.

— Безусловно.

— Это тот самый момент, когда