Фактор «Дельта». Десять плюс один - Спиллейн Микки

Когда я подошел к душу, она взвизгнула и если бы я ее не подхватил, то упала бы от испуга на спину.

- Дай мне мыло, любимая. - Мой голос звучал невинно.

- Ты… ты… исчезни!

Я брызнул ей в лицо водой:

- Разве так разговаривают со своим законным мужем?

Я взял у нее из руки мыло и стал тереть спину. Если она и хотела убежать, то куда? Что может предпринять женщина, застигнутая в душе собственным мужем?

Лед треснул, но оттепели нет и в помине.

Когда я ей бросил полотенце, она повернулась ко мне спиной. Ну что ж, глядя на нее, я получил хоть какое-то удовольствие при нашем ненормальном браке.

Я выбирал себе костюм и рубашку, напевая про себя, когда наконец появилась Ким, с полотенцем, обернутым вокруг тела.

- Выглядит сексуально.

- Заткнись и исчезни. Мне нужно одеться.

- Изнасилование или совращение - что выбираешь?

- Ни то, ни другое. - Голос как лед.

Я тщательно оделся, взял пистолет и взглянул в зеркало на Ким.

- Поторопись, мы должны кое-что предпринять.

Я прошел в комнату и включил радио. Застал конец сообщения о погоде. В восьмистах километрах южнее возникло сильное вихревое движение воздушных масс, имеющее все предпосылки для превращения в смерч.

Ким, без сомнения, была сведущим, опытным специалистом. Мы превосходно разыгрывали туристов, которые впервые в стране и всем интересуются. Наших хвостов сразу же обнаружили - один сзади, двое впереди. Насколько могли, облегчали им работу.

В отеле я прилежно изучил местную карту с достопримечательностями. И мы их методично обходили с многочисленными посещениями баров, ждущих иностранцев. Я думаю, что и шпионам выпал неплохой день, если им выдавали суточные.

С четырех часов начались разные ревю со стриптизом, безвкусными шутками и хрипящей музыкой. В таких забегаловках мы задерживались дольше, чем в простых барах. Когда мы наконец добрались до бара «Орино», со стороны это выглядело как очередная остановка в длинном туристском марафоне. Мы с Ким тщательно изучили меню и после небольшой перепалки остановились на местной кухне. Мы целый день ничего существенного не ели и оба изрядно подвыпили, шпики тоже с облегчением вздохнули, увидев нас за изучением меню.

Бар «Орино» качественно отличался от тех пивных, что мы посещали до сих пор. Он расположился в недавно отремонтированном доме с явной стилизацией под старину. Выглядел он как монстр времен испанской колонизации. Официанты в возрасте, мужчина за стойкой бара - плотный, коренастый, с седыми усами, на пиджаке - две медали.

Посмотрел на нас вскользь, затем - на наше сопровождение. Его глаза сузились, снова вернулись к нам, уже с возросшим интересом.

Затем началась работа. Я выпил три стакана, но это по плану было лишь многообещающим началом. Я настоял, чтобы официант выпил с нами, затем поставил бармену. Потом поставил бутылку пожилому незнакомцу, одиноко сидевшему за столиком, заслужив его улыбку и благодарность.

Когда началось ревю, я был в стельку пьян, по крайней мере в глазах окружающих.

Четверо музыкантов наяривали южные ритмы. После третьей вещи я поставил им бутылку шампанского.

Было всего три номера. Тенор, средней руки фокусник с двусмысленными шуточками и, наконец, смуглая блондинка, представленная как Роза Ли. В широкой белой юбке, открывающей первоклассные ноги. Появление ее аппетитной фигурки вызвало крики одобрения.

Девушка танцевала и пела песни одну за другой. Мы с Ким поели, опять заказали выпивку, а она все еще пела. И вдруг - старый шлягер. «Зеленые глаза, красные губы…»

Ким заметила мое состояние и наклонилась ближе:

- Что случилось?

- Наш связной.

- Как ты узнал?

- Эта песня - опознавательный знак между мной и Артом Кифером. Мы используем ее еще с войны, когда наша группа работала за линией фронта.

- Ностальгия?

- Нет. Просто старая привычка. Вещи, которые не забываются.

- Твоей Розе Ли от силы двадцать пять. Она никогда не была на войне.

- Арт устроил ее сюда.

- Для чего? Для кражи сорока миллионов?

- Оставь Арта в покое. То, что он делает, касается лишь его. Я тебе уже сказал, он с этой историей не имеет ничего общего.

- А другие?

- Я думаю, вы их проверили. Но ваша тайная полиция объявила Арта мертвецом, так что, думаю, с ним уже ничего не может произойти.

- Двое других тоже считаются мертвецами.

Прежде чем ответить, я выпил.

- Гери погиб во время взрыва. От него вообще ничего не осталось. Арт и я свидетели, и вы должны верить нам на слово. Малькольм Хеннех погиб вместе с тысячами немецких солдат, когда взрывал поезд на мосту и не сумел вовремя смыться.

- А Сэл Деккер?

- Был взят в плен, попал в концлагерь. Обрабатывался по всем правилам немецкого искусства пыток, но не смог ничего рассказать, потому что ничего не знал. Мы всегда получали боевые приказы, когда дело практически уже шло полным ходом. Деккер бежал из лагеря, подорвался на мине, был тяжело ранен. Его спрятали и выходили двое немецких крестьян. Потом пришли союзники. Провалялся два года по госпиталям. Потом перебрался в Австралию.

- Значит, у тебя действительно могли быть сообщники. - Ким не давала передохнуть.

- Только не Деккер, мое сокровище. Он был единственным из нас, кто ненавидел кровавые дела лютой ненавистью. Другим это доставляло удовольствие. Но у Сэла было одно желание - стать простым мирным фермером. И я думаю, именно это с ним и произошло.

- Таким образом, мы вновь вернулись к тебе.

- Вот так, да?

На сцене Роза Ли наконец-то окончила выступление. Раздался шквал аплодисментов. Я кивнул официанту и вручил ему десятидолларовую бумажку - он должен был пригласить даму к нашему столу выпить.

Он положил деньги в карман, пробурчав что-то вроде того, что вообще-то у них не принято сидеть с гостями, но сеньорита здесь и, если никто не будет возражать… и далее в таком же духе. В глазах окружающих я уже прилично набрался, поэтому вся ситуация выглядела как сумасбродный каприз пьяного американца. И когда Роза, покачивая бедрами, направилась к нашему столику, никто на нас даже не смотрел. Оркестр получил еще пару бутылок шампанского и на радостях наградил нас оглушительной какофонией. Мы могли не опасаться, что нас подслушивают.

Я встретил даму стоя, представил Ким, себя, подвинул стул, усаживая Розу:

- Что-нибудь выпьете?

- «Манхэттен», пожалуйста.

Я заказал, выпил сам.

- Чудесная песня. Я говорю о «Зеленых глазах».

Она внимательно посмотрела на меня:

- Вы находите? Это очень старая песня. У вас своеобразный вкус.

- Один мой друг обожает ее. Его зовут Арт Кифер.

- Ах вот как…

Официант принес ей стакан. Она молча сделала большой глоток. Я не выдержал:

- Арт известил вас?

- Да, что вам нужно?

- Связь с Артом.

- Я живу на бульваре Пальм, дом номер сто семьдесят семь. В гараже за домом есть рация. Еще что-нибудь?

- Информацию из США. Об убитой женщине. Ее имя Бернис Кейс. Арт должен был по этому поводу связаться с Джо Джолли. Возможно, ему удалось что-то раскопать. Скажите ему, что это срочно. Понятно?

- Вполне.

- Теперь о другом. Вы слышали такое имя - Виктор Сейбл?

- Человек в Розовой крепости?

Я кивнул, и ее лицо стало очень серьезным.

- Это не очень… умно - спрашивать об этом человеке. По определенным причинам в отношении его приняты строжайшие меры безопасности. Он сидит в отдельном крыле, которое только что переоборудовали.

- Откуда вы это знаете?

- От одного человека из охраны. Двоюродный брат моего знакомого. Однажды вечером он напился и стал хвастаться, какие важные шишки у них сидят. Этот Сейбл… он важная птица, заслужил особое внимание Карлоса Ортеги. Охрана этого крыла подчиняется только Ортеге.

- Мне нужен кто-нибудь, точно знающий о новых постройках и оснащении крепости.

Роза раздумывала какое-то время, затем кивнула:

- Пожалуй, это выполнимо. Я знаю, кого можно купить. Это брат моего знакомого по имени Хуан Фусилья.