Проект «VGR» - Егор Александрович Калинчев

Голос девушки был такой нежный, что под него можно было заснуть.

Каррик не открывал глазки, хотя они уже сами стали предательски открываться. Он, как не пытался их снова очень сильно зажмурить, закрываться одеялом, которая так вкусно пахнет материнскими духами, у него всё равно не получиться обмануть мать.

Маму невозможно обмануть, мальчик очень хорошо это знал. Ведь мама чувствует это. Но, Каррик не сдавался. Он накрывался одеялом, пытался спрятаться от солнечного света, который был в окно.

Тогда, Саша прибегала к хитрости. Девушка встала с кровати и стянула с сына одеяло. Подозвав Ренго, девушка хитро подмигнула их любимцу. Только иногда, Саша делала то, что она не разрешала псу. Она пустила его на кровать.

Белый пудель запрыгнул на кровать, весело веля хвостиком. Он был рад играм с утра, рад тому, что его хозяйка тоже хочет играть. Весело лая, Ренго схватил зубами одеяло и стал стаскивать его с Каррика.

Саша была не против таких игр с утра. Она их поддерживала. Ренго подполз к голым пяткам мальчика и стал их игриво кусать. Каррик вырывал свои ножки, пытался спрятать их. Но, куда? Одеяло нет. Ему ничего не оставалось сделать, как открыть глазки новому дню.

Мальчик открыл глазки и увидел лицо матери. Её лицо, как всегда, выражала ласку и любовь. Она смеялась. Смеялась, как её сын пытается бороться с их любимцем.

Он крепко обнял мать и поцеловал её в щёку. Саша нежно обняла сына и прижала к себе. Девушка долго обнимала сына. Он рядом с ней, с ним всё в порядке. Никто не обидит его, пока она рядом, или пока Ренго рядом. Никто не посмеет причинить боль её мальчику. И, Саша это знала. Но, обнимая сына, она видела обрывки того сна, что, если этот сон, что-то значит вдруг кто-то решит сделать больно ей, сделав больно Каррику.

Слёзы предательски появились в её глазах. Как девушка не старалась, она не могла избавиться от них. Это было, как в той песне «Больно». Сейчас, её слёзы тоже были непроизвольные.

Девушка не могла отпустить сына. Саша не хотела, чтобы он видел, как она плачет. Её ребёнок не должен видеть её слёз. Она ждала, ждала, когда они исчезнут.

– Мамочка, не плачь, пожалуйста, я никогда тебя не брошу. Я люблю тебя. – Каррик, хоть он и не видел её слёз, он их почувствовал. Почувствовал так же, как мамы и чувствуют слёзы своих детей.

– Я не буду плакать, Каррик, обещаю. Я тоже люблю тебя.

Они так долго сидели обнявшись. Саша не хотела отпускать сына, а Каррик – маму.

Никто из них не хотел размыкать объятия. Им, наверное, казалось, что, если они разомкнут объятия, то уже навсегда покинут друг друга. Конечно, это не так, но похоже, что сон на их обоих навёл страх.

Саши хотелось узнать у сына только одно, что приснилось ему той ночью. Ведь бывает такое, что иногда, матери и сыну снится одно и тоже. Девушке очень хотелось, чтобы это было не так чтобы кошмар Каррика был обычным детским кошмаром, а не тем, взрослым кошмаром, который приснился ей.

– Каррик, – Саша посмотрела в глаза сына, когда окончательно поняла, что её слёзы высохли. – Ты мне можешь рассказать за завтраком мне свой сон?

Мальчик кивнул. Он уже было готов начать рассказывать матери свой сон, но Саша остановила его.

– Давай ты пойдёшь в свою комнату, переоденешься, почистишь зубки, придёшь на кухню и за завтраком мне всё расскажешь.

– Хорошо, мамочка.

Мальчик вскочил с кровати матери и побежал в свою комнату.

Саша встала с кровати и принялась её убирать. Пока она застилала своё спальное место, девушка всё думала о сне, который ей приснился до того, как её разбудил Каррик. Она боялась только одного, что сыну могло присниться то же самое, как и ей. Хотя, один кошмар на два человека, вряд ли такое возможно, а, если такое возможно. Тогда этот кошмарный сон всё больше и больше будет похож на правду. Но, пока рано делать выводы, рано говорить: «Гоп», пока не перепрыгнешь.

Девушка пошла на кухню. Каррик уже сидел за столом. Он совсем забыл про завтрак, ему не терпелось рассказать матери свой сон. Когда Саша поставила перед сыном тарелку с кашей, налила ему чаю, а себе кофе, села рядом с ним, мальчик начал свой рассказ.

Он рассказывал свой сон во всех красках, во всех подробностях. Девушка, слушала сына, старалась скрывать свой испуг. Его сон, один в один, был похож на её. Конечно, благодаря тому что Каррик ещё не знает многих вещей, что он не мог правильно назвать то, что мама пережила. Краски его сна были чуть-чуть светлее, чем у девушки. Ну разумеется, мальчик ещё не знает, как назвать то, что во сне пережила мама.

Когда Каррик закончил рассказывать сон маме, он замолчал и посмотрел на неё. Саша крепко взяла руку сына. Она нежно гладила её, успокаивая Каррика. Девушка собиралась с мыслями. Ей надо было подобрать слова, которые могли бы ей помочь в этой ситуации.

– Зайчонок, – Саша наконец собралась с мыслями. – Это только сон. Никто нам с тобой не сделает больно. Даже то, что с нами нет папы, он защищает нас. Он всё видит, и будет всегда охранять нас. Ты мне веришь?

– Да, мамочка.

Саша облегчённо вздохнула и встала со стула, не допив свой утренний кофе.

– Завтракай, и мы пойдём гулять. Я сейчас приду.

Она ушла наверх, в свою комнату, где на тумбочке оставила свой телефон.

Сон Каррика подтвердил опасения Саши. Им угрожает опасность. Конечно, в этом сне многое было неизвестно, многое было непонятного, но это не важно. Им приснился один и тот же сон. Там и там, они оказались в канализации. Это явно что-то значило. Но, вот что? Вот вопрос?

Девушка закрыла дверь комнаты, что почти никогда не делала днём. Она будто боялась, боялась разговаривать по телефону при сыне. В её голове крутились слова сына, крутился его сон. Сон Каррика не мог даже смещаться с её, он не мог запутать девушку. Да, и, как он мог её запутать ведь если её сон равнялся сну Каррика. Они видели его вдвоём, одно и то же. Только вот одно, если Саша знала, как назвать всё своими именами, как сказать то, что на самом деле там произошло, то Каррик, её маленький мальчик, может сказать просто, только одно, что маме было больно. Он