Трудовыебудни. В том гробу твоя зарплата - Кристина Юраш

Если бы мне было восемнадцать или даже двадцать пять, я бы наверняка разревелась бы, устроила бы грандиозный скандал, стала бы качать права, требовать к себе повышенного внимания. Я бы заперлась в комнате, изображая великомученицу, отказалась бы от еды, высказала бы свое «фе!» ему в лицо. Но мне уже не восемнадцать, поэтому я молча легла спать, потому, что устала, как ездовая лайка, на которой три дня без продыху бороздили снежные просторы Аляски. Проснулась я рано утром, как ни странно, без десяти восемь. Для любителя поспать до обеда - это настоящий подвиг. Приведя себя в порядок, я вышла из комнаты, в надежде найти кого-то из слуг. Дом как будто вымер. Стояла гробовая тишина. Такое ощущение, что все здесь играют в прятки. В правилах не говорилось о том, что я не должна выходить из своей комнаты? Не говорилось. Вот и отлично. Я приоткрыла соседнюю дверь и увидела ... рояль. В абсолютно пустой комнате стоял белый рояль. Мне никто ничего не говорил о том, что я не имею право играть на рояле? Не говорил. Как сказал Понтий Пилат? Я умываю руки! Я отодвинула банкетку и изящно присела, открыв крышку великолепного инструмента. Восемь часов - не шесть утра. «Можно!» - разрешила я сама себе. Я осторожно положила правую руку на клавиши. Ми-ре диез- ми-фа-ми-до-до -си -ля... Полонез Огинского. Прощание с Родиной. Накатилась такая тоска, что захотелось накатить. Прокиснет мой борщ в холодильнике. И макароны тоже прокиснут. Хотя, судя по тем запахам, которые царят в нашем подъезде, соседи еще не скоро поймут, что меня дома не было уже давненько. Вот только если лук в сетке начнет гнить, вот тогда - да. Вызовут МЧС, взломают дверь, и вздохнут с облегченным разочарованием. На мои похороны скидываться рано, но задуматься стоит. Объявят меня в розыск, украсят моими портретами соцсети и столбы. Надеюсь, что возьмут нормальную фотку, а не ту, где я на шашлыках в спортивном костюме, кровожадно отгрызаю огромный кусок мяса с шампура. «Ищет пожарная, ищет милиция, ищут, сверяясь с похожими лицами, ищут - ищут, не могут найти, злую шатенку лет тридцати!» Я почти доиграла «Полонез» правой рукой, задумчиво глядя в утренний сумрак окна. Память подбрасывала мне все новые и новые воспоминания. «Досидишься в девках! Достанется тебе какой-нибудь упырь!»- заметила недавно одна непосредственность в юбке, глядя на девственно чистую страницу «брак» в моем паспорте, - «Нормальных - то уже расхватали! Куда не плюнь - одни алкаши да алименщики остались! Да кому ты в тридцатник будешь нужна! Тут молодые найти себе порядочного не могут! А тебе разве что мужик с пробегом достанется. А теперь подумай сама, с чего бы нормального мужика нормальная баба будет из дома выгонять?». Поздравьте меня. Жизненная цель «найти упыря», которую я себе не ставила, выполнена. Только вместо привычной галочки, напротив нее стоит крестик. Все как положено. Я быстро подобрала правой рукой «Похоронный марш». «Ты ксерь паспорт, ксерь...» - ответила я тогда непосредственной особе, глядя на то, как ксерокс выдает еще теплые листы. Что может быть хуже фотографии в паспорте? Только ее размазанная ксерокопия. Я тогда грустно смотрела на свою напряженную и обиженную на весь мир физиономию и понимала, что еще немного и стану старой, облезлой обезьяной. А эта, несомненно, уродливая фотография с перекошенным лицом станет тоскливым напоминанием о моей ушедшей молодости. Я стала наигрывать тоскливую мелодию. «Сурок» Бетховена. Она всегда сопровождала меня в особо тягостные минуты моей жизни. Ми-ля-ля-ля-ля- си-до-си-ля... От нее я впадала в экзистенциальную тоску, и начинала искать новый смысл жизни. «Из края в край вперед иду, Сурок всегда со мною, Под вечер ...хм... кровь себе найду, Сурок .... эм... пока живой!». Как-то так. Я настолько задумалась, что начало фразы, произнесенной хриплым голосом, пропустила мимо ушей. Последнее, что я услышала: «....ля». Каким бы ни было начало фразы, конец свидетельствовал о том, что игра в прятки все-таки имела место быть, и меня нашли. Хотя я и не пряталась. -Знаете, чего мне не хватает по утрам до полного счастья? Сурка! Корявого «Сурка» в вашем невыносимом исполнении! - раздался недружелюбный голос в дверях, - Там «ля» в конце, а не «ми»! Ля! - «Сурок» - не мой, но всегда со мной... И всегда живой... Классика... - меланхолично вздохнула я, смутно припоминая остальные слова жалостливой песенки, - Я старалась тихонько... - А вас не смущает, что мне через стенку все прекрасно слышно? Если я захочу удавиться, то непременно попрошу вас сыграть «Сурка» еще раз! Только под ваше исполнение, моя рука не дрогнет перед этим ответственным шагом, - раздался хриплый и очень недовольный голос. -Проспали? - сочувственно поинтересовалась я, не глядя на него. Вместо ответа хлопнула дверь. Внизу раздался знакомый голос. «Каждый раз одно и то же! Почему не разбудили? Я спрашиваю!» - орал Абель. За ответом далеко ходить не надо. Абель нашел новую жертву. Я уже выгребла? Теперь ваша очередь. «Хорошее настроение по утрам? Нет, не слышал!» Ладно, пора и мне собираться на работу. На работе было тихо, как на кладбище, пока в офис не ворвалась буря. Семейка упырей, которые недавно купили развалюху с горгульями и очень плохой репутацией, влетела в офис, швыряя мне на стол какую-то бумагу. Лемира тут же засобиралась, поглядывая на дверь. Брисса тоже стала сгребать свои вещи. Пока семья упырей орала наперебой, размахивая бумажкой и угрожая судом, дверь за моими коллегами закрылась. Я взяла мятый лист, морщась от криков, и прочитала: «Извещение. Я, как единственный наследник купленной вами недвижимости, не давал разрешения на ее продажу. Я не знаю, каким образом данный дом был выставлен на продажу, но я прошу покинуть его в кратчайшие сроки! С уважением Энрико» Приехали! Я взяла со стола Лемиры папку с договорами и стала искать нужный договор. Сверху валялся договор задатка на имя Анри Лоиса. Тот крикливый, неприятного вида юрист, который чуть не убил меня документами как комара, оказывается - доверенное лицо Абеля. Теперь я понимаю, почему Абель решил перестраховаться. Я отложила этот договор, чтобы почитать его на досуге. А вот и договор на продажу дома с горгульями. Попался, голубчик. Я прочитала его внимательно, а потом указала покупателям на пункт, который гласил, что «в случае объявления наследников, вопросы решаются в судебном порядке». То есть я здесь абсолютно не при чем. Но мой ответ не удовлетворил покупателей. Они требовали, чтобы лично я вернула им деньги, потраченные на покупку недвижимости плюс затраты на переезд и, разумеется, моральную компенсацию за невыносимые страдания в размере стоимости дома. - Но вы же подписали договор? - ответила я, показывая на два кровавых отпечатка. - Но мы его не читали! Мы что? Юристы какие-то, чтобы читать ваш договор? - наперебой орало семейство, - Мы не уйдем отсюда, пока нам не вернут деньги и не выплатят неустойку! Они орали уже полчаса, требуя, чтобы я вернула деньги. Я написала письмо Ренелю, но он на него так и не ответил. Вполне логично. Либо провиденье мне сегодня благоволило, либо просто подфартило, но дверь открылась, и на пороге появился злобный, красный, как Синьор Помидор, Анри Лоис с целым портфелем документов. Да, воистину, повезло. - Я пришел к вам, сударыня, - юрист цыкнул зубом, - Меня попросили прояснить некоторые детали в вашем деле... - Отлично! - возрадовалась я, бросая взгляд на возмущенную семью, - У меня тут ма-а-аленькая проблемка... «Маленькая проблемка» истерично орала, проклиная тот день, когда связалось с нашим агентством, угрожало оглаской и «большим скандалом»! Обещали дойти до самого фюрста, засыпать жалобами Магистрат, проклясть меня и всех здесь работающих до седьмого колена. Анри Лоис взглянул на все это безобразие, а потом рявкнул на них так, что те аж присели от неожиданности. Маленький упыренок сделал лужу. Я сама была близка к этому, но сдержалась. - Давайте сюда ваши бумажки! - заорал он, швыряя свои бумаги на мой стол. Глава упырского семейства протянул ему извещение. - Используйте вместо салфетки! - заорал юрист, перекрикивая вопли «потерпевших», - Кровью по воде писано! Без нотариально заверенного завещания или его копии - салфетка! А еще у меня есть такое подозрение, что вы написали его собственноручно. Где договор? Я тут же подала их договор, мысленно благодаря судьбу за такой поворот событий. - Вы договор читали? - заорал на них Лоис, размахивая бумагами перед их носом. Ему удавалось переорать сразу двоих взрослых упырей и орущих за компанию многочисленных наследников, - Там написано, что в судебном порядке. Пусть этот, как его там... подает в суд. Но я вас уверяю, что на основании этой салфетки, никто вас не выселит. Я тихонько отползла в сторонку, чтобы не попасть в эпицентр скандала. Не смотря на то, что я там уже побывала, второй раз мне туда, ой, как не хочется. - Или вы хотите получить деньги обратно обманный путем? - кипятился юрист, снова размахивая договором, - На этом основании вам никто! Слышали? Никто возвращать деньги не будет! Ясно? Ищите идиотов! Так, извещение я оставляю себе. Если я докажу, что его написали вы, то пеняйте на себя! Это - махинация. Вам, сударь грозит от трех до шести с конфискацией, вам, сударыня - пару лет условно, а все ваше потомство - в детский дом! Поорав еще пару минут для приличия, семейство умолкло и удалилось, угрожая карами небесными, жалобами в Магистрат, колом в сердце и всеми остальными прелестями жизни. - Да жалуйтесь, сколько влезет! - орал Анри Лоис, провожая их до двери, - Я буду рассматривать вашу жалобу! Лично! И знаете, что я сделаю? Отправлю ее в корзину для бумаг! Но сначала я протру ей ботинки! А если вы сейчас же не замолкните, то я вплотную займусь проверкой по вашему вопросу! И если мне удастся доказать, что это - фальшивка... Сядут все! Фух... Это был явно не самый лучший час в моей жизни. Юрист откашлялся и упал в кресло. - Благодарю, - с облечением сказала я, наслаждаясь воцарившейся тишиной, - Может, чашечку крови? - Не меня благодарите, - прокашлялся юрист, поправив очки, съехавшие ему на кончик носа, - С такими по другому нельзя! Все нахрапом! Все со скандалом! Договора не читают, потом приходят такие умные права качать! У меня столько жалоб, столько жалоб, что не продохнуть! И жалуются, и жалуются... Бесконечно... - Вы в Магистрате работаете? - спросила я, споласкивая кружку и выцеживая последние капли крови из кулера. Юрист посмотрел на меня так, словно более тупого вопроса в жизни он не слышал. - Итак, - произнес он, отхлебывая кровь, - Фу! Какая гадость! Вылейте! Я такое не пью! На чем я остановился? Мне нужен ваш договор. У вас есть его копия? - Не выдали, - вздохнула я. - Хм... Это - уже нарушение трудового законодательства. Штраф от пятидесяти до ста золотых. Вы успели его прочитать? - Нет, не успела, - вздохнула я. - Хм... А как же вы тогда его подписывали не читая? - возмутился юрист, заранее поражаясь моей тупости и наивности. - Да не подписывала я его! У меня просто кровь из носа пошла! - резко ответила я,- Она случайно капнула на договор. - Отлично. Хоть какая-то зацепка. Ладно, вот письменный запрос на предоставление вам копии трудового договора. Подпишитесь и положите на стол работодателю, - снова закашлялся Анри. Я осторожно уколола себе палец и капнула на него кровью, а рядом поставила свою корявенькую роспись. - Ладно, я пошел, - просипел юрист, собирая свои листочки, - Как только Ренель даст ответ, тут же сообщите. Мне или Абеларду. Дверь за ним закрылась, а я сползла по стулу вниз, чувствуя невероятное облегчение. Ха, у Абеля есть полное имя. Абелард. Да, тяжело ребенку было бы с таким именем во дворе. Ну что ж... Будем знать. Я вспомнила эти траурные глаза, и у меня перед головой возник готовый демотиватор. «Я тебе помогу. После моей помощи твои проблемы покажутся тебе цветочками!» Входная дверь осторожно приоткрылась. - Ушли? Так быстро? - раздался голос Бриссы. Вслед за ней вошла Лемира, бросая на стол бладбук. Молодцы! Кто не спрятался, я не виноват. Сегодня день какой-то особенный или я чего-то недопонимаю? - Кто разрешил тебе лазить в моих документах? - заорала Лемира, глядя на папку с договорами, которые я не успела сложить обратно, - Я тебе руки оторву! Ты меня поняла? Ты туда что-то складывала? Нет! Так какого кола ты свои грязные руки протягиваешь? - Да ладно, - махнула рукой Брисса, ехидно улыбаясь, - Ты что забыла? - Ах, да... - вздохнула Лемира, усаживаясь в свое кресло и раскладывая договора по датам. Пока я отвечала на письма, пришли желающие посмотреть домик неподалеку. Странного вида пара. Он и она. Если к внешнему виду упыря претензий не было никаких, то внешний вид упырицы вызывал у меня множество вопросов. На ней было такое нагромождение талисманов, амулетов, заколок и прочей абсолютно не сочетающейся бижутерии, что мне стало интересно, что это за новая мода? Я молча взяла нужные ключи и поехала показывать дом из белого кирпича. - Мне не нравится размещение комнат! Спальня должна быть с северной стороны! Так надо! А столовая - с южной! - заметила упырица, разглядывая вазы с искусственными цветами, - Искусственные цветы - это зло. Они притягивают плохую энергетику. Кровать нужно развернуть, чтобы ее изголовье смотрело на север. А стол не должен стоять поперек комнаты. Он должен стоять вдоль. Чтобы не мешать положительным флюидам струиться по комнате. Когда стол стоит поперек, он как бы перечеркивает все потоки положительной энергии. Ванная не должна быть прямоугольной формы. Стихия воды.... За первый час «смотрин» я узнала, что всю свою жизнь жила неправильно. И причиной моих несчастий был именно стол, задвинутый в угол. «Вы задвигаете в угол самое важное в жизни». Денег у меня всегда не хватало только потому, что коврик у двери у меня был с длинным ворсом, что мешало проникновению денежной энергии, а на подоконнике возле двери не стоял сосуд с водой, основное назначение которого «аккумулировать положительные финансовые потоки». С личной жизнью у меня не складывалось только потому, что у меня была всего одна подушка, а спинка кровати была придвинута к стене. Но я подозреваю, что дело не в кровати, а в раскладном диване, на котором я спала всю жизнь. Вдоль и поперек. Под настроение. Вставить свои пять копеек мне не удавалось, точно так же, как и спутнику разговорчивой и очень подкованной в вопросах местного «феньшуя» вампирши, которая чересчур охотно делилась своими глубокими познаниями в вышеуказанной области. - Столовая должна быть выполнена в красном цвете... Красный цвет символизирует... - не унималась она, прохаживаясь по комнатам, критически цыкая зубом. И тут я услышала именно то слово, которое я мечтала услышать с самого начала показа. И, заметьте, произнесла его не я. - Заткнись!- хмуро буркнул упырь, цыкая зубом. Я сразу взглянула на него с уважением и сочувствием, - В следующий раз я приеду один, и мы все обсудим! Следующий час, сидя в офисе, я просто наслаждалась тишиной. Даже периордическое цыканье зубами моих коллег, было просто музыкой для моих измученных ушей и расплавленного мозга. Откуда-то приполз дед, доставая из портфеля новенькую челюсть. Он даже протер ее тряпочкой перед тем, как вставлять в рот. Моя голова начала потихоньку проходить, а я мысленно прикидывала, сколько времени осталось до конца этого отвратительного рабочего дня. Парочка зевак, которые заглянули полистать каталоги и поцыкать зубами, один приставучий старый упырь, который интересовался «Почем самый дешевый замок?» вызывали у меня приступы зевоты. Рабочий день близился к концу. Дверь открылась, и на пороге появился Ренель. Сейчас, он зайдет в кабинет и увидит мое письмо. Увидел. - Что это? - спросил директор, положив мне на стол грамотно составленную бумажку с угрозами юридических кар в случае не предоставления копии договора, - А ну быстро зашла в мой кабинет! Я спокойно вошла и села в кресло. - Итак, подведем итог нашего трехнедельного сотрудничества. Ты не продала ни одного объекта. Я рассчитывал, что с твоим появлением дела пойдут в гору. Ты меня разочаровала, - произнес Ренель, скрестив руки на груди. - Вы меня тоже как -то не очень радуете, - ответила я, скрестив руки на груди, - Вы даже на сегодняшнее письмо не удосужились ответить. Я писала вам по поводу проблем с клиентами, но вы молча его проигнорировали... Ренель внимательно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на мою руку. Его глаза расширились, а потом сузились. - И что это у тебя на руке? - спросил директор, наклоняясь надо мной. - Браслет, - пожала плечами я, глядя на часы. - Мужской браслет? - спросил Ренель, присаживаясь рядом на корточки, - А что делает на твоей руке мужской браслет? Я промолчала. Не его собачье дело, что делает у меня на руке этот браслет. Не его собачье дело, где с кем и как я на данный момент проживаю. - Я спрашиваю! Что делает на твоей руке золотой мужской браслет толщиной в три пальца? - заорал Ренель, глядя на меня очень нехорошим взглядом. Я никогда не считала нужным ставить в известность своих работодателях о своей личной жизни. Какой бы она ни была. Достаточно было галочки напротив нужного пункта в графе «семейное положение» и стандартного вопроса на собеседовании. - Снимай браслет. Показывай, что под ним, - нехорошим голосом произнес Ренель, не отводя взгляда от моей руки. - Мы что в цирке, чтобы я что-то показывала? - парировала я. Нехорошие предчувствия меня не обманывали. Не зря же все решили сегодня поработать до семи. - Если я, внезапно, узнаю, что ты ... - директор облизал губы и задумался, - Я даже не знаю, как бы это сформулировать... Я и предположить не могу, чтобы кто-то тебе его подарил. У меня в голове такое не укладывается. - А кошачий корм в голове укладывается? - усмехнулась я, хотя прекрасно чувствовала, что ситуация начинает принимать прескверный оборот. - Так! - произнес Ренель, подходя к двери кабинета, - Кто-то тебя кормит, одевает... За моей спиной, разумеется. И ты... Он принюхался, недоверчиво глядя на меня. - Ты ему дала? - произнес директор, закладывая руки за спину. Он бросил взгляд на бумагу, лежащую на его столе. «А тому ли я дала? Ту-ду-ду-ду-ту-ту! Обещание любить...» Вообще-то за подобный вопрос в приличном обществе девушки с хорошим воспитанием сразу дают пощечину. А кандидатки в мастера спорта - отправляют в нокаут. - А почему вы так заволновались? - холодным голосом спросила я, положив руку поверх золотого браслета. - Странно, почему я так заволновался? Ты принадлежишь мне, но при этом... При этом тобой пользуется кто-то другой! Причем, с твоего явного согласия! Вот почему я так заволновался! Наверняка ты жаловалась на свою работу, и кто-то из клиентов... не просто так, конечно, проникся к тебе жалостью и симпатией... Хотя... на жалость золотой браслет не очень-то и похож. Значит, я что-то упустил. Повисла тишина. Я стала поглядывать в сторону зарешеченного окна. - Брисса! - крикнул Ренель, испепеляя меня взглядом, - Сколько там жалоб? - Пять! - хихикая ответила Брисса, неся книгу жалоб. - Как пять? Вчера еще четыре было? Это ложь... Я не помню пятой жалобы! - ответила я, вставая с кресла, не сводя глаз с упырей. Бладбук! Нужно прорваться к бладбуку! - Ну, значит, не повезло. Брисса! Выйди из кабинета! - гадко усмехнулся Ренель, подходя ко мне. Я вскочила с кресла и стала пятиться в сторону шкафа с книгами, - Понимаешь, если бы не этот браслет, то, возможно, я бы дал тебе время на исправление ошибок. Но, увы... Итак, мне было приятно с вами сотрудничать. Заявление писать не надо, а вот медальон верни! Он мне еще пригодится! На правой руке директора была какая-то странная перчатка. - А ты думала, что я не смогу его снять? Думала, что ты в безопасности? Я продумал все варианты, - произнес директор. Он резко схватил меня за медальон и потянул вниз. Цепочка врезалась в мою шею и лопнула. «Близок локоть да не укусишь!» - заорали тараканы, когда я попала локтем в челюсти директора. Он схватил меня за полушубок и потянул на себя. Я выскользнула, оставив одежду в его руках, и бросилась к двери, ведущей в офис. Ренель перепрыгнул через стол и схватил меня за запястье левой руки. Я дернулась вперед, понимая, что браслет остался в руках в директора. Больно же! Меня вчера туда неслабо укусили! До сих пор побаливает! - Охотничий трофей! - усмехнулся упырь, опуская подарок Абеля себе в карман. За дверью меня ждали радостные коллеги в предвкушении корпоратива. Я толкнула плечом Бриссу, прячась под свой стол. Вытащив кол из ящика, я тут же вбила его в ногу, судя по крикам, деду. Стол опрокинули. Папки полетели во все стороны. Мой бладбук валялся на полу. Я метнулась в сторону туалета, пытаясь удержать дверь. На глаза мне попалась швабра. Я дотянулась до нее и тут же, резко дернулась в сторону. В туалет ввалился дед. Остальные как-то удержали равновесие. Его новая челюсть вылетела, ударилась об стену и разбилась. Кто сказал, что четверо на одну - это честно? Размахивая шваброй, я попыталась оттеснить нападающих от себя. Да, в страшном сне такое не приснится, чтобы меня так отчаянно пытались сожрать на рабочем месте. - Если кто будет тебя спрашивать, - заметила Брисса, коварно улыбаясь, - Мы скажем, что ты уволилась. - Задним числом! - подтвердила Лемира, снимая очки и складывая их в футляр. Дед приковылял следом, воя от боли. Одним ловким ударом Ренель выбил из моих рук швабру, и я осталась безоружной. Я царапалась, кусалась, брыкалась, когда меня попытались схватить. - Полегче, - заметил Ренель, раздвигая сотрудников, - Не забывайте, что я - ваш директор. Все захихикали. «Работа в дружном коллективе!» - Давайте, будем соблюдать субординацию, - усмехнулся он, пытаясь прижать меня к стене. Я попыталась его ударить, но он перехватил мою руку и заломил мне ее за спину. Больно, но жить - то хочется! Я резко дернулась, вырываясь, но тут же схлопотала ощутимый удар кулаком по лицу в исполнении моего директора. - Голову держите! - орала Лемира. Меня обступили со всех сторон и скрутили в узелок, положив на стол. «Ты служишь украшением стола! Тебя, как рыбу к пиву подают!» - пропели тараканы, в ужасе. Я не могла пошевелиться. Из разбитой губы текла кровь, в голове все плыло. Да как он посмел ударить меня в лицо? Вот мразь! - Итак, дамы и господа! - заметил Ренель, вытирая мою кровь с лица и пробуя ее на вкус, - Я хочу сказать тост! За недвижимость! Мы работаем в этой сфере уже много лет. За это время было всякое. Но мы старались найти консенсус в любом вопросе. И находили. Так что мой первый тост за «Кровавые узы»! Ага, «гип-гип, ура»! Он наклонился ко мне, как Принц к Спящей Красавице. У меня хватило сил боднуть его головой, за что я тут же схлопотала «ответку» в виде второго удара кулаком в лицо. - Нет, ну вы на нее посмотрите! - рассмеялся Ренель, стирая кровь из моей разбитой губы и пробуя ее на вкус, - Если бы она с таким пылом продавала недвижимость, то стала бы лучшим риелтором! - За тобой когда муж заедет? - тихо спросила Лемира, прижимая мою правую руку к столу. - Через часик где-то, - ответила Брисса, прижимая мою левую руку. - Довезете до дома? - поинтересовалась Лемира, - Просто мой сегодня допоздна. - Конечно! -улыбнулась Брисса, сжимая мое больное запястье. Дед сидел у меня на ногах, снимая туфли. Здорово! Меня тут убивают, параллельно обсуждая, как домой добираться будут! Скрипнула входная дверь. Я попыталась разглядеть, что там происходит, благодаря судьбу за такой щедрый подарок. - Брисса! Я просил тебя дверь закрыть на ключ! - заорал Ренель, хватая меня за горло, - Кого там еще принесло? Рабочий день окончен! - Я вас не сильно отвлекаю? - раздался хриплый голос, - Вижу у вас тут мероприятие. По какому поводу? Что отмечаем? Юбилей? День Рождения? Годовщину совместной трудовой деятельности? Я выдохнула, чувствуя, как рука на моем горле стала разжиматься. Первой обернулась Лемира. Она закашлялась и схватилась за сердце. Брисса застыла с открытым ртом. Ренель обернулся и тоже оцепенел. Один дед, капая слюной на мои ноги, пытался беззубым ртом ухватить меня за лодыжку. Я поднатужилась, вырвала свои руки и скинула деда на пол, чуть не упав следом. - Чем обязаны? - закашлялся Ренель, - Для нас - это большая честь... Присаживайтесь! Может быть... - Рот закрой, Ренель. Елена, подойдите ко мне, - произнес Абель, протягивая руку вперед. Я стояла, пошатываясь от головокружения, внезапно накатившегося приступа слабости и тошноты, босая, в разорванном платье. Сплевывая кровь из разбитой губы, я взяла себя в руки и подошла к Абелю. - Абель... - всхлипнула я, чувствуя, как меня держат, прижав к себе, чтобы я не упала. Я уткнулась носом в его грудь, пытаясь удержать равновесие и не потерять сознание. - Вижу, что у тебя очень интересная работа в дружном коллективе, - заметил Абель, одной рукой придерживая мое почти обмякшее тело, а другой, опираясь на трость. В перевернутый вверх дном офис влетели какие-то мрачные типы, а следом, закрывая за собой дверь, вошел Анри Лоис все с тем же бессменным портфелем, набитым бумагами. - Итак, господа, присаживайтесь поудобнее, - заметил Абель, все еще придерживая меня. Мне было уже все равно. Я живая, хотя шансы были маленькие. Я закрыла глаза, тяжело дыша. - Кресло, Ваше Сиятельство! Присаживайтесь, - заметил кто-то из мрачных типов. - Я постою, - заметил Абель, сгружая меня в кресло и положив руку мне на плечо. На больное, между прочим, плечо. Мои колени дрожали, а зубы, слава богу, целые, отбивали чечетку, - Медальон сюда. Раз. Браслет сюда - два. Без разговоров. Ренель достал из кармана браслет и протянул его мне. Брисса, сбегала за моей меховой, как я ее называла, «кацавейкой», отряхнула и протянула мне. Туфли принесла Лемира. Правда, на правой туфельке был сломан каблук, а на второй оторвана брошь. - Я не ясно изложил свою просьбу? Мне нужно в следующий раз выбирать слова покороче? - заметил Абель, стоя чуть позади меня, - Медальон! Ренель нехотя достал из кармана разорванную цепочку. - И перчатку, которой вы его умудрились снять. - Это уже слишком! - возмутился мой директор, скрестив руки на груди, - Мы не нарушили никаких законов! На основании чего у нас идет обыск? Только сейчас я заметила, как мрачные упыри, перерывают папки, вытряхивая оттуда документы. - Все договора за все отчетные периоды, все ведомости об уплате налогов, все расписки, все это завтра должно лежать у меня на столе! Трудовые договора на сотрудников тоже! - хрипло произнес Абель. - Вы не имеете права просто так врываться с проверкой! Вы должны были предупредить меня о том, что будет проверка в недельный срок! У вас нет ни ордера, ни оснований! - возмутился Ренель, глядя, как копаются в его документах. - Лоис! - кивнул Абель, - Достань, бланк ордера и заполни его. Я сейчас распишусь. Два экземпляра. Лоис быстро развернул свой портфель, сел во второе кресло и стал что-то писать. - У меня на вас накопилось столько жалоб, что я просто обязан принять меры. У меня есть все законные основания изъять ваши документы для проверки. О результатах вам сообщат в установленном порядке, - вздохнул Абель, пристально глядя на Ренеля, - Но я бы в вашем случае долгосрочные планы не строил бы. Мало ли, как дело повернется. - Ваше Сиятельство, здесь нет того договора! - заметил какой-то вампир, перетряхивая очередную папку. - Он в сейфе... - прохрипела я, закусывая окровавленную губу. - Перчатку сюда и договор, - произнес Абель, сжимая мое больное плечо, - Ренель, я очень не люблю повторять дважды. Через минуту директор вернулся и протянул нотариально заверенную копию моего договора и свою перчатку, которой он умудрился сорвать медальон. - Где оригинал? - спросил Абель, отдавая мне в руки копию. - У меня его нет. Где он, я не скажу. Вы и так превышаете свои полномочия! Я не вижу оснований для их превышения, - заметил Ренель. Лоис кивнул, глядя на копию. - Можете идти. Забирайте все, что есть. Потом разбираться будем, - отрывисто приказал Абель, глядя как упыри выносят из офиса все документы. Мы остались всемером. Часы показали половину девятого. - А теперь поговорим, - хрипло произнес Абель, сгоняя Лоиса и присаживаясь в кресло рядом со мной, - Итак, правила просты. Рабочий день начинается с девяти часов и продолжается до шести. В шесть ноль-ноль она выходит из офиса и садится в карету. Если в шесть десять, в крайнем случае, в шесть пятнадцать она не переступает порог моего дома, пеняйте, господа и дамы, на себя. Елена, тебя это тоже касается. В шесть пятнадцать ты должна быть дома! И никаких задержек! Ты меня поняла? Так что планируй свой день заранее, так, чтобы в шесть пятнадцать мне отчитались, что ты вернулась. Я кивнула, вытирая кровь, текущую из разбитой губы. Нда.. Неплохо меня приложили... - Я заполнил... - заметил юрист, протягивая Абелю бумаги, - Распишитесь. - Молчать, Лоис. Я еще не закончил, - процедил Абель, отмахиваясь, - Итак, с графиком работы мы определились. Теперь, что касается зарплаты. Анри Лоис внес аванс. Из этого аванса ежемесячно, в установленные сроки вы начисляете ей зарплату. Сумму вам озвучит юрист. Вне зависимости от того, есть продажи или нет. С зарплатой мы вопрос решили. А теперь последний вопрос, который я хотел поднять. Если я узнаю, то, что мне очень не понравится, если вдруг я услышу хоть одну жалобу на вас... Мне продолжать или вы уже догадываетесь? Включайте фантазию. То, что вы себе представили, только в два раза хуже. Брисса стояла бледная как статуя, держась за столешницу, Лемира, трясущимися руками поправляла расстегнутый воротник. Дед забился в угол и злобно смотрел на все происходящее. Ренель стоял перед нами и со смесью ненависти и удивления смотрел на меня. Вокруг все выглядело так, словно только что по офису прошелся смерч. На полу были разбросаны какие-то бумаги. Возле моей ноги лежала чья-то ручка. Мой бладбук валялся раскрытый возле перевернутого стола. - Распишитесь, - произнес Лоис, кладя ручку и два одинаковых ордера на стол. Абель взял ручку в правую руку и поставил многоярусную подпись сначала на одной, а следом и на другой бумажке, в самом низу. Там, где красивым почерком было написано «фюрст Криора - Абелард Эдлер».