Волк среди овец - Джей Брэндон

- Остается только одно, - сказал я. - Имя.

Он бросил на меня пристальный взгляд, стараясь понять мой интерес. Так же меня рассматривал детектив Падилла. Этот взгляд был результатом долгого пребывания в казенном учреждении.

- Я его знаю? - спросил я, стараясь вытянуть из него сведения.

- Я уверен, что вы часто с ним видитесь, - ответил Мак-Клоски.

Падилла был так "рад"-меня видеть, что не смог сдержать эмоций. Не успел я переступить порог его кабинета, как он встал и повернулся ко мне спиной.

- Я кое-что раскопал, - сказал я.

Я ожидал саркастического ответа, но он промолчал. Он снял пиджак с вешалки, как будто собирался уходить в более приятное место, где не будет меня.

- Я должен извиниться перед тобой за то, что плохо о тебе подумал, сказал я. - И желаю услышать твои извинения.

Он долго смотрел на меня через плечо, давая понять, что не находит это смешным.

- Сядь и выслушай меня, - сказал я, - потому что, если ты собираешься уходить, я пойду с тобой. Не думаю, что тебе удастся убежать от меня, продолжил я, не обращая внимания на его реакцию. Я извиняюсь, потому что подозревал тебя в укрывательстве преступника. Я думал, что тебя подкупили. Но ведь это не так, правда, Падилла? Ты не хотел говорить мне, кого подозреваешь, так как видел, что происходит с полицейскими, которые замахиваются на этого парня.

Он не обернулся, но перестал притворяться, что собирается уходить. Я видел лишь его напряженную спину.

- Ты думал, я пришел к тебе, чтобы узнать, прикрываешь ли ты его? Вот почему ты должен передо мной извиниться. Ты думал, меня не интересует имя, так как я знал его. Ты думал, что я участвую в укрывательстве, когда твой шеф сообщил тебе, что дело закрыто по моему распоряжению, и когда выяснилось, что я обвиняю парня, который, как ты знал, не был преступником.

Детектив Падилла обернулся. Он сгорбился, руки его опустились. Он выглядел настороженным. Я не обезоружил его своей честностью.

- Я этого не знал, - тихо сказал он.

- Хорошо, зато я знал. Все это было подстроено, и я попался на удочку. Этого бы не случилось, если бы кто-нибудь, будучи в курсе дела, сообщил мне, что я совершаю ошибку, и мне не пришлось бы самому докапываться до правды. Но я не участвовал в режиссуре этого спектакля, детектив. Я обвинитель. Это значит, что мы с тобой заодно.

Он хмыкнул.

- Вы юрист, - ответил он. - Юристы сами за себя. Я и раньше это видел.

Падилла не мог удержаться, чтобы не уколоть. А надо бы, если он собирался до конца притворяться, что не знал о подмене. Он безотчетно признал, что был в курсе.

- Его ведь не просто юристы защищают, правда? Ты бы не беспокоился насчет юристов.

Он не ответил. Я почувствовал, как во мне закипает злость.

- Хватит притворяться, хорошо? Меня не интересуют причины твоего прежнего поведения. Просто назови имя.

- Я еще не закончил следствие, - ответил он. Ему нужно было время, для того, возможно, чтобы проверить мою искренность. Но я и так все слишком затянул.

- Ты наткнулся на стену, не так ли? - настаивал я. - Тебе случалось и раньше биться о нее лбом, и ты боишься повторения?

- Нет, сэр. На этот раз - нет.

Его лицо было непроницаемым, но что-то ему мешало открыться мне.

- Пока ты препятствуешь мне, он остается на свободе, - сказал я.

По лицу Падиллы было видно, что он это понимает. Он возможно, даже знал, что следует предпринять, но я не этого от него требовал.

- Просто назови имя, - взмолился я. - Я ухвачусь за нитку и начну раскручивать клубок. Я уничтожу любого, кто встанет на пути расследования. Никто не узнает, что я получил сведения от тебя. Мне просто нужно знать, на правильном ли я пути.

Я заметил, что он колеблется и снова уходит в себя. У него не было причины доверять мне, и я ничего не мог с этим поделать.

- Хорошо, - сказал я, - тогда я назову имя.

Он пожал плечами. Ему было все равно. Я встал перед ним.

- Остин Пейли, - наобум произнес я.

Лицо детектива изменилось, лед был сломан. Но он не испытал облегчения.

- Если вы знаете, зачем выпытываете у меня? - пробормотал он.

- Потому что мы работаем в одной упряжке, - ответил я. - Мне нужна твоя помощь.

- Вы настаивали на одном имени, - возразил он.

- Я лгал.

Подозрения Мак-Клоски и Падиллы совпадали с моими, но они об этом не знали. У них были веские доказательства, но их было явно недостаточно. Но по крайней мере несколько людей знали правду. Пришло время начать сначала.

- Ты думаешь, это поможет? - спросила Бекки. - Билли уже опознал Криса Девиса. А теперь он уже не упоминает о том, что Девис трогал его. Он рассказывает о хорошо проведенном времени, развлечениях. Я даже не уверена, что можно будет доказать похищение. Он, похоже...

- Билли пять лет, - прервал я. - Взрослые спрашивают его: "Это тот человек?" - и он отвечает "да". Он потакает ожиданиям взрослых. Когда ему впервые показывали фотографии, то все указывало на то, что Крис Девис и есть похититель, и, возможно, мальчик потворствовал нашим чаяниям. Я не настаиваю, но такое случается.

Была вторая половина четверга, работа Бекки на этой неделе была завершена, и она облачилась не в привычный костюм, а в синюю юбку и легкую блузку. Она не предполагала, что куда-нибудь отправится, и ощущала себя не слишком уверенно. Ей не хотелось мне возражать. Я давил на нее, подчеркивая ее наивность и неопытность, стараясь вызвать в ней сопротивление. Мне было необходимо, чтобы кто-то оппонировал, выдвигал противоположные аргументы, но я никому больше не доверял, а с уходом Линды из прокуратуры я потерял единственного достойного в этом смысле противника. Бекки могла бы заменить ее, если бы сумела переступить через должностной пиетет. Я непрестанно думал о ней с тех пор, как Элиот сказал, что не составляет труда отличить настоящих профессионалов в среде, подчиненных. Он был прав. Я знал, что Бекки одна из них.

Я попытался поставить себя на ее место. Хватило бы у меня духу раскрыть лет пятнадцать или двадцать назад глаза Элиоту на смехотворность его потуг, если бы он выудил меня из отдела по уголовным преступлениям и сделал своим помощником в крупном деле, корни которого уходят в далекое прошлое? Конечно нет. У меня и сейчас не хватило бы смелости противоречить ему.

- Вот почему я попросил тебя поехать со мной, - продолжал я. - Ты покажешь ему фотографии, это будет честная проверка. - Я не открыл Бекки, кого на самом деле подозреваю. - Я советую тебе сейчас взглянуть на них, добавил я, - чтобы не выказать удивления в присутствии ребенка.

Я передал ей шесть фотографий. Пять из них я взял в полиции, но надписи на них были стерты. Фотографию Остина я изъял в картотеке ассоциации адвокатов. Все шесть лиц очень походили друг на друга - возможно, слишком, я даже опасался, что Билли не сможет указать на одно из них, но мне хотелось, чтобы проверка была честной - было трудно найти пять снимков людей примерно одного возраста. Это были фотографии молодых людей. Их давно арестовали. Редкому преступнику удается скрыться и избежать наказания после насилия над детьми.

- Кто это... - протянула Бекки, начав рассматривать снимки, и на полуслове запнулась. Она посмотрела на меня расширенными от удивления глазами, как бы спрашивая, что я задумал.

- Помни, его опознал на видеопленке Кевин.

- Но это...

- Нет, мы восприняли это несерьезно. Но я провел дополнительное расследование. Кое-кто подозревал Остина в прошлом.

- Кто же? - переспросила Бекки. - Полиция? Тогда почему это раньше не всплыло? Или?..

- Может, это ложный след. Посмотрим, что скажет Билли, - произнес я так, будто собирался говорить со взрослым свидетелем.

Мы не поехали к Билли домой, а нашли его в центре присмотра за детьми, где он проводил время днем после детского сада. Его отец разрешил нам по телефону встретиться с сыном, однако родители не ушли пораньше с работы, чтобы присутствовать при встрече. "Поговорите с миссис Келли", - сказал отец мальчика. Мне представилась моя учительница в третьем классе, добродушная женщина-ирландка, которая приехала издалека и хорошо помнила времена картофельного голода. Однако эта миссис Келли оказалась девушкой лет двадцати двух, одетой в шорты из-за изнуряющей жары первых сентябрьских дней. Она была настолько энергичной, что опережала своих пятилетних подопечных, что, возможно, помогало ей в работе, но настораживало постороннего человека.

Когда я попытался вытащить удостоверение, она сказала:

- О, все в порядке. Мистер Рейнольдс звонил мне. Вам понадобится отдельная комната, не так ли?

Возможно, рядом с Бекки я выглядел внушительно. Она походила на военного атташе, держалась очень прямо и прижимала к себе папку. У нее был твердый холодный взгляд агента секретной службы, который проверял, где предстояло президенту провести ночь. Она мило улыбнулась миссис Келли.

Мы оказались в просторной комнате, застланной ковром, с тремя окнами, из-за чего в помещение проникал свет даже сквозь полуопущенные жалюзи. Там было четыре или пять маленьких столиков, несколько книжных полок и пластмассовые корзины, наполненные игрушками: мягкие зверюшки, головоломки и машинки на колесиках. Дети уставились на нас. Один мальчик спросил: