Секрет благородства - Сандра Браун

Всю свою взрослую жизнь она нуждалась в этом. Нуждалась в мужчине, который показал бы, что боготворит ее, любит такую, какая есть, и преклоняется перед ее женственностью. Только после знакомства с Дрю она начала ощущать себя привлекательной. С самого начала каждый его взгляд, каждый жест свидетельствовал, что он считает ее чрезвычайно сексуальной и желанной. С первой встречи он был честным с ней.

А вот она — нет.

Все ее нынешние эмоции на самом деле являлись откровенными и искренними, но поверит ли он ей потом? Когда узнает, что она мать Мэтта, ей придется ответить за многое. Стоит ли добавлять к списку еще и соблазнение? Мысль вызвала отвращение. Надо немедленно прекратить это безрассудное погружение в эротическую путаницу, или она навсегда станет объектом его презрения.

— Дрю, — прошептала Арден ему в губы, снова занявшиеся ее ртом.

— М-м-м? — он утопал в наслаждении.

— Дрю… — громче повторила она и уперлась руками в его плечи. — Не надо…

Его рука скользнула под пояс платья и ослабила его. Арден запаниковала. Если не остановить его сейчас, потом это станет просто невозможным. Единственный шанс — разозлить его. Выбить из колеи.

— Прекрати!

Арден отбросила его руки и вырвалась из объятий.

На его лице отразилось полное замешательство. Он быстро заморгал глазами, пока зрение не обрело четкость, и сосредоточился на ней. Арден заметила, как первоначальное недоумение сменилось раздражением.

— Ладно, — отрезал Дрю, — не обращайся со мной, как с нашалившим ребенком. Я имею все основания утверждать, что ты наслаждалась моими поцелуями.

Арден избегала смотреть на него.

— Поцелуями — да, но я не одна из твоих поклонниц…

— Ах, вот что ты думаешь? — Он резко провел рукой по волосам и поправил галстук неловкими дрожащими пальцами. — Да? — потребовал он.

Хотя Арден и намеревалась его разозлить, но не рассчитывала сражаться с таким изменчивым настроением. Она запнулась, подбирая объяснение.

— Я… я…

— Хорошо, пусть так, но чем ты отличаешься от других? А? Ты заявила, что совершенно свободна. Никаких обязательств. Что еще я, по-твоему, должен был предположить? Или ты действительно не такая, как все, потому что никогда не собиралась идти до конца? Никакого секса, исключительно духовная поддержка моей всем известной потерянной души? — Дрю был разъярен. — Так, да? Ты и правда выбрала меня объектом своей благотворительности?

Арден обнаружила, что очень трудно держать на привязи собственный нрав.

— Как я указала тебе в первый же день, это ты подошел ко мне, а не наоборот. Что касается выбора «объекта благотворительности», то мне плевать, покатишься ли ты прямиком в преисподнюю, сопьешься до смерти или будешь спотыкаться и падать на каждом теннисном корте в мире. Я искренне сомневаюсь, достоин ли ты спасения.

Дрю проигнорировал ее тираду и склонил голову на бок, словно рассматривал ее в новом свете.

— А может, ты ничем и не отличаешься от прочих. Фанатки мечтают переспать со знаменитостью, чтобы ублажить собственное эго. Секс со мной должен укрепить пошатнувшуюся самооценку после неудавшегося брака? — Его лицо находилось на расстоянии дюйма от нее. — В чем дело? Струсила?

Ярость красной дымкой заволокла ее глаза.

— Ты просто самовлюбленная задница. Я не какая-то там убитая горем разведенка. И счастлива, что отделалась от отвратительного мужлана, который был моим мужем. И очень долго и основательно подумаю, прежде чем свяжусь с другим. И если бы моя вера в себя действительно на какое-то время пошатнулась, чего и в помине нет, потребовалось бы гораздо большее, чем секс с полинявшим теннисным ничтожеством, чтобы восстановить ее. Держите при себе то, что болтается в штанах, мистер Макаслин. Я тридцать один год как-то обходилась без вашего сокровища. И, уверена, проживу без него еще по крайней мере следующие тридцать.

Арден крутанулась и рванула прочь по затемненной дорожке. Дрю догнал ее, схватил за запястье и зарычал:

— Ты не туда идешь.

Она попыталась выдернуть руку, но он держал крепко. Арден не собиралась участвовать в недостойном перетягивании каната, так что позволила сопроводить себя через вестибюль. Они во враждебном молчании ждали, пока пригонят автомобиль. За всю дорогу до ее отеля ни один из них не вымолвил ни слова.

— Я дойду сама, спасибо, — процедила Арден, открыв дверцу сразу, стоило Дрю затормозить.

Не оглядываясь назад, помчалась к лифту, затем — в свой номер. Он не последовал за ней.

И только когда приступ ярости улегся после проклятий, хлопанья дверями и громыханья ящиками, она поняла, что натворила.

Мэтт!

Она сама уничтожила любую возможность увидеть его. Слезы градом покатились по щекам, и Арден снова и снова пыталась заверить себя, что плачет не из-за потери Дрю, а только из-за того, что вновь лишилась сына.

Глаза были опухшими и воспаленными, когда Арден попыталась открыть их следующим утром. Она перевернулась, зарылась лицом в подушку и застонала, услышав стук в дверь, потом еще один.

— Уходите.

Третий удар, более властный, сотряс всю комнату. Арден, проклиная назойливость прислуги, поняла, что единственный выбор — открыть и попросить горничную придти позже.

Она скатилась с кровати и побрела, держась за стену, потому что веки, казалось, намертво склеились слезами. Но глаза тут же широко распахнулись, когда она заглянула в глазок и увидела Дрю с той стороны двери. Арден наблюдала, как он снова постучал и на сей раз крикнул:

— Арден, открой дверь.

— Не в этой жизни.

— Так ты проснулась.

Она порадовалась его веселому тону, как занозе под ногтем.

— Не желаю тебя видеть, Дрю.

— А я очень хочу тебя видеть. Извиниться. Открой, или все на этом этаже услышат оправдания, которые разбудят их быстрей, чем чашка крепкого кофе.

Арден кусала нижнюю губу, взвешивая варианты. Не хотелось встречаться с ним. Прошлой ночью он оскорбил ее, и она еще не готова простить. Тем более понимая, что похожа на дьявола: глаза красные и опухшие, волосы всклокочены. Когда она снова предстанет перед Дрю, то постарается выглядеть получше.

С другой стороны, она специально разозлила его. Ни один мужчина, и неважно, как он ведет себя в обычных ситуациях, не смог бы мило шутить, ощущая сексуальное неудовлетворение. Арден провела полночи, со слезами проклиная себя за то, что позволила отношениям с Дрю подвергнуть опасности возможность увидеть Мэтта. Проглотить гордость — незначительная цена, которую можно и заплатить за знакомство с сыном, разве не так?