Колдовской апрель - Мерил Хенкс

На часах было половина двенадцатого, и ей следовало поторопиться, чтобы не опоздать еще и на ланч. Значит, договариваемся так: она гостья, у нее отпуск, она будет развлекаться и отдыхать, по крайней мере делать вид, что развлекается и отдыхает.

Джина откинула одеяло и осторожно встала, пробуя ногу. К счастью, она почти совсем не болела. Девушка отправилась было в ванную, но тут заметила алую розу, так и лежащую на ночном столике.

После всего, что наговорил потомок дожей, ее можно выкинуть. Или оставить здесь увядать в одиночестве.

Однако Джина не могла сделать ни того, ни другого. Она вздохнула, отнесла розу в ванную и поставила ее в стакан с водой.

Она приняла душ, расчесала волосы и почистила зубы, а затем долго и придирчиво рассматривала ссадину на виске. Могло бы быть и хуже, намного хуже!

Волосы она стянула привычным хвостиком, из платьев выбрала простой льняной сарафан, помня о том, что на улице гораздо жарче, чем в прохладном каменном доме, сунула ноги в простые сандалии без каблуков и решительно отправилась на бой. Или на ланч.

Легко сказать, трудно сделать! Все двери были одинаковыми. Про Януса на своей двери Джина помнила, но насчет двери на террасу ей никто ничего не говорил, и она в замешательстве остановилась было посреди коридора, но в этот момент прямо из воздуха материализовался высокий седовласый человек. Он почтительно поклонился и произнес на весьма неплохом английском:

- Хозяин приказал проводить синьору на террасу. Соблаговолите следовать за мной?

- Благодарю вас.

Она шла за степенным мажордомом, разглядывая дом.

Теперь он казался еще огромнее. Не один век служило это жилище семье Манчини, и каждое столетие наложило на эти стены свой отпечаток.

Дом был выстроен в форме крепости, и внутри находился сад, куда и выходила терраса. Воздух был теплым и невыразимо душистым - аромат сотен разноцветных роз наполнял все вокруг, голова начинала сладко кружиться. Никаких следов ночного ливня не осталось. Широкие каменные ступени были совершенно сухими.

Посреди сада возвышался мраморный фонтан - уменьшенная копия большого фонтана на площади. Три белоснежных мраморных коня высекали струи воды из глыб камня. Звук бегущей воды нарушал блаженную и жаркую тишину.

Рикардо в темных очках сидел в удобном кресле возле небольшого стола и внимательно просматривал деловые бумаги, однако при виде Джины отложил их, снял очки и встал ей навстречу. Джина улыбнулась в ответ на его улыбку, и хозяин дома взял ее за руку.

- Ты выглядишь свежей и отдохнувшей. Даже о жаре забываешь, глядя на тебя.

Она смутилась и отвела взгляд.

- Ну.., возможно.., от фонтана идет прохлада...

- О да, он всегда был нашим спасением. Когда я был маленьким, то очень любил залезть туда прямо в одежде и оседлать одного из коней. Марию это всегда приводило в ярость, а однажды, когда я наотрез отказался выходить из воды, ей пришлось лезть в фонтан за мной.

Джина вежливо улыбалась, а сама думала, зачем понадобилось Рикардо рассказывать ей столь интимную историю из своего детства. Ведь они чужие друг другу, он презирает ее... Все это походило на какую-то странную игру, в которой условия менялись ежечасно.

В тени винограда и плюща, обвивавших террасу, был накрыт стол. Крахмальные салфетки, ваза со свежесрезанными розами, серебряные приборы все было безукоризненно и изящно.

Рикардо усадил Джину в кресло, сел напротив.

- Я тщетно пытался убедить Марию, что это просто ланч. Она считает, что на свежем воздухе есть надо как можно больше. Я налью тебе вина?

- О нет, воды, если можно!

- Как мило! Ах, ты же не пьешь, я вспомнил. Воды, так воды. С чего начнем? Должно быть, ты голодна? Мария отлично готовит морепродукты.

Он обволакивал, завораживал Джину разговором, светским, легким, дружелюбным, ее бастионы и крепости рушились, не успев вступить в бой. Рикардо Хоук был, без сомнения, самым радушным хозяином в Венеции.

Совершенно незаметно для себя Джина расслабилась, отдалась течению дружеской беседы, смеялась его остроумным замечаниям и отдавала должное великолепной еде.

За кофе она с восхищением отозвалась о красивых фужерах, в которые они наливали холодную воду. Рикардо приподнял бровь и небрежно заметил:

- Венеция славится стеклом. Стеклянные изделия начали изготавливать здесь еще тысячу лет назад, но в тринадцатом веке перевели производство на остров Мурано. Тогда Венеция была воинственным городом, пожары и грабежи были не редкостью, и драгоценное стекло решили оградить от опасности.

В наши дни здесь тоже есть несколько фабрик. Если хочешь, съездим туда, посмотрим.

- О, я с удовольствием!

- Что ж, если твоя нога больше не болит, поедем в Мурано прямо сегодня. Правда, туристов сейчас там полно, но я знаю некоторых мастеров лично. Взгляни, это подарил мне один из них.

Он указал на вазу, в которой стояли цветы, и Джина с восторгом стала рассматривать ее. Прозрачное стекло казалось невидимым, украшавшие его бледно-лиловые и золотые языки фантастического пламени, казалось, просто парили над столом, поддерживая стебли роз.

Джина в немом восхищении рассматривала вазу, а Рикардо произнес с чуть заметной грустью:

- Я хотел купить ее на свадьбу маме, но Джакомо просто подарил мне ее. Мама ее очень любила, а Джону было, по-моему, все равно. После маминой смерти он отдал мне вазу, сказав, что мне, должно быть, захочется ее сохранить на память.

- Странно. Джон хорошо чувствовал прекрасное, а эта ваза великолепна.

- Да.

- Наверное, он хотел сделать тебе приятное. Он промолчал, и Джина прикусила губу, ругая себя за излишнее упоминание о Джоне. Рикардо словно закрылся, спрятался в скорлупу своих воспоминаний.

Некоторое время они молчали, а потом Рикардо спросил:

- Я вот что хотел уточнить... Раз вы с Джоном были такими ДРУЗЬЯМИ, почему ты не приехала на похороны?

- Я узнала о том, что он умер, три недели спустя. Случилось то, чего он так боялся. Он умер в полном одиночестве.

Рикардо вскинул глаза. В голосе Джины прозвучала искренняя скорбь, в этом он не сомневался.

- Возможно, ты хочешь навестить его могилу... Раз уж ты в Венеции.

- Не понимаю. Ведь он умер в Риме, так мне сказали...

- Да, но мама завещала похоронить их рядом, так что теперь он лежит на нашем семейном кладбище в Сан Микеле.

- О, как я рада.., как я рада, что бедный Джон не один...

Ее голос прервался, и слезы потекли по щекам. Рикардо с удивлением глядел на нее, а затем тихо произнес:

- Его смерть действительно тронула тебя...

- Да. Я уже говорила тебе об этом.

- Но ведь эта смерть принесла тебе состояние...

- Я потеряла друга, понимаешь ты это или нет? ДРУГА! Неужели это слово ничего для тебя не значит?

Однако Рикардо уже вновь оседлал своего конька.

- Ведь получить наследство куда пристойнее, чем принимать, скажем, подарки...

- Я не понимаю, о чем ты говоришь. Джон никогда не дарил мне подарков.

- Никаких?

- Никаких.

- Ты уверена?

- Я абсолютно уверена.

- Странно. Я знаю, что он подарил тебе золотое кольцо. Оно называлось "Маскарад". Джина вспыхнула.

- Он не дарил мне его.

- Странно, но Мюллер не смог его обнаружить, когда обыскивал твои вещи. Я никак не могу понять...

- Кто дал тебе на это право?!

- У меня есть все права вернуть себе то, что мне принадлежит по праву, прости за каламбур, и что у меня отобрали.

- Отлично! Сначала я была просто авантюристкой, потом охотницей за наследством, а теперь еще и воровкой!

- Это очень ценное кольцо. Я должен был сохранить его.

- Так почему же ты этого не сделал?!

- На похоронах мамы я видел, что Джон носит его на цепочке, на шее. Однако он был в таком состоянии, что у меня не хватило жестокости подходить к нему в эту минуту... На следующий день он уехал из Венеции, а когда я связался с ним после, он поклялся, что мама сама отдала ему кольцо на смертном одре.

- Но если это так...

- .. Он либо солгал, либо ошибся. Она никогда бы этого не сделала.

- Почему ты так в этом уверен?

- Потому что это кольцо нельзя никому отдавать. Это семейная реликвия, одна из самых ценных. Когда он умер, мы первым делом стали искать кольцо, но не нашли.

- И ты решил, что оно у меня?

- Я прав, не так ли? Несмотря на то, что ты это отрицаешь.

- Я не отрицаю Я просто говорю, что Джон мне его не давал...

- Ты его сама взяла?!

- Дай мне объяснить! Если ты меня выслушаешь до конца хоть раз в жизни, то узнаешь, что Джон НЕ ДАВАЛ мне это кольцо.

Оно было в конверте, которое уже после смерти Джона передал мне мистер Брэдшо, адвокат. Вместе с ключами от Каза Розале.

- Ты знала, что оно принадлежало моей матери?

- Я знала, что оно принадлежало жене Джона.

Ярость Рикардо наконец-то прорвалась на волю.

- Он не имел права отдавать его кому бы то ни было. Помимо того, что это семейная реликвия, оно практически бесценно, так как это одно из нескольких колец "Маскарад", существующих на свете!