Тайна древней гробницы. Черный круг. Слишком глубоко (сборник) - Патрик Карман

Они обыскали всю гробницу, но так ничего и не нашли.

– А ты уверена, что брала книгу с собой? – спросил Тео.

– Абсолютно, – ответил за нее Дэн. – Она не выпускала ее из рук. – Он оглянулся по сторонам. – Теперь вы верите? Здесь кто-то был.

– И он унес с собой книгу Грейс, – сказала Эми.

Эми с Дэном молча сидели в каюте после обеда. Тео предложил поехать вместе с ними в город на десерт. Он знал какое-то волшебное место на крыше ресторана с видом на Нил и Луксорский Храм. Но им кусок в горло не лез, и они думать не могли ни о десерте, ни о достопримечательностях.

Печаль облаком окутала Эми. Дэн понимал, что она сейчас чувствует. То же самое с ним было, когда он потерял единственное, что у него осталось от родителей: их фотография погибла под колесами поезда в парижском метро. Ему тогда казалось, что он потерял последнюю связь с ними. А теперь исчезла и последняя нить, что связывала их с Грейс. И важная нить.

Они постепенно теряли все, что было главным в их жизни. Все, за что они держались, что было им опорой. Словно у них из-под ног выбили почву, и, оказавшись в полной невесомости, им не за что было зацепиться. От качки у Дэна стала кружиться голова.

Надо дело делать, а не предаваться тут грустным мыслям. Слишком много думать ни к чему хорошему не приведет. Что бы там ни говорила его сестра.

– Вот.

Дэн передал Эми страницу из блокнота, на которой он нарисовал иероглифы, найденные в гробнице Нефертари.

Эми даже не стала спрашивать, правильно ли он все запомнил. Она вскочила с кресла и подошла к заваленным книгами полкам.

– Я его еще раньше заметила. Это словарь иероглифов.

Они стали копаться в словаре, и через некоторое время Дэн уже выписывал значения.

– Река, утес, остров, обелиск, – произнес Дэн. – Хорошо, эти мы нашли. А что делать с этим иероглифом?

– Предположим, это в Луксоре, – размышляла Эми. – Здесь есть и река, и утесы, и острова. А также обелиски. Но Катерина ведь не просто выдумала их.

– Если эти иероглифы действительно оставила Катерина, – заметил Дэн. – Это еще требует доказательства. В шестнадцатом веке иероглифы не были расшифрованы. Их расшифровали только в начале девятнадцатого века с помощью Розеттского камня.

– Но здесь они достаточно просты. Это скорее пиктограммы. Катерина наверняка понимала, что они обозначают. Даже мы, если бы у нас не нашлось словаря, могли бы расшифровать их. Кроме последнего.

– Но это все равно нам ничего не дает. Может быть, действительно, существует еще четвертая Сехмет? Помнишь эту записку Дроветти? Он же сказал, что ключ отправлен во дворец L.

– Может быть, это все-таки Людовик Четырнадцатый? – спросила Эми. – Версаль как раз рядом с Парижем.

– Может быть. Тогда нам вообще надо вести поиски в совсем другом конце света. Ведь кто-то из Люциан отправил самый важный ключ в Париж. Возможно, это тупик, Эми.

Взгляд Эми остановился на иллюминаторе.

– Дэн? А ты не заметил, что огни города как-то удалились? – спросила она.

Дэн встал с места и подошел к иллюминатору.

– У нас канат развязался! Мы плывем на середину реки!

– Отличная работа, кореша! – Откуда ни возьмись, в дверях показалась голова Йоны Уизарда. – Значит, теперь в Париж? Благодарю за наводку! Париж – это мой город. Меня там обожают!

Эми с Дэном бросились к выходу на палубу. Йона посторонился и вежливо пропустил их вперед. Они плыли посреди реки. Огни Луксора удалялись все дальше и дальше.

За штурвалом стоял мистер Уизард. Йона, хохоча что есть сил и показывая на них пальцем, плюхнулся на палубное кресло.

– Ой, вы бы видели себя со стороны! – смеялся он. – Ой, не могу! Обхохочешься! Ну, что я могу сказать? Вы же сами не захотели быть со мной заодно. А я ведь предлагал вам, ребята, давайте работать вместе. Йо, Попс, закажи нам два первых класса до Парижа. Обожаю Зеркальный зал в Версале! Там в каждом отражении moi![2] Догоняешь?

– Здесь нет сигнала, – ответил мистер Уизард, стуча по клавиатуре «Блэкберри».

– А знаете что? – Йона вальяжно перекинул ноги через подлокотник кресла. – У вас такой измотанный вид, что, по-моему, вам нужен отпуск на каком-нибудь тропическом острове. Как вам, а?

Мистер Уизард развернул судно и подошел к трапу.

– Да ладно, вы серьезно? – сказал Дэн. – Вы хотите заставить нас сойти с катера?

Йона торжествующе захохотал.

– Твоя взяла, братишка! Я и сам мечтал стать пиратом!

– Предлагаю вам сойти первыми, – сказал мистер Уизард. – А мы поспешим на самолет.

Трап зашелестел по песчаной отмели. Они подплыли к берегу. Это оказался маленький островок. Совершенно необитаемый. Единственной его достопримечательностью были густые заросли деревьев и кустарника. Эми же думала только об одном: какое счастье, что статуэтка Сехмет была у нее с собой в сумке.

– Ты еще за это получишь, – напоследок сказал Дэн.

– Ага, переживу как-нибудь.

– Думаешь, мы испугались твоих дурацких посланий?

– Каких еще посланий? – спросил Йона. – Давай, вываливайся, Питер Пэн. Или сначала ты, Тинкер Белл, – сказал он Эми.

Дэн спустился вслед за Эми.

Когда они сошли на землю, мистер Уизард поднял трап и катер начал медленно отплывать.

– Счастливо оставаться, флибустьеры! – закричал им на прощанье Йона. – Скоро кто-нибудь обязательно будет проплывать мимо! Совсем мимо… И еще такое дело, – голос его эхом пронесся над рекой. – Берегитесь крокодилов!

Глава 16

Эми поняла, что ей больше никогда не захочется смотреть «Энимал Плэнет». Стоит только раз попасть на настоящую звериную планету, как она тут же теряет свое очарование.

Эми боязливо отошла от кромки воды. Вокруг них с одной стороны протекала мутная река, а с другой темнел густой дикий лес. В темноте вода казалась совсем черной и маслянистой.

– Крокодил кусается сильнее всех животных на планете. Пять тысяч фунтов на один квадратный дюйм, – сказал Дэн. – Это в двенадцать раз сильнее большой белой акулы. Животное очень быстрое, даже на суше. Самый верный способ спастись от него – это просто бежать. Только прямо, а не зигзагом. Надо просто очень быстро бежать.

– Дэн! Закрой рот!

– Крокодил охотится по ночам. И нападает из засады, где он поджидает добычу.

– От этого не легче.

– Он тащит свою добычу под воду и начинает ее крутить и вертеть, пока она совсем не захлебнется. И только потом приступает к десерту. Это в лучшем случае. Тогда необходимо зажать обеими руками его челюсти и не отпускать их…

– Замолкни, Дэн!

– Уже скоро!

Наступила тишина. На одном берегу реки поблескивали безнадежно далекие огни Луксора. А с другой стороны, на западном берегу Нила, безмятежно спали цари и царицы, покоясь в утробе белесых известняковых скал. И, убаюканные беззвучным шуршанием песков, духи мумий дремали над безмолвными холмами, пообещавшими когда-то вечно хранить их тайну. Эми смотрела на огромные, плотно населявшие небесный свод звезды и думала, что такого неба она не видела никогда в жизни. Но страх оказаться в зубастой пасти крокодила оказался сильнее завораживающей красоты пустыни.

– Я просто хочу нам помочь, – сказал Дэн.

– Если бы нас увидели на тех лодках, – размышляла она. В темноте то здесь, то там вспыхивали сигнальные огни лодочных фонарей на этих – как там сказал Тео? – фелюгах, кажется. – Как по-арабски сказать «Эй-эй-эй!»?

– Думаю, что «эй-эй-эй» – это международный язык, – сказал Дэн. – Как «Ой!». Ты стоишь на моей ноге.

– Это тоже международный?

– Нет, ты стоишь на моей ноге. Ой!

Эми убрала ногу.

– Эй-эй-эй! – пропищала она. Голос ее потонул в темноте, не успев дойти до воды. Она не помнила, ориентируются ли крокодилы по звуку. Она решила лучше не спрашивать Дэна.

– ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ! – закричала она громче. Огоньки фелюг оставались на месте, лишь слегка покачиваясь в такт волнам. – Ладно, Нелли с Тео найдут нас.

– Как они найдут нас, – спросил Дэн, – если Йона стащил у нас лодку?

– Они наймут другую и…

– Ш-ш-ш-ш, – перебил ее Дэн.

– Значит, если я тогда попросила тебя замолчать, то теперь и ты…

– Ш-ш-ш-ш! Слышишь?

Эми ничего не слышала. Вдруг раздался тихий всплеск.

Она вздрогнула.

– Ты что-нибудь видишь? – спросила она.

– По-моему, я видел… глаза, – прошептал Дэн. – Вон там, в тростниках. Прежде чем напасть, крокодилы выжидают под водой…

Эми ничего не видела. Ни в зарослях тростника, ни рядом с ними. Только неясные очертания бревна, плывущего вдоль края воды. Потом она заметили, что у бревна есть нос и глаза. Крокодил повернул к берегу и заскользил вперед.

– Д-д-д-д…

– Что?

– К-к-кро…