Другая хронология катастрофы 1941. Падение "сталинских соколов" - Марк Солонин

Такое воздействие противника по аэродромам Ораны и Перлоя, расположенным в 4 – 5 км один от другого, продолжалось с 4.20 до 13.14. Боевая работа полка с этих аэродромов в условиях частых налётов противника (80 км от границы) не имела никакого успеха, так как самолёты И-153 не могли преследовать не только Me-109 и Me-110, но и некоторые бомбардировщики противника, и, несмотря на рассредоточение и маскировку наших самолётов, противник продолжал расстреливать их на земле после того, как они садились для дозаправки горючего. Самолёты прикрытия, находившиеся в воздухе, не могли оказать никакого противодействия истребителям противника Me-109 и Me-110, которые главным образом и нападали на аэродромы 42 ИАП…» (115)

Написано это было 2 августа 1941 г. (доклад «Итоговые сведения о боевой работе частей 57-й САД с 22.6 по 30.7.41 г.»), но звучит исключительно современно – именно так сегодня рассказывают про первые дни войны; старая байка про «спящий мирным сном аэродром» уже вышла из моды, и нынче принято найти некий хитрый тактический приём, некую «волшебную палочку», которая оказалась в немецких руках и предрешила неизбежный и неотвратимый разгром. Но мы не будем спешить с выводами.

Первое же, что бросается в глаза и вызывает обоснованные сомнения в достоверности приведённого выше описания событий, так это странная хронология: советские истребители над собственным аэродромом быстро вырабатывают горючее и идут на посадку, а вот немецкие «мессера» всё летают и летают как заколдованные, и бензин-то у них не заканчивается – и это при том, что им ещё надо было пролететь минимум 100 км от своего аэродрома до Ораны (и столько же назад), так что в реальности у них оставалось не более 15 – 20 минут для воздушного боя над советскими аэродромами.

Трудно согласиться и с категорическим утверждением о том, что «чайки» И-153 «не могли оказать никакого противодействия истребителям противника». В умелых руках это был отнюдь не игрушечный истребитель. В докладе «Отчёт о боевой работе частей 6-я САД с 22.6 по 20.9.41» командир дивизии полковник Сиднев пишет: «Особенно в своё время Me-109, как и Me-110, уклонялись от боя с И-153 38 ИАП». (127) Может быть, товарищ Сиднев что-то и преувеличил, но в приказе № 017 от 29 августа 1941 г. командующий ВВС СЗФ отмечает, что, сражаясь на «чайках» (на перевооружение полк был выведен позднее, 20 сентября), 38-й ИАП сбил 69 самолётов противника. (137)

В первом томе этой книги было уже отмечено, что в числе наиболее активно воевавших авиаполков ВВС Юго-Западного фронта оказались вооружённые «чайками» 46-й ИАП (14-я САД), 92-й ИАП (16-я САД), 12-й ИАП (64-я ИАД). Дальше, в следующей главе, нас ждёт описание боевых действий 123-го и 127-го истребительных полков ВВС Западного фронта, которые стали самыми результативными по итогам трагического дня 22 июня 1941 г.; по странной иронии судьбы, оба эти полка были вооружены не новейшими «мигами» и даже не добротными «ишаками», а как раз тихоходными бипланами И-153.

Можно вспомнить и «Наставление по ведению воздушного боя» 1943 г., где было сказано: «Отличная манёвренность «Чайки» делает её неуязвимой для неповоротливого Me-109, если только лётчик «Чайки» хорошо осматривается кругом. И-153 всегда может вывернуться из-под атаки и встретить противника огнём в лоб. При этом часто получается так, что И-153 может вести огонь по Me-109, а тот довернуться на «Чайку» не успевает».

Можно обратить внимание на то, что почти в таких же словах описывает свой личный опыт[8] встречи с советскими истребителями-бипланами (он их, по «испанской привычке», называет «Кертиссами») немецкий ас Франц Шиесс: «Мы повстречались с группой из 20 истребителей «Кертисс», лётчики которых отлично представляли, что нужно делать. Они стали пытаться зайти нам в хвост и смогли занять выгодное положение для открытия огня. Русские быстро разворачивались на 180 град., и выходили нам в лоб. В таком бою победу мог одержать лишь большой везунчик…»

Есть, однако, гораздо более эффективный, нежели раздумья над табличкой с ТТХ самолётов и цитирование обрывков мемуаров, способ выявления реальной картины событий – достаточно лишь обратиться к другим документам 57-й САД, а именно к тем, которые были составлены и подписаны 22 июня 1941 г., непосредственно в гуще событий:

«Оперативная сводка № 1 штаба 57САД, Вильнюс, 22.6.41, к 10.00

1. 57 САД в 3.25 22.6.41 объявила боевую тревогу и к 4.00 была в готовности для выполнения боевых заданий.

2. 42 ИАП в 4.25 в количестве 12 И-153 действовал по одному Me-109 и 3-м До-17, атаковавшим аэродром Ораны. В результате противник потерь не имеет. Наши потери: 3 самолёта требуют ремонта, ранен один лётчик и один красноармеец.

В 6.25 два Me-109 пытались атаковать аэродром Ораны, были обстреляны огнём зенитных пулемётов. Потерь с обеих сторон нет.

В 9.00 12 И-153 в районе Ораны на Н-800м вели воздушный бой с 5-ю Me-109, пытавшимися атаковать аэродром Ораны. Противник из боя вышел и ушёл на свою территорию, потерь с обеих сторон нет. Один самолёт И-153 имеет пулевые пробоины.

В 9.30 три И-153 атаковали 2 Me-109, пытавшихся атаковать аэродром Ораны. Один Me-109 на малой высоте ушёл на свою территорию, второй, есть предположение, сел вынужденно.

Полк находится на оперативных аэродромах в количестве 21 самолёт в боевой готовности…

…4. 42 ИАП в 9.05 в составе 3-х самолётов вылетел на перехват бомбардировщиков противника. В результате противник на большой высоте ушёл на свою территорию. Полк в составе 32 самолётов находится в боевой готовности.

5. ДОПОЛНЕНИЕ: в 11.10 (так в тексте. – М.С.) аэродром Ораны неоднократно атаковывался противником, в результате подожжено на аэродроме 3 самолёта и в воздушном бою было сбито 2 наших самолёта.

6. За период с 3.25 до 10.00 57САД произвела 30 самолёто-вылетов. Потери: 3 самолёта требуют ремонта, 2 самолёта уничтожены на земле и 2 в воздухе. Потери противника выясняются.

57 САД готова к выполнению боевых задач.

Прошу дать аэродром для передислокации с аэродрома Ораны.

Начальник штаба подполковник Лихачёв

Начальник оперотдела майор Простосердов». (116)

Если бы не название аэродрома, дата и номер полка, трудно было бы поверить, что в Оперсводке № 1 отражено то самое событие, которое 40 дней спустя описывалось словами «несмотря на рассредоточение и маскировку наших самолётов, противник продолжал расстреливать их на земле».

В реальности никакой «расстрел» даже не просматривается. Противник мелкими группами (от 2 до 5 самолётов) пытался – насколько можно судить по документу, не слишком смело и настойчиво пытался – атаковать аэродром Ораны. 42-й ИАП при неизменном численном превосходстве активно, хотя и не слишком результативно, сопротивлялся. В ситуации, когда в полку отсутствовали командиры всех эскадрилий и часть командиров звеньев, т.е. наиболее подготовленные лётчики, лучшего ожидать не приходилось. Безвозвратно потеряны и повреждены всего 7 самолётов – из по меньшей мере 48 исправных по состоянию на утро 22 июня истребителей 42-го ИАП (указанная в оперсводке цифра в 32 боеготовых самолёта пока ещё определяется наличием в полку лётчиков, а не матчасти). Кроме того, на том же аэродроме Ораны базируется и 237-й ИАП, на вооружении которого к началу войны числилось 13 исправных И-153. Потери лётного состава – единичные («ранен один лётчик»). Какой уж тут «расстрел»?

Оперсводка № 2 в архивном деле не сохранилась (осталась лишь короткая запись «Оперсводка № 2 от 23.6.41 в отделе ШШС»). Есть, правда, Оперсводка № 05 штаба ВВС фронта («паневежский штаб» комбрига Крупина), составленная к 18.00 23 июня и содержащая весьма тревожное сообщение: «57 САД – связи со штабом САД нет. 49 ИАП прикрывает аэродромы Двинск и Ликсна, по остальным частям сведений нет». (124)

Судя по составленной в 12.00 24 июня Оперсводке № 3, к тому моменту от 42-го ИАП остался лишь номер: «42 и 237 ИАП вылетов не производили, готовили матчасть». (117) Столь безрадостная оценка вполне подтверждается и составленным чуть ранее Боевым донесением (с очень странным номером 357) от 24.00 23 июня: «42 ИАП. Два экипажа на аэродроме Двинск, 2 экипажа – Ликсна. Дальнейший состав полка выясняется…» (118) Увы, ничего хорошего выяснить не удалось. В оперативных сводках № 4 (к 22.00 24 июня) и № 5 (к 20.00 25 июня) 42-й ИАП даже не упоминается…

Так что же произошло с истребительным полком? Где, когда и как он был разгромлен? Надеюсь, что для читателя, который набрался сил и терпения прочитать все предыдущие страницы этой книги, подобные вопросы уже перешли в разряд «риторических», т.е. самоочевидных, подробного ответа не требующих. Разумеется, 42-й ИАП, как и многие, многие другие, исчез в процессе «перебазирования». К сожалению, командиры полка и 57-й САД забыли (проигнорировали) указания Устава о том, что «отход является самым сложным видом манёвра». Особенно сложным этот «манёвр» должен был стать для полка, в котором к утру 22 июня 1941 г. самолётов (включая временно неисправные) было вдвое больше, чем лётчиков.