Альдери. Второй шанс (СИ) - Гарм Лиза

– Как такое возможно? Ты изгнал его из стаи или что?

– Нет, чтобы охладить его чувства к твоей жене я принял решение выслать Истана из страны. В то время открывал сеть агенств в Скинайском государстве, поставил его управляющим. Думал, это поможет преодолеть болезненные чувства. Ты не видел как он с ума сходил после ухода Рамелии к тебе, – Аракел снова одарил друга тяжелым взглядом.

– Он сильно любил её, – тихо добавил и сделал еще один глоток обжигающего напитка.

– Что было дальше? – Вольгран повторяет действия собеседника, опрокидывая содержимое стакана в себя. Старые раны начинают теребить душу. Тяжелый разговор. Слишком много затронутых душ.

– Я выслал его в Скинай, и он вроде уверено справлялся с нашим общим бизнесом. Виделись редко, связь в основном поддерживалась по телефону. По началу часто звонил ему, позже звонки сократились, я думал, что он успокоился и нашел гармонию в своем сердце. Начал новую жизнь. Но я очень сильно ошибался.

– И ты не заметил его изменений? Перед приходом в мой дом, он ведь жил в твоей арее какое-то время?

– Да, он жил отдельно в своем особняке. Рамир тогда жил со мной и Айком, но с приездом отца вернулся в дом Истана. Никто из нас не заметил изменений в нем. Маг объяснил почему, – Аракел растер лицо руками и поднял покрасневший взгляд на друга. – На нем висели амулеты сокрытия истинной сущности. Черные амулеты, Вольгран.

– Ты хочешь сказать, Истан попал под влияние черных? – Хозяин дома нахмурился.

– Я уверен в этом. Маг не сразу увидел амулет на шее Истана. Черная магия подалась сканированию только спустя неколько часов. Видать, амулет перестал заряжаться живой энергией Истана и проявил себя. Маг сорвал эту дрянь и нам предстало безобразное тело одичалого. Чары спали и показалось реальное тело моего брата. Глаза красные как кровь, шкура в рытвинах. Я думаю, он был на грани потери своей человеческой ипостаси, поэтому ему еще удавалось принимать человеческую форму в те месяцы рядом с нами. Рамир только говорил, что его отец большую часть времени проводит в волчьей форме. Я не придал тогда этому значения. Что в этом страшного? Ну бегает волком, что в этом криминального? Лишь позже понял, что ему просто тяжело было удерживать человеческий облик. Процесс обращения был запущен. Я закинул брата в другую страну на погибель, Вольгран. Хотел как лучше, а сделал хуже. Я убил его, понимаешь?

– Его убил я. Твоей вины в этом нет, – В глазах Вольграна сложно прочитать чувства, взгляд как всегда спокойный. – Он сам сделал выбор. Мог попросить помощи, но не сделал этого. Как ты связываешь его с черными?

– Истан был в подавленном состоянии, но не проявлял знаков одержимости или отчаяния. У него просто была аппатия. Может я что-то не увидел. Он долгих девять лет вёл дела в Скинае, сам отказывался приезжать домой. Я не настаивал, думал, что у него там новая жизнь. Но оказалось все иначе. Он сходил там все это время с ума. Но так сходить с ума можно только под влияние кого-то. Я думаю, что черные сами вышли на него. Он ничего не говорил, и вряд ли бы сказал. По-другому амулет мертвой энергии я не могу объяснить. Вольгран, вчера меня посетила мысль, что черные уже тогда пытались столкнуть стаи лбами. Что если Истан по их плану и должен был столкнуть две самые большие стаи Архана в кровопролиной бойне? Обезумел и напал на жену чужого альфы. Он дал повод войне. Ведь от неё нас спасло только твое и мое здравомыслие. Мы сумели скинуть пелену злобы и не развернуть резню. Перевели отношения в холодную стагнацию.

Аракел выжидательно уставился на альфу райлемской стаи, пытаясь понять его мысли. Вольгран покрутил стакан в руках и провалился в раздумья, ища отголоски логики в словах собеседника. Оба замолчали, думая о своем. Аракел заново оценивал свою мысли, пролив её на свет. Теперь будучу оглашенной, она пестрила новыми красками и носила новый смысл. Вольгран искал возможности существования таких домыслов. Переваривал слова, сопоставлял факты.

Лишь старый барон одобрительно смотрел с позолоченной рамы картины над камином. Тусклый свет скрывал напряжение на лицах. Холодный осенний ветер кружил за окном.

– Ты думаешь, слух о том, что ведьграха прячет кто-то из стайных связан с черными? – Вольгран наконец возвращается в рабочий кабинет из долгого мысленного странствия.

– Да, я думаю, это очередная паутина. Магический мир сталкивают лбами. Смысл кому-то прятать ведьграха? Да и сам слух пришел из ниоткуда. Никто не знает его источника. Эту мысль гоняют от клана к клану и никаких объяснений. У черных армия одичалых, но этого недостаточно, чтобы противостоять нашим стаям. Не проще ли убрать стайных руками самих же стайных? У них не удалось сделать это тринадцать лет назад, мы оказались умнее. Но сейчас ситуация другая. Мир нестабилен, появились опасные создания. И никто не знает, опасны они все-таки для нас или нет. Есть хаос, самое время сталкивать врагов и тем самым избавляться от них.

– С ведьграхами действительно все очень сложно. Восточные отшельники настаивают, что они – порождение зла. Другие говорят обратное. Призрачные существа. Мы до сих пор ничего не знаем о них. Есть только догадки, но твоя теория имеет смысл. Только проверить это мы пока никак не можем.

– Вольгран, осведомлен – значит вооружен. Нам надо объединяться. Лучше, если создать свой лагерь, сражаться вместе будет проще.

– Согласен, – Вольгран задумчиво уставился в точку на столе. – Мы можем выдвинуть твою теорию на общем собрании.

– И на чем будем выдвигать её? Я не хочу рассказывать правду о брате. Хватает позора на моей семье.

– Можно просто попробовать высказать мысль и посмотреть реакцию, – Волк пожал плечами.

– Можно. Я предлагаю начать со стаи Сараита. Мы с их альфой поддерживаем крепкие отношения. Ему я могу доверить тайну моей семьи. Расскажу про Истана и, возможно, он перейдет на нашу сторону. Три стаи – уже сила.

Глава 14

Темный лес. Подозрительная тишина. Холодно.

Слышен шорох своих собственных шагов. Деревья молчат, живность не издает ни звука.

Опускающаяся пелена густого тумана. Мрачная обстановка. Холодно. Очень холодно.

Вокруг никого. Почему так тихо?

Длинная тропа, ветки цепляются за ноги и заставляют спотыкаться.

Какая-то бесконечная тропа.

Туман такой густой, разве он бывает такой плотный? Почему ничего не видно?

Когда закончится эта лесная тропа? Где я?

Шаг, треск, вздрагивание. Опять никого.

Нужно идти быстрее.

Петляющая дорога, куда она ведет?

Так сумрачно. Листва сильно тусклая. Что это за место?

Овраг? Это же овраг! Овраг, я помню его! Где-то рядом дом!

Поляна, знакомая поляна. Родные места. На душе хорошо. Но почему так холодно?

Предчувствие тревожное. Что за тремор в груди?

Шорох. Что за красные лампочки в дали? Их так много. Что это?

О, боги! Это же глаза! Красные глаза! Мерзкие пасти! Их так много.

А там? А там желтые лампочки. Или это тоже глаза?

Стайные! Это стайные волки! Отец! Там её отец. Надо их предупредить!

– Папа, там одичалые! Их очень много, папа!

Почему он не реагирует? Кристен! И ты здесь! Посмотри на меня!

– Там одичалые! Их очень много!

Волки! Так много волков.

Что вы все здесь делаете?

– Отец, ты не туда смотришь! Они сзади! Отец, одичалые сзади! Кристен!

Почему меня так трясет? Плечо, больно! Поляна крутиться, что происходит? Что за тряска?

– Альдери, – Зачем же так орать? Кто орет? Кто меня заметил? Я здесь, отец! Я здесь! Там одичалые!

– Альдери! – О, боги, почему так качает? Картина вращается! Папа, они наступают!

– Да проснись же ты! – Раймонд хватает девушку за плечи и садит в вертикальное положение, сильнее встряхивает, пытаясь вернуть сознание. – Альдери, приди в себя!

– Там отец! – Альдери машет рукой, пытаясь за что-то ухватиться. Поляна размытым пятно уплывает в даль. Яркий свет просачивается сквозь закрытые веки.