Распутица. Роман в пяти частях - Владимир Владыкин

– Ладно скажу, она в школе учительница начальных классов, такая из себя аристократичная, что не подступиться, – подумав, сказал он как можно бесстрастнеё, но в его тоне всё равно улавливалось, что Николай не очень уважал жену Михаила.

Юлия вспомнила, как бывшая жена Ефима назвала её, Юлю, учительницей и как-то ещё. Значит, она действительно чем-то похожа на педагога, у неё интеллигентная внешность? И ей очень захотелось посмотреть на жену Михаила.

– Скажи, Коля, как ты определяешь мою внешность? Я тебе нравлюсь?

– О да, как богиня! – воскликнул он, но ей послышалась в его голосе насмешка.

– А если честно? Ведь ты же шутишь?

– Нисколько! Любовь моя, я в отчаянии только оттого, что в тебя втрескаться ничего не стоит любому, – проговорил уже тише Николай, цокнув как-то сокрушённо языком.

– Тебе это не нравится? – Юле было приятно узнавать тайные мысли мужа, которые он невольно проговаривал вопреки своему желанию.

– Знаешь, моя радость, довольно, а то ты сейчас меня наголо разденешь.

– А можно познакомиться с женой Миши, как её зовут?

– Да как же я могу позволить, она же не моя сестра; он даже мне не разрешает с ней общаться лишней минуты, то есть не то чтобы совсем. И она это знает и поддерживает его. Между прочим, наверное, каждый муж не доверяет жену даже другу. Хотя напрасно! Тогда зачем дружить? Лично мне можно, а вот с ним, несмотря на то что он друг, оставлять тебя вдвоём весьма вредно для нас. Ведь платонические отношения или всего лишь дружеские могут плавно перейти в физические.

– Неужели ты думаешь, что я хочу через его жену сблизиться с Мишей? – удивилась неподдельно она, осуждающе покачав головой.

– Не знаю, я сам себе не доверяю, когда вижу хорошую женщину. Миша привёз кучу женских шмоток! Будет ими спекулировать, видным в городе барахольщиком заделался. И с моего позволения хотел тебя подключить к продаже. Но я ему пальчиком погрозил и кукиш свернул под нос. Шельмец! Вас, баб, можно легко вскружить шмотками. Что, скажешь, не так? Про бабские интересы, учти, я всё знаю! – самоуверенно заключил он.

– Ох, ты такой тонкий знаток женщин? А почему он имел в виду меня, что, сам так и говорил, что хочет? – засмеялась жена.

– Да, ему нужно штат спекулянток расширять. Что, голова пошла кругом? Я человек военный, его мещанские замашки не в моём вкусе, впрочем, не до такой степени. Он коробейник, пусть его жена в школу носит импортное тряпье или выносит на барахолку!

Юлия готовила ужин, дети играли; Николай с угрюмым видом смотрел телевизор и обдумывал разговор с женой. Почему она захотела познакомиться с женой Михаила? Причём она так обрадовалась, когда узнала, что Алла работает учительницей. Он задумчиво смотрел на детей жены, они, конечно, довольно славные, но было бы замечательно, если бы это были их общие. Но всё равно он должен относиться к ним хорошо, как к своим. Однако свою дочь он видел, наверное, полгода назад. Кате шёл уже тринадцатый год, с ней у него доверительных отцовских отношений не сложилось; всё время был на службе, её учёбой в школе почти не интересовался. Антонина после года отдала её в ясли, а сама пошла работать. До школы Катя ходила в детсад, часто виделись только перед сном, когда он приходил с дежурства. Выходные тоже довольно редко проводили вместе, даже в кино не ходили. Катя весьма рано стала привыкать к самостоятельной жизни. Её мать родила второго ребёнка, когда их отношения стали катастрофически портиться. Он с ходу почувствовал, что сын к нему никакого отношения не имеет.

Антонина тоже как-то заметно отдалилась от Николая. У неё появились какие-то свои интересы вне дома. А сначала, когда бывали в гостях у его родителей в станице Багаевской, она норовила вполне серьёзно вставлять, что Николай будет генералом. Отец Архип Николаевич тракторист, держал две теплицы, выращивал с матерью Луизой Макеевной капусту, огурцы, помидоры, редиску, лук и всякую другую раннюю огородную зелень. Кроме Николая у них была дочь Ася, которая работала в совхозе агрономом и жила с мужем отдельно, выстроив большой кирпичный дом прямо над широким Доном.

Николай приезжал к родителям в отпуск недели на две и почти все дни с друзьями детства пропадал на рыбалке. Хотя его помощь была позарез нужна родителям, так как отец и мать отдавали земле всё свободные часы и отдыхали совсем мало. Но к земле Николай не испытывал никакого интереса, эта работа его тяготила, ещё когда от школы практиковались на совхозных угодьях. Правда, чтобы совсем не брался полоть капусту или картошку, такого не было, но больше часа тяпку в руках не держал. Его неодолимо притягивала к себе река, любил прокатиться на моторке, ловить чебаков, чехонь, щуку, окуней.

Потому с отцом и матерью у него сложились отстранённо-отчуждённые отношения. И они между собой, а иной раз и в глаза называли его непутёвым, несмотря на то что служил в армии и гордо называл себя защитником, а сыну большего было и не нужно. Конечно, насильно они не принуждали сына к сельскому труду: не хочет, и не надо, пусть себе рыбалит. Луиза Макеевна по-своему оправдывала Николая: служба, мол, нелёгкое дело, хочется на речной воле побыть без отбоев и подъёмов личного состава и за проступки солдат не держать без конца ответ перед начальством.

Антонина, бывало, при таких нравоучительных разговорах вворачивала своё словцо:

– Вот, чтобы на тебя никто не наседал, надо самому быть высоким чином, а ты, Николаша, под моим руководством вполне это сможешь осилить.

– А над генералами, по-твоему, больше нет чинов? – вопрошал отец.

– Ну, чего там, служба есть служба, мы вот сами на земле хозяева и с себя не спрашиваем, всё ладненько делаем, – вставила Луиза Макеевна.

– А моя танковая рота всегда на высоком счету! – подхватил Николай.

– Рота? И ты доволен своей ротой? – повышала тон Антонина. – Нет, Николай, тебе нужна армия вся. Вот такой размах, что потом сам будешь чувствовать себя, как богатырь, командующий целой махиной…

– Чтобы генералом стать – академия нужна! – рассуждал нехотя Архип Николаевич. – А у него только средняя школа да курсы прапорщика.

– Разве при желании трудно её закончить? – удивилась Антонина. – Хотя бы вы его поучили, просто он лентяй большой да живот только наращивает…

– Довольно! Командирша нашлась! – вспыхнул Николай, он окончательно понял, что жена помешалась на своей идее фикс.

Со временем его отчаянное сопротивление полностью охладило её сердце, после работы он уже значительно чаще выпивал и по выходным уезжал с Михаилом на рыбалку, а ей, как позже это выяснилось, того было и надо…

В своих отношениях с Антониной Николай не любил копаться…

Глава одиннадцатая

Антонина, как истая проходимка, быстро разменяла двухкомнатную квартиру. И в суд на заключительное заседание не явилась, с разводом тянула преднамеренно, хотя себе всё объясняла довольно просто: если бы она точно знала, что полковник бросит свою постаревшую супругу, она бы незамедлительно дала мужу развод. И когда всё же их развели, она полгода устраивала свою жизнь, но без участия полковника Журыкина, поскольку Вадим Константинович хорошо понимал, что было бы намного лучше, если бы Антонина жила от него подальше, поскольку так недолго прослыть безнравственным и морально неустойчивым. К тому же у него была уже взрослая дочь-студентка, от которой уже ничего не ускользало, поскольку она как-то подозрительно присматривалась к нему, и ему становилось неловко. Он, конечно, не хотел общественной огласки, что Антонина от него родила сына, и настоятельно просил её до поры до времени скрывать их связь. Но всё равно каким-то образом до его жены слух дошёл. И ему пришлось объясняться, что, дескать, это злопыхательский навет недругов, что полоумная баба с их помощью хотела его просто-напросто оклеветать, поскольку кто-то метил на его место командира корпуса (она и своего мужа уличала во всех смертных грехах)…

Однако Антонина всё испортила, когда поехала в военный округ и там рассказала, что полковника Журыкина она любит и поэтому имеет полное право родить ребёнка от любимого человека, что его часть самая лучшая и пора бы ему быть генералом… И, конечно, зная, что так не должна была поступать, она всё равно пошла на это, так как заподозрила, что Вадим Константинович пытался от неё легко отделаться, и тогда решила самолично, не признавая субординации, повлиять на ход событий: а вдруг ей повезёт произвести его в генералы правдами и неправдами…

Если бы Антонина знала, что армия не смотрит на красивые глаза женщины и всё, что бы она ни говорила об отличиях офицера, существуют непреложные правила, по которым устанавливается: быть полковнику генералом или высокий карьерный потолок для него уже пройден, а после него уходят в отставку. Но ему этого уже не видать из-за подпорченной репутации морально неустойчивого, во-первых, дурно повлиял на свою дочь Наташу, во-вторых, оскорбил блудодейством свою почтенную супругу, которая работала директором военторговского магазина.