Маленький Зверёк из Большого леса (СИ) - Ахметшин Дмитрий

   -- Лес просто погрузился под воду! -- верещал Шкрябл. -- Но зато вы посмотрите, во что преврати­лась моя сосна! Я теперь смотритель настоящего маяка, и вовсе не понарошку! А ещё у меня появилась капитанская фу­ражка. Я уверен, где-то внизу есть корабль, чтобы спа­сать утопающих и собирать сокровища с застрявших на рифах кораблей.

   К полуночи вода немного схлынула, но вместо привычного чернозёма под деревьями проглядывал скалистый берег с торчащими во все стороны острыми камнями. Кое-где лес сросся в сплошную монолитную скалу. Сосны съёжились, будто земля всосала их обратно, стволы их перекрути­лись и стали похожи на те, что растут по бере­гам северных морей, там, где с вершин фьордов мож­но дотронуться до луны, а вода между ними бурлит, вновь и вновь пытаясь раздвинуть каменные ладони.

   Кся уселась прямо на пол и спросила:

   -- Что мы теперь будем делать? Я надеюсь, мой несуществующий предмет в порядке?

   Она была до крайности растеряна. Зверёк ответил:

   -- Он на холме. С ним ничего не случится.

   -- Интересно, совы живут рядом с морем? -- вслух размышлял филин. -- Или мне придётся отращивать перепонки на лапах, как у утки?.. В любом случае, наверное, это будет не­плохая игра. Попытаться приспособиться в чужом ареале обитания -- что может быть веселее?

   -- Такая буря! -- с восторгом сказал Шкрябл. -- Утром мы должны пойти, поискать обломки кораблекрушения.

   Зверёк выгнул хвост, что означало крайнюю сте­пень озабоченности. Усы его дёргались.

   -- Сначала мы должны докопаться до истины. Я хочу свой родной лес обратно.

   Бельчонок принялся заламывать лапки.

   -- Но здесь же весело! Мы могли бы поиграть здесь немного, а? Прежде чем вернуть всё как было.

   Всем стало ясно, что ему просто не хотелось рас­ставаться с маяком.

   Друзьям предстояло провести беспокойную ночь рядом с бушу­ющей водой. Слава рыбьей магии, башня оказалась достаточно просторной, чтобы там, под крышей, ря­дом с горячим, как печка, фонарём мог поместиться даже немаленький филин. И даже не один, а, по под­счётам самого Уха, двадцать четыре штуки.

   -- Я буду дежурить всю ночь, -- сказал Ух. -- Вдруг что-нибудь изменится.

   Для маленьких зверьков были выделены отдельные ком­наты и уголки с круглыми окнами и подстилкой из хвои -- единственного, что осталось от древесного прошлого маяка.

   -- Я не очень люблю сов, -- зашептал Шкрябл на ухо Зверьку. -- Зачем вы его привели? Вдруг он сгры­зёт все мои орешки, а где же я найду новые?

   Но Ух услышал. С некоторых пор со слухом у него стало получше. Может, потому, что он поселил у себя на голове снежного духа, который нашёптывал ему всё, что вокруг говорится. Снежный дух взамен полу­чил возможность летать, и поэтому считал себя боль­шим и важным духом, освоившим ездовых сов.

   -- Не бойся, маленький зверёныш. Я не очень лю­блю орехи. Зато обожаю маленьких бельчат. Они та­кие милые, что целиком помещаются ко мне в живот.

   Шкрябл прижал к мордочке усы и юркнул в ком­нату, а филин ещё долго хохотал над своей шуткой.

   Утром ничего не напоминало о лесном прошлом этого скалистого берега. Море успокоилось, оно мер­но вздыхало под тяжестью свинцового неба. Бельчо­нок проснулся первым. Разбудил всех, и, вихрем пронёсшись по ком­натам, поднял остальных.

   -- Идём искать сокровища! И ракушки!

   На верхней площадке он смахнул с фонаря влагу, с серьёзным видом послушал, как жужжат механиз­мы, и робко приблизился к нахохлившемуся комочку меха.

   -- Мистер филин, вам нравятся ракушки?

   Ух приоткрыл один глаз.

   -- Мне нравится спать днём. Чтобы ты знал, я сова, а не жаворонок. Я люблю просыпаться с первыми сумерками, но к восходу уже предпочитаю быть дома. Если нет какой-нибудь новой увлекательной игры.

   -- Корабле... -- заикнулся Шкрябл.

   -- Искать обломки кораблекрушения -- это пло­хая игра! -- строго сказал Ух. -- Пусть в неё играют дневные пташки, которые не хотят отведать, как сла­док сон в пасмурные дни.

   Наверху появился Зверёк, и Ух доложил:

   -- Всю ночь только вода и камни. Ничего больше.

   -- Вообще-то я здесь капитан маяка, -- заверещал, растеряв всякий пиетет, Шкрябл, но филин уже ус­нул. Было видно, как он утомлён. Кончики лохматых ушей, кажется, даже поседели.

   До самого низа вела витая лестница, по которой Шкрябл научился подниматься и спускаться за шесть целых девятнадцать сотых секунды.

   -- Нужно выяснить, откуда пришла вода, -- ска­зал Зверёк.

   Малютка Кся ехала у него на спине, зарывшись мордочкой в загривок. Она сказала, имея в виду море:

   -- Оно такое большое, но, может, оно тоже чего-нибудь боится? Все на свете чего-нибудь боятся. Жал­ко, я не взяла из несуществующего предмета свою страшную маску...

   Шкрябл переворачивал камни и под одним из них нашёл краба.

   -- Привет тебе, чужеземец, -- сказал ему Зверёк.

   -- Бп кхсч кткаар ррхвф, -- ответил краб и выка­тил на длинных усиках глаза.

   -- Ура! -- закричал бельчонок. -- Первый раз вижу настоящего иностранца. Я буду звать его -- Крвб.

   Кся нашла морского духа и попросила его побыть для них переводчиком. Морской и снежный духи -- родственники, поэтому если ты понимаешь одного, то можешь легко понять и другого.