За что не берутся даже джинны - Татьяна Андрианова

Огромный, покрытый ромбовидными чешуйками выползень вблизи напоминал обтянутый змеиной кожей поезд метрополитена. Чудовищное тело сотрясла последняя судорога. Мечи с противным хлюпающим звуком вошли еще глубже куда-то под чешую, где монстр оказался похожим на желе, и слизь потекла с утроенной силой.

Вот черт! Если так будет продолжаться, меня точно стошнит.

— Фу-у-у! — озвучила я свое отношение к происходящему.

И тут оказалось, что мир — это вовсе не монстр, бесславно издохший на лезвиях моих клинков.

«Ну уж так и бесславно! — тут же возмутился один из них. — А известно ли прекрасной леди, что далеко не каждому покрывшему себя неувядаемой славой великому воину удавался сей подвиг?»

М-да. Похоже, в моей голове не просто завелись голоса мечей (как они сами себя именуют), они еще и жуткие зануды.

«И вовсе мы не зануды!»

«Неужели? Только послушайте себя! „Известно ли прекрасной леди“, „покрывшему себя неувядаемой славой воину“… — как можно более противным голосом передразнила я. — Нормальные люди так не говорят».

«Так мы и не люди».

Я едва удержалась, чтобы не сплюнуть. Вдруг окружающие истолкуют неправильно. А окружающие были. Народ с любопытством толпился вокруг окончательно мертвой туши, невзирая на вонь, лужи слизи и жару. Короче, все как везде — дай только повод поглазеть, да еще и на халяву.

Где-то под выползнем захрипела придавленная Лисса. Но почему-то никто не поспешил к попавшей в беду девице на выручку. Видимо, полагали, что даме нужно уметь выпутываться из передряг самостоятельно, приобретая неоценимый в дальнейшей жизни опыт, а более слабым суждено отсеяться в процессе. Вот он, естественный отбор. Я бы ей помогла, но руки пока отказывались слушать импульсы головного мозга и гудели так, словно я не поразила чудище мечами, а предварительно душила его в своих могучих объятиях.

Впрочем, закаленная в жизненных перипетиях Лисса не очень-то рассчитывала на услуги сильного пола и, надсадно кряхтя, выдавила себя из-под колец монстра, как зубную пасту из тюбика, при этом высказала все, что думает о мужчинах вообще и собравшихся в частности. С ее слов выходило, что роль мужчин в жизни женщины сильно и необоснованно преувеличена самцами, которые любят прихвастнуть своими сомнительными подвигами. Впрочем, ее слушали как-то неактивно. То ли сказалась жара пустоши, то ли зритель не был расположен к длительным, пламенным монологам… Непонятно.

Маг как-то незаметно рядом легким движением руки откинул с головы серый капюшон. Как он не сварился в своем балахоне и не получил хотя бы тепловой удар средней тяжести, осталось для меня загадкой. Он выглядел совсем не старым и был бы гораздо симпатичней, если бы не чересчур длинный нос с горбинкой. Темные с проседью волосы стянуты в конский хвост. На вид ему было лет тридцать, но пронзительные желтовато-карие глаза смотрели так, словно реальный возраст мужчины перевалил за пятьдесят, а то и за шестьдесят. В уголках волевого рта залегли суровые морщинки.

— Любезная воительница! — начал он, растягивая губы в подобие улыбки. Брр… У меня от этого типа просто мороз по коже. — Не подскажете мне, каким невероятным образом вам удалось убить песчаного выползня? Ведь всем известно, что их чешуйчатая шкура непробиваема не только для большинства видов оружия, но и для магии.

Пожалуй, насчет того, что всем известна прочность шкуры убиенного выползня, он загнул. Лично я впервые об этом слышала.

«Обычное мнение человеческого мага, — презрительно фыркнул один из мечей, отчего я вздрогнула. — Этих тварей убить можно, что мы только что и доказали. Однако очень сложно попасть точно в глаз».

«Ах глаз…» — рассеянно подумала я, с трудом припоминая, что нечто подобное мне уже говорили. И почему, черт побери, я не помню свой героический бой? И каким, собственно, образом мне удалось обнаружить этот глаз?

«Разумеется, под чешуйчатым щитком, о недогадливая наша», — подколол меня все тот же меч.

«Будешь издеваться, оставлю гнить в трупе», — обиделась я.

«Прекрасная воительница, — на порядок любезнее начал другой, — я с вами полностью согласен, все знать невозможно. Ну сами посудите, если бы вы знали все, зачем вам были бы нужны наши советы?»

«Хм. Вот так-то лучше», — подумала я, а вслух сказала:

— Разумеется, если только не ткнуть выползню мечом в глаз.

Лицо мага приобрело скептическое выражение, он посмотрел на меня с нескрываемой жалостью, словно в данную минуту узнал, что единственная дочь его друга родилась умственно отсталой:

— Но у выползня нет глаз.

— Есть, — тяжело вздохнула я и сделала попытку вытянуть клинки из хладного трупа.

Не удалось. Застряли намертво. Похоже, задачу так просто с наскока не решить.

— Глаз у выползня нет, — уперся маг.

Я пожала плечами. Пусть думает что хочет. Уперлась ногой в чешуйчатое тело и дернула изо всех сил. Бесполезно. Терять клинки так глупо не хотелось, но и просить о помощи — тоже.

«Не время для проявления гордости и независимости, — вмешался в процесс один из мечей. — Вы можете лишиться ценного имущества, между прочим».

«Да-да, — тут же согласился второй. — Между тем путешествие только началось, а на стражей вкупе с магом, который даже элементарной анатомии нежити не знает, очень плохая надежда».

Логика в этом присутствовала. Проблему с наличием глаз у данного конкретного вида местной фауны неожиданно разрешил Джумхад. Он выступил вперед, пройдя сквозь строй собравшихся, и обратился к настойчивому магу:

— Ну что ты пристал к воительнице? Раз она говорит, что глаза есть, — значит, они есть.

Я с удивлением уставилась на неожиданного заступника. Интересно, с чего он так уверовал в мои познания?

— В самом деле? — искренне удивился маг. — А почему я должен ей верить?

— Хотя бы потому, что пока ваше магство мило отдыхало в сторонке, хотя я точно помню, что нанимал вас для охраны каравана, а не для задумчивого любования нашей гибелью в зубах выползней, девушка убила огромную кровожадную тварь.

Маг скептически усмехнулся. Слова караванщика его ничуть не задели. Очевидно, он принадлежал к той категории людей, которым хоть плюй в глаза — божья роса.

— Я тоже четко помню условия нашего контракта, — спокойно парировал он. — И ни одним из пунктов не числится мое героическое самоубийство. Общеизвестно, что выползни совершенно не боятся магии и убить их невозможно.

— Невозможно, говоришь? — иронично прищурился караванщик. — А вот ей удалось.

Джумхад невозмутимо подвинул меня, упер ногу в труп монстра, взялся за рукояти мечей, напрягся и с шумным выдохом единым рывком выдернул их из бездыханного тела, которое мерзко хлюпнуло. Этого мой несчастный желудок не вынес, я судорожно зажала рот рукой и метнулась в сторону, чтобы хотя бы не запачкать окружающих внезапно начавшимся обратным пищеварением. Пока меня долго и мучительно рвало возле ближайшего бархана, я с удивлением обнаружила, что полное отсутствие завтрака в желудке ничуть не облегчает процесс.