Не говори мне «никогда» - Кристина Хегган

Тед подождал, пока успокоится дыхание, включил зажигание. Затем, не заметив женщину, наблюдавшую за ним со своего крыльца в доме напротив, тронул машину и направился на запад, в направлении ранчо Джей Би.

На этот раз даже полицейский спецназ не смог бы вернуть его обратно.

По обыкновению с утра Малкольм Кендалл сидел на веранде своего фешенебельного дома на берегу озера в престижном западном районе Остина, наслаждаясь легким завтраком из тостов, свежего апельсинового сока и черного кофе. Стояло великолепное утро, и, хотя похмелье Барбары грозило испортить ему весь день, беглое знакомство с результатами последних социологических опросов, определенно ставивших его впереди нынешнего губернатора, привело его в хорошее расположение духа.

По озеру мимо дома скользнула яхта, голубой парус слегка колыхал утренний бриз. Двое с яхты поприветствовали его, Малкольм в ответ махнул рукой. Он не мог себе позволить показаться невежливым. Особенно, когда до выборов осталось меньше месяца. Как только он выпил кофе, подошла внимательная как всегда экономка, чтобы вновь наполнить его чашку.

– Миссис Кендалл присоединится к вам, сэр?

– Я думаю, она скоро спустится, Долорес. – Он взял из серебряной корзины намазанный маслом тост. – Она не очень хорошо себя чувствует, так что наведывайся к ней время от времени.

– За мной вовсе не нужно приглядывать, милый, – раздался у него за спиной веселый голос. – Я в полном порядке.

Барбара поднималась на веранду. Малкольм быстро вскочил на ноги.

– Я вижу. – Он отодвинул стул и придержал его, пока она садилась, с удовольствием отмечая отсутствие каких-либо следов похмелья. Ее короткие каштановые волосы были стильно уложены, а зеленые глаза, хотя и немного покрасневшие, смотрели гораздо яснее, чем час назад.

Малкольм поцеловал ее в щеку.

– Чудесно выглядишь, дорогая. Новое платье? Комплимент достиг цели. Барбара вспыхнула от удовольствия.

– Да, месяц назад мама увидела в одном из парижских бутиков. Тебе нравится?

Малкольм ненавидел свою тещу, но всегда отдавал должное ее вкусу.

– Красное на тебе смотрится великолепно. Одевай почаще. – Он подождал, когда Долорес поставит перед Барбарой блюдо со свежими фруктами, а затем продолжил: – Я так рад, что тебе лучше, дорогая. Может, теперь нет необходимости отменять твои встречи?

– Старые планы остаются в силе. – Подцепив пальцами тонкий ломтик мускусной дыни, она откусила кусочек. – Можешь сказать Клайву, чтобы забрал меня в девять тридцать. Мы сразу поедем в университет.

Малкольм обрадовался. Молодые избиратели приобретали в последние годы все большее значение, и внезапные отказы от встреч, даже со стороны всего лишь жены кандидата, отнюдь не повышали его рейтинг.

– Прекрасно, – сказал он, мысленно пробегая собственный, весьма плотный деловой график. – И не забудь, что сегодня вечером мы обедаем у Элденов. Мне придется слетать в Эль-Пасо на совещание сотрудников тамошнего отделения моего штаба, но к шести я обязательно вернусь.

– Я не забыла, однако… – Она запнулась, явно смущенная. – Ты не возражаешь, если я не пойду, дорогой? Вряд ли…

Все благодушие Малкольма как рукой сняло.

– Конечно, я буду возражать! Как это я появлюсь там без тебя?

– Уверена, Джоан все поймет.

– Не в этом дело! Элдены пригласили на этот обед самых именитых и влиятельных людей Техаса с женами. Там будет сенатор Бэбкоук, и не мне тебе объяснять, насколько это важно для моей кампании!

Она посмотрела на него умоляюще:

– Малкольм, войди в мое положение. На этой неделе мы каждый день куда-нибудь да выезжали. Я просто измотана до предела.

– Я все понимаю, но мы с тобой с самого начала знали, что эта кампания – отнюдь не легкая прогулка. – Он услышал раздражение в своем голосе и немедленно осадил себя, вернувшись к роли понимающего, заботливого мужа. Перегнувшись через стол, он взял руку Барбары в свою. – Я знаю, дорогая, что ты очень устала, и, поверь, глубоко благодарен. Все, о чем я прошу, продержись еще чуть-чуть.

Несвойственным ей нетерпеливым движением Барбара вырвала руку.

– Джоан и Скип Элдены стали действовать мне на нервы! Они постоянно крутятся рядом, следят, спрашивают, все ли у меня в порядке, не нужно ли чего. Можно подумать, я инвалид.

– Но, дорогая, это все потому, что они любят тебя и беспокоятся, так же как и я.

На веранде вновь появилась Долорес с радиотелефоном в руках.

– Миссис Кендалл, вас миссис Элден.

Барбара закатила глаза и взяла трубку из рук экономки.

– Привет, Джоан!

Пока Барбара болтала с подругой, Малкольм, помешивая свой кофе, вновь подивился ее быстрому выздоровлению. Другая бы и с постели не встала. Но для Барбары, как бы плохо ей ни было, его карьера всегда стояла на первом месте.

– Если бы ты проводил с ней больше времени, – заявила она в одно из воскресений, после очередного жуткого кутежа Барбары, – ей не приходилось бы искать утешения на дне бутылки.

Элдены, их ближайшие друзья, открытым текстом посоветовали Барбаре обратиться к врачам. Но Малкольм был категорически против. Огласка того, что жена страдает алкоголизмом, станет концом его карьеры. Может быть, позже, когда выборы останутся позади. И не на какой-нибудь из этих знаменитых пересохших «источников», где репортеры «Нэшнл инквайер» и им подобные подонки шастают в поисках смачных сенсаций, а в закрытую надежную клинику за границей.

До тех же пор он и пальцем не шевельнет, чтобы не повредить карьере. В отличие от брата, который оставил сенат после смерти Элизабет, он не собирался позволить, кому или чему бы то ни было становиться на его пути.

Звук упавшей в гнездо аппарата телефонной трубки вернул его к действительности. Барбара закрыла ладонью рот и побелела как полотно. Встревоженный, он опустил газету.

– В чем дело?

– Тед вернулся, – прошептала жена так тихо, что он едва расслышал.

– Тед? – он выпрямился на стуле. – Не может быть. Чарльз дал бы мне знать.

– Он здесь. Джоан видела, как он выходил из дома твоего брата. – Ее стало трясти. – О, Малкольм, что, если он приехал в поисках правды о смерти матери?

На этот раз Малкольм взял обе ее руки и крепко стиснул. Сейчас никак нельзя допустить, чтобы она расклеилась!

Ерунда, – бросил он, пытаясь быть убедительным. – Уверяю тебя, ничего подобного и быть не может. Он, должно быть, узнал, что Чарльз болен и приехал его навестить, вот и все.

Казалось, она не слышала его. «О Боже, что мне делать, если он придет сюда? Как я посмотрю ему в глаза?»

С самой первой их встречи восемнадцать лет назад он понял, что она обладает всеми теми качествами, о которых амбициозный политик для своей жены мог бы только мечтать – обаянием, умом, безупречной родословной.