Железная маска: между историей и легендой - Жан-Кристиан Птифис

Среди наших старых знакомых мы встречаем непоседливого графа дю Брея, шпиона, который задал работы Лувуа, интенданту Ла Гранжу и графу де Монклару. Бедняга, он сильно изменился! В условиях заточения его психическое здоровье пошатнулось. Прямо-таки заразная болезнь в Пинероле! Долго считалось, что он был в 1694 году переведен на остров Святой Маргариты. Однако это ошибочное мнение. Изучение бухгалтерской документации позволило установить, что он был в 1684 году освобожден, вероятно, по дипломатическим соображениям. Статья 9 договора о приостановке военных действий между Францией и Испанией от 21 июля, служившего прелюдией к Регенсбургскому перемирию, предусматривала, что все военнопленные, а также арестованные в связи с военными действиями должны быть освобождены.[93] Граф дю Брей одним из первых получил свободу. Освободившись, он занялся выгодной торговлей фальшивыми монетами между Лионом и Женевой,[94] из-за чего в июне 1696 года был вновь арестован и посажен в крепость Пьер-Ансиз, где и умер в мае 1711 года.[95]

В апреле 1687 года Вильбуа, комендант цитадели и донжона, тяжело заболел. Поскольку его здоровье не шло на поправку, Сен-Мар предложил заменить его первым лейтенантом своей роты, Ла Прадом. Когда в апреле 1692 года Вильбуа умер, король официально назначил Ла Прада комендантом донжона.[96] Его место на острове Святой Маргариты занял сержант Розарж, отныне взявший на себя, вместе с губернатором, заботы о государственных преступниках. В конце того же года второй лейтенант, Буажоли, по состоянию здоровья покинул службу, и Сен-Мар ходатайствовал о назначении на его место своего племянника, Гийома де Формануара, служившего в его роте простым кадетом.[97]

Молодой и амбициозный герцог Савойский Виктор Амедей II давно уже с вожделением поглядывал на Пинероль, желая присоединить его к своему государству. Главным образом по этой причине 20 октября 1690 года он вошел в состав большой антифранцузской коалиции и принял участие в Девятилетней войне, получившей также название войны Аугсбургской лиги. В ночь с 28 на 29 июля 1693 года его армия окопалась перед фортом Святой Бригитты, передовым бастионом, примерно в одном километре от Пинероля. Форт пал после четырех недель регулярной осады. Однако сам Пинероль продолжал сопротивление. В период с 25 сентября по 1 октября он непрерывно подвергался артиллерийскому обстрелу. Донжон, представлявший собой идеальную мишень, серьезно пострадал. Нетрудно представить себе ужас и вопли несчастных заключенных, когда от грохота разрывов сотрясались старые стены их тюрьмы. Катина, окопавшийся в своем лагере Фенетрель, получил подкрепление в составе корпуса конной жандармерии и решил перейти в наступление. 4 октября он сокрушил армию Виктора Амедея и принца Евгения Савойского у деревни Марсай (Марсалья). Спустя две недели осада с Пинероля была снята. 25 октября Барбезьё отдал комиссару д'Андрезелю приказ как можно скорее привести в порядок тюремные камеры донжона.[98] Как нередко бывало, прохождение войск через город стало причиной эпидемии. Заболело около двух тысяч человек. Не стали исключением и обитатели тюремных камер, страдавшие гриппом, лихорадкой и дизентерией, так что Ла Прад с помощниками исполняли обязанности санитаров и сиделок. 27 декабря Барбезьё писал ему:

«Если кто-нибудь из заболевших заключенных умрет, то его следует похоронить, как хоронят солдат, однако я убежден, что от этой болезни никто не умрет.

Вы должны сжечь все до последнего клочка записки, найденные за подкладкой камзолов Маттиоли и его слуги, куда они запрятали их».[99]

Последняя фраза говорит о том, что Маттиоли и его слуга Руссо, видимо в страхе погибнуть под обломками тюрьмы, пытались послать на волю весть о себе, однако их попытка оказалась безуспешной, поскольку в ходе тщательного обыска записки были найдены за подкладкой их верхней одежды.

Барбезьё ошибался, полагая, что никто из заключенных не умрет. В начале 1694 года Ла Прад сообщал ему о смерти одного из них. Сколь бы странным это ни могло показаться, он не знал имени несчастного, которому каждый день носил еду — лучшее доказательство того, что он никогда не вступал в беседу со своими заключенными. Министр был вынужден апеллировать к памяти губернатора Святой Маргариты: «Господин де Ла Прад, которому король доверил стеречь заключенных, содержащихся по распоряжению Его Величества в донжоне Пинероля, написал мне, что умер самый старый из них, имени которого он не знает. Поскольку я не сомневаюсь, что вы помните это имя, я прошу вас сообщить мне его шифром».[100]

Любопытная игра в загадки, с которой историк встречается на каждом шагу! К счастью, на сей раз не слишком трудно проникнуть в эту маленькую тайну. Умерший в январе 1694 года был самым старым. Самым старым заключенным, бесспорно, был Эсташ Данже, прибывший в 1669 году, но он находился на острове Святой Маргариты под надзором мсье де Сен-Мара. Таким образом, умершим заключенным не мог быть никто иной, кроме монаха-якобинца, посаженного в 1674 году, имени которого Ла Прад тем более не мог знать, поскольку во всей корреспонденции Сен-Мара он упоминается исключительно по своей принадлежности к монашескому ордену якобинцев{23}.

Итальянский историк XIX века Доменико Карутти де Кантуань, которому мы обязаны весьма основательной историей Пинероля, полагал, что этот несчастный человек и был заключенным Бастилии, носившим маску. К сожалению, не зная, что двумя заключенными нижней башни были Данже и Ла Ривьер, он предположил, что именно этот монах и Данже последовали за Сен-Маром в Эгзиль. Поскольку заключенный, заболевший водянкой и умерший в 1687 году, предварительно изъявил желание составить завещание и поскольку монах, давший обет бедности, по определению не мог обладать имуществом, он сделал вывод, что умершим является Данже. Умозаключение весьма изощренное, однако исходящее из ложных посылок{24}.[101]

Затянувшаяся война в Италии затрудняла содержание заключенных в донжоне Пинероля. Обеспечение их охраны становилось проблематичным в случае нового нападения. К тому же они занимали «большие помещения», необходимые для обеспечения крепости продовольствием и боеприпасами. Именно поэтому граф де Тессе, командовавший войсками Пинероля, настаивал на том, чтобы тайно перевести заключенных в Эгзиль, а еще лучше на остров Святой Маргариты.[102] Предложение сочли разумным, и 26 февраля Барбезьё информировал Сен-Мара о их прибытии: «Я прошу вас сообщить мне, имеются ли у вас надежные помещения для них и что требуется для подготовки таких помещений к их приему. Я не сообщаю вам их количество, полагая, что оно известно вам. Я должен лишь известить вас о том, что один из них недавно умер».[103]

Все та же игра в загадки! Похоже, что на сей раз министр, не зная точного количества заключенных, с помощью столь нехитрой уловки побуждает губернатора Святой Маргариты припомнить их количество. У нас нет его ответа (это было бы слишком просто!), однако предшествующая корреспонденция и бухгалтерская документация Пинероля позволяют определить количество заключенных: монах-якобинец мертв, поэтому остаются Маттиоли, посаженный в 1679 году вместе со слугой, Ле Бретон, оказавшийся в тюрьме в 1682 году, и Эрс, прибывший туда в 1687 году.

Всего четверо. Однако у Сен-Мара, как мы знаем, другая система подсчета! В 1681 году он проигнорировал слугу Маттиоли, считая его величиной, которой можно пренебречь. Спустя тринадцать лет он совершает ту же ошибку! В ответе, который он дает министру, значится: трое. И как следствие, 19 марта Людовик XIV подписал в Компьене приказ о переводе заключенных, адресованный маркизу д'Эрлевилю,[104] а также следующее распоряжение, предназначенное для Сен-Мара:

«Отдав приказ о переводе из донжона цитадели Пинероля на острова Святой Маргариты и Сен-Онора, в сопровождении господина де Ла Прада, коменданта моей цитадели Пинероля, троих заключенных, которые содержатся в донжоне цитадели Пинероля, я направляю вам это письмо, дабы уведомить вас, что мне угодно, чтобы вы приняли их и раздельно поместили в камеры, которые я приказывал вам приготовить, дабы можно было надежно содержать в них заключенных, которые не могли бы ни с кем общаться, ни устно, ни письменно».[105]

Это письмо, которое Ла Прад должен был передать адресату по прибытии на Святую Маргариту, сопровождалось министерскими инструкциями следующего содержания:

«Его Величество король, решив перевести на остров Святой Маргариты в Провансе, под надзор мсье де Сен-Мара, троих государственных заключенных, которые находятся под вашей охраной в донжоне цитадели Пинероля, поручил мне написать вам, что он выбрал вас для сопровождения их одного за другим, таким образом, чтобы вы, сопроводив одного, возвращались за следующим… Мсье де Тессе позаботится об эскорте и предоставит вам деньги, которые вы затребуете для покрытия расходов на дорогу… Вы должны найти надежного человека, который взял бы на себя на время вашего отсутствия заботы о двоих заключенных, которые останутся, пока вы сопровождаете первого; точно так же вы поступите и в отношении третьего заключенного, когда отправитесь в путь со вторым… Вы не должны отправляться из Пинероля с первым заключенным до тех пор, пока не прибудут два сержанта из роты Сен-Мара, которых тот должен выбрать и послать на помощь вам в этом сопровождении».[106]