Хоббит - Джон Рональд Руэл Толкин

Теперь он его извлек. Лезвие слабо светилось у него перед глазами.

«Значит, это тоже эльфское оружие, – подумал Бильбо. – И гоблины недалеко, но в то же время и не очень близко».

Почему-то Бильбо почувствовал себя спокойнее. Великолепно носить лезвие, выкованное в Гондолине для войн с гоблинами, войн, о которых сложено столько песен; к тому же он заметил, что такое оружие производит сильное впечатление на гоблинов, когда они неожиданно на него натыкаются.

«Вернуться? – подумал он. – Ни за что! Пойти по боковому туннелю? Невозможно! Идти вперед? Единственное, что остается! Вперед!» И вот он встал и пошел, держа перед собой маленький меч и одной рукой трогая стену, и сердце у него колотилось изо всех сил.

* * *

Теперь Бильбо действительно очутился в трудном положении. Но помните, что для него оно было не таким трудным, как для меня или для вас. Хоббиты не похожи на людей; хотя их норы, красивые приятные жилища, хорошо проветриваемые, отличаются от туннелей гоблинов, все же хоббиты больше людей привыкли к туннелям и нелегко утрачивают под землей чувство направления – конечно, когда придут в себя от удара по голове. И еще они могут передвигаться совершенно бесшумно, прекрасно восстанавливаются после падений и ушибов, и у них множество мудрых высказываний и речений, которые люди никогда не слышали или давно забыли.

Но все равно я не хотел бы оказаться на месте мистера Бэггинса. Туннель, казалось, тянется без конца. Бильбо знал только, что продолжает идти все в том же направлении, несмотря на один-два изгиба и поворота. Время от времени попадались туннели, ведущие в стороны, которые он видел при свете меча или чувствовал, касаясь рукой стены. Он не обращал на них внимания и торопился пройти мимо, опасаясь появления гоблинов или неведомых темных существ. Бильбо продолжал идти все вперед и спускался все ниже и ниже; и по-прежнему не слышал ни звука, кроме редкого шороха крыльев летучей мыши; эти звуки сначала пугали его, но потом стали слишком частыми, чтобы из-за них вздрагивать. Не знаю, сколько времени он держался; ему не хотелось идти, но он боялся остановиться и все больше и больше уставал. Казалось, уже наступило завтра, а он будет продолжать идти до конца жизни.

Неожиданно без всякого предупреждения он с всплеском вступил в воду! Уф! Она оказалась ледяной. Бильбо сразу пришел в себя. Он не знал, лужа ли это на пути, край подземного ручья, пересекающего туннель, или глубокое и темное пещерное озеро. Меч почти не испускал сияния. Хоббит остановился и, когда прислушался, услышал как-кап-кап с невидимой крыши в воду; но других звуков как будто не было.

«Итак, это пруд или озеро, а не подземная река», – подумал он. Но идти вброд в темноте Бильбо не решался. Плавать он не умел; к тому же он подумал об отвратительных скользких существах со слепыми выпученными глазами, извивающихся в воде. В прудах и озерах в сердце гор живут странные создания: рыбы, предки которых заплыли в подземелье бог знает когда, но так и не выплыли, а глаза их становились все больше, и больше, и больше от попыток видеть в черноте; и еще другие существа, еще более скользкие, чем рыбы. Даже в туннелях и пещерах, которые вырубили для себя гоблины, живут неведомые твари, которые пробрались снаружи и залегли во тьме. А некоторые пещеры возникли задолго до появления гоблинов, которые их только расширили и соединили проходами, а первоначальные владельцы пещер все еще скрываются по углам, вынюхивая и высматривая.

В глубине внизу, у темных вод жил старый Голлум. Не знаю, откуда он пришел или кем был. Он был Голлум – темный, как тьма, за исключением двух больших круглых бледных глаз. У него была лодка, и он неслышно плавал в ней по озеру; потому что это было озеро, широкое, глубокое и смертельно холодное. Голлум греб большими плоскими лапами, свисающими по бокам, но никогда не поднимал даже рябь. Не он. Он искал своими бледными глазами слепую рыбу, которую хватал длинными пальцами, быстрыми, как мысль. Ему нравилось и мясо. Мясо гоблинов он считал хорошим, когда мог его заполучить; но он очень заботился, чтобы гоблины его никогда не нашли. Просто шел за гоблином следом, если тот приходил в одиночку и приближался к краю воды. Но гоблины редко так делали: они чувствовали, что внизу, у самых корней гор, таится что-то страшное. Когда-то давно, прокладывая туннели, они вышли к озеру и обнаружили, что дальше идти не могут; так что их дорога в этом направлении здесь заканчивалась, и у них не было причин приходить сюда – если только их не посылал Верховный Гоблин. Иногда ему хотелось рыбы из озера – и иногда ни гоблин, ни рыба не возвращались.

На самом деле Голлум жил на скользком каменном острове посреди озера. Теперь он следил за Бильбо своими бледными, похожими на телескопы глазами. Бильбо его не мог видеть, а Голлум удивлялся Бильбо, потому что ясно видел, что это не гоблин.

Голлум сел в свою лодку и отплыл от острова, а Бильбо продолжал сидеть на берегу в замешательстве, подойдя к концу дороги и почти лишившись рассудка. Неожиданно появился Голлум и зашептал, и засвистел:

– Вс-с-с-с-плес-с-с-ск и с-с-с-сплесс-с-с-ск, моя бес-с-с-сценносс-с-сть! Мне кажется, это рос-с-с-с-скошный пир; нас-с-с-с-с ждет вкус-с-с-сный кусочек, Голлум! – И, сказав Голлум, он издал горлом отвратительный звук глотания. Так он получил свое имя, хотя сам себя всегда называл «бесценностью».

Услышав этот свист, хоббит едва не выскочил из кожи. Неожиданно он увидел перед собой бледные глаза.

– Ты кто? – спросил он, выставив вперед кинжал.

– Кто он такой, моя бес-с-с-сценнос-с-сть? – шептал Голлум (он всегда так говорил, потому что больше ему поговорить было не с кем). Он и собирался это узнать, потому что в данный момент был не голоден, только испытывал любопытство. Иначе он сначала схватил бы добычу, а потом начал шептать.

– Меня зовут Бильбо Бэггинс. Я потерял гномов. Потерял колдуна и не знаю, где я; и не хочу знать, если только отсюда можно уйти.

– А ш-ш-ш-што у него в руках? – спросил Голлум, глядя на меч, который ему совсем не понравился.

– Меч, лезвие из Гондолина!

– С-с-с-с, – сказал Голлум и стал очень вежлив. – Мож-ж-жет, он пос-с-с-сидит немного с-с-с-с нами и поговорит, моя бес-с-сценнос-с-сть? Наверно, он любит загадки? – Он как будто хотел казаться дружелюбным, по крайней мере в этот момент, пока не узнает больше о мече и о хоббите: действительно ли он совсем