Андрей Громыко. Ошибка мистера Нет - Нелли Борисовна Гореславская

Робсон, Чаплин и другие знаменитости

За почти восемь лет, проведенных Андреем Громыко в Америке сначала в качестве советника, а потом и посла, у него, конечно, состоялось множество встреч не только с политиками, но и с общественными деятелями США, известными писателями, артистами, учеными. Среди них были Чарли Чаплин и Мерилин Монро, Эдвард Робинсон и Поль Робсон, Фрэнсис Синатра и Леопольд Стоковский, писательница Лилиан Хелман и журналист Альберт Рис Вильямс. Практически все они хорошо относились к Советскому Союзу. Особенно большой прилив симпатии к СССР вызвала, конечно, война и то героическое сопротивление, которое оказывал советский народ немецко-фашистским захватчикам. Но и в тридцатые годы, которые сегодня в России вспоминают почти исключительно как годы чудовищных сталинских репрессий, огромное количество людей на Западе смотрело на Советский Союз как на страну осуществившейся тысячелетней мечты народов о социальной справедливости.

Не знали о репрессиях? Знали. О процессах над врагами народа писали в газетах. Причем как в советских, так и в западных. В СССР ехали многочисленные делегации западных общественных деятелей, некоторые из них, например Лион Фейхтвангер, даже присутствовали на показательных процессах и почему-то не принимали их за политическую фальшивку. Может быть, потому что искушенные, умные люди хорошо знали, что ради власти всегда совершались и совершаются такие преступления, какие становятся трагедией для целых народов, – вроде чудовищных провокаций, развязывающих войны, страшных терактов и катастроф, в результате которых гибнут миллионы людей и уничтожаются тысячи. На этом фоне предательство, связь с врагами страны ради того, чтобы погубить политического противника и перехватить власть, выглядит вполне банально и заурядно. Это один из самых обычных методов политической борьбы. Почему же он не может иметь место среди властной верхушки СССР? Тем более после совсем недавних по историческим меркам революции и Гражданской войны, когда за власть в стране не на жизнь, а на смерть боролись самые разные политические силы, вряд ли растерявшие за прошедшие два десятилетия свои амбиции и надежды на перемены в свою пользу. Но бороться с политическими противниками методом репрессий недемократично и нелиберально, скажут современные защитники всяческих прав и свобод. Да, нелиберально, недемократично, но не в условиях набирающей силы фашистской Германии, надвигающейся войны, которую предчувствовали все.

В подтверждение хочется привести слова посла США в Советском Союзе в 1936–1938 годах Джозефа Дэвиса через несколько дней после нападения Германии на СССР, когда он, отвечая на вопрос «А что вы скажете относительно членов «пятой колонны» в России?», сказал: «У них нет таких, они их расстреляли». И продолжил: «Неожиданно передо мной встала такая картина, которую я должен был ясно видеть еще тогда, когда был в России. Значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935–1939 годов являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявления истерии. Однако в настоящее время стало очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников».

Разумеется, не все на Западе были согласны с Д. Дэвидом, тем не менее тогда, в 30—40-е годы, никому не приходило в голову называть СССР империей зла – такое название дал нашей стране, как известно, Рейган в 80-х годах, когда все процессы над врагами народа, ГУЛАГи и Беломор-каналы остались в далеком прошлом и в стране давно уже установился вполне либеральный и гуманный режим. Напротив, в те далекие 30-е годы Советский Союз пользовался широкой общественной поддержкой в мире, и внутрипартийная борьба с расстрелами побежденных (или изменников) ее не слишком охладила. Зато в Советской стране не было богатых и бедных, не существовало расовой или национальной сегрегации, как в заокеанском «светоче свободы и демократии», где тогда еще не прекратились «суды Линча». Впрочем, федеральный закон, который запрещал бы линчевание, в США, оказывается, так и не принят до сих пор. Сейчас у нас любят цитировать строчку из Маршака – из стихотворения о мистере Твистере, «бывшем министре, владельце заводов, газет, пароходов», забыв, похоже, что главным-то смыслом того детского стиха было не богатство, а возмущение мистера, приехавшего в Союз, когда его пытались поселить в одной гостинице (между прочим, «Англетер») с «цветными». «Только смотрите, чтоб не было рядом негров, малайцев и прочего сброда. Твистер не любит цветного народа!» – предупреждал представитель туристской компании из США. Но это требование в СССР не захотели соблюдать.

Как же было не восхищаться Союзом, например, тому же Полю Робсону, которого у нас обожали, а в Америке, несмотря на всю его всемирную славу, не считали равным «белым людям». В 1931 году Робсон познакомился в Нью-Йорке с режиссером Сергеем Эйзенштейном и по его приглашению в 1934 году впервые приехал в СССР. С тех пор он стал нашим преданным другом, был частым гостем советского посольства, своего сына Поля, которого в посольстве звали Павликом, заставил выучить русский язык, и тот действительно мог на нем изъясняться. Потом и сам Робсон начал учить русский.

В 1936–1937 гг. Робсон поехал с концертами в Испанию. «Эта поездка, – писал он, – стала поворотным пунктом в моей жизни… Я понял, что борьба с фашизмом должна стать нашим основным и самым важным делом». Вернувшись домой, Робсон выступает с лекциями о своих поездках в Испанию и СССР, продолжает свою концертную деятельность, отличающуюся публицистическим, пропагандистским характером. Его репертуар был обширен: он пел на 25 языках, стараясь передать национальный колорит каждой песни.

Певец стал одним из организаторов помощи СССР в его войне с гитлеровской Германией, призывал к скорейшему открытию второго фронта. В 1943 г. за выдающиеся заслуги в общественной деятельности Робсону была вручена медаль Авраама Линкольна, в 1944 г. – медаль Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения и медаль Американской академии искусств и литературы.

Больше всего его восхищало в Союзе, как он говорил, что здесь не остается места национальным и расовым предрассудкам.

– А у нас в Штатах, – говорил он, – то выступления профашистов, то вылазки ку-клукс-клана.

Причем говорил Робсон, не стесняясь в выражениях, обличал власти и систему, которая, говоря о демократии, не принимает никаких мер, чтобы остановить расистов. Власти платили ему той же монетой, не прощая ему ни его антирасистских выступлений, ни его восхищенного отношения к СССР – вместе с публичными наградами его самолюбию постоянно наносились удары.

После войны Поль Робсон снова выступает с концертами в нашей стране. Гастроли Робсона в СССР официальные круги США расценили как подрывную деятельность. В 1950 году Государственный департамент США лишает певца заграничного паспорта, и он не может совершить турне по Европе, а также поехать на Всемирный конгресс сторонников мира, в числе учредителей которого состоит. Одна из крупнейших киностудий отзывает свое