Просвещённый (ЛП) - Чемберс Джоанна

Дабы вознаградить его за сдержанность, Дэвид уплел еще два крампета и второй кусок пирога. То, как порадовался Мёрдо, озадачило и позабавило.

Закончив, он опустился на спинку стула и так широко зевнул, что почудилось, будто челюсть того и гляди хрустнет. Когда Дэвид выпрямился, Мёрдо улыбнулся, загадочно глядя на него темными глазами.

— Ты устал, — подметил Мёрдо.

— Я поспал не больше четырех часов, — сознался Дэвид. — Сегодня наверстаю.

— Знаю, тебе не терпится уйти. Но может, все-таки поднимешься в опочивальню и вздремнешь? Я с тобой не пойду и позабочусь, чтобы ты проснулся через час.

Дэвид хотел возразить, но снова зевнул.

— А это мысль, — признал он, и Мёрдо потянулся к шнурку колокольчика.

Не миновало и двух минут, как явился Лиддл. Он принес серебряный поднос с высокой стопкой корреспонденции.

— Вы звали, милорд? — тихо произнес он, поставив поднос на маленький столик по правую руку от Мёрдо.

— Да. Будьте добры, проводите мистера Лористона в опочивальню.

— Разумеется, милорд. — Дворецкий обратился к Дэвиду: — Прошу, сэр, следуйте за мной.

Из-за нывшего колена Дэвид с трудом встал и взял трость.

— И непременно разомни ногу, — твердо сказал Мёрдо.

Щеки вспыхнули. Можно лишь догадываться, что подумал Лиддл об этом замечании.

Лиддл провел Дэвида наверх — к счастью, всего один лестничный марш — и по короткому коридору.

— Ваша опочивальня, сэр. — Слуга встал в стороне, дабы Дэвид сумел пройти, и примолвил: — Опочивальня его светлости по соседству.

К щекам прилило тепло, но Дэвид смолчал, лишь прошел в центр комнаты, где стоял открытый сундук.

— Ваши вещи выгладили и убрали, сэр. Надеюсь, вы не возражаете?

Дэвид вежливо улыбнулся.

— Нет, спасибо.

Когда это случилось впервые, Дэвид счел унизительным, что слуга разбирал его кальсоны и бритвенные принадлежности, но к сему моменту он уже свыкся. Так уж заведено.

Дворецкий склонил голову и удалился, закрыв за собой дверь.

Поначалу Дэвид изумился, почему комната звалась зеленой. На стенах желтые шелковые обои, атласное покрывало тоже желтое. Ничего зеленого он не видел.

В опочивальне стояла духота. Он открыл оконную створку, и в комнату полились оживленные городские звуки: грохот экипажей, цоканье лошадиных копыт. Дэвид опустил шторы, покачивавшиеся на ветру, никоим образом не заглушавшие уличного шума.

Раздевшись до кальсон и отбросив роскошное атласное покрывало, Дэвид улегся на простыни. Спать днем было трудно, однако он до того вымотался, что закрыл глаза в надежде задремать. Он лежал, прислушиваясь к тиканью часов. Сон никак не желал приходить. Миновало десять, двадцать, тридцать минут. Дэвид выругался и свесил ноги с кровати, решив, что с тем же успехом можно отправиться к Элизабет.

Подле армуара он налил воды в фарфоровую чашу и быстро умылся, затем из шкафа достал чистые одежды, испытывая признательность за разглаженные складки. Одевшись, Дэвид воззрился на отражение в зеркале и провел рукой по щеке. Утром он брился, однако, несмотря на то что кончики пальцев царапнула легкая шероховатость, повторно бриться не стал. Слишком длинные волосы падали на глаза. Он взял банку помады и нанес на густые темно-рыжие пряди похожее на воск, пахнувшее канифолью средство.

Взглянув на отражение в зеркале, он диву дался. Дэвид облачился в лучший черный костюм и в кои-то веки как следует повязал платок. Из-за этого и гладко зачесанных волос он напоминал... прежнего Дэвида Лористона. Тихого сдержанного служащего. Эрудита. Скучного, прилежного, без капли страсти. Вовсе не похожего на мужчину, что надевал бриджи любовника на рыбалку и отпустил такие длинные волосы, что они свисали на глаза. Вовсе не похожего на мужчину, что полюбил мужчину. Никто бы так не подумал про представительного человека из зеркала.

Дэвид, нахмурив лоб, все размышлял над отражением, как вдруг с улицы долетел громкий стук. Дэвид подошел к окну и отодвинул штору. На лестнице стоял джентльмен, держа в руке трость с золотым набалдашником, — вероятно, ею и стучали.

Со своей точки обзора рассмотреть мужчину Дэвиду не удавалось, он улавливал только тулью черной шляпы и общее впечатление элегантности и богатства. Миг спустя дверь отворилась, и мужчину впустили.

Перед тем как направиться вниз, Дэвид выждал несколько минут. Для того чтобы проводить визитера к Мёрдо, времени должно хватить. Засим Дэвид ускользнет и избежит знакомства. Убедившись, что времени прошло достаточно, он надел шляпу, взял трость и покинул опочивальню.

Задумка не удалась. Оказавшись в коридоре, Дэвид обнаружил, что дверь в гостиную открыта, а Мёрдо с визитером стояли на пороге. Мёрдо, который выше гостя, скрестил руки на широкой груди и принял воинственный вид, а визитер тихо и монотонно бормотал что-то невнятное. Они обернулись на стук трости. На миг Мёрдо пришел в ужас, однако быстро замаскировал эмоции.

Потрясенный, Дэвид перевел взор на визитера и тотчас догадался, что если это и не отец Мёрдо, то определенно близкий родственник. Высокий и широкоплечий, как Мёрдо, такие же густые волосы — некогда темные, а ныне подернутые сединой, — черные сверкающие глаза. У них одинаковая форма головы, одинаковый упрямый подбородок, но и различия тоже имелись. Должно быть, улыбкой и привлекательными озорными искорками в чернильно-черном взгляде Мёрдо пошел в мать, ибо в мужчине не виднелось ни намека на веселость. Все в нем какое-то унылое: внешние уголки глаз, длинный нос, тонкий разрез рта. Отталкивающее, а ныне еще и ехидное лицо.

— Это он, Мёрдок? — поинтересовался мужчина, окинув Дэвида взором с головы до ног. — Твой последний катамит? Тот, с которым ты отказывался разлучаться? — Голос сочился презрением.

Неожиданное оскорбление потрясло, будто удар. Дэвид стрельнул глазами в Мёрдо, выглядевшего до того разъяренным, что Дэвид уверился: он вот-вот потеряет самообладание. К его удивлению, Мёрдо поджал губы и держал себя в руках, однако румяные щеки и раздутые ноздри выдавали волнение.

— Знаю, отец, манерами вы не обладаете. Мистер Лористон мой секретарь и гость в этом доме. Я попросил бы вас относиться к нему с должным уважением.

— Секретарь, — недоверчиво повторил граф.

Он покачал головой и уселся в то же кресло, что ранее избрал Мёрдо. Дэвид смекнул, что это кресло хозяина дома, занимаемое тем, кто господствовал в комнате.

Мёрдо обратился к Дэвиду:

— Идите к другу. Лиддл подготовит карету.

— Мистеру Лористону незачем уходить, — громко и изысканно произнес граф. — Я не планирую обсуждать дела государственные, Мёрдок. То, что я хочу сказать, необязательно говорить наедине. В принципе...

— Отец... — вмешался Мёрдо.

Однако граф остался глух и продолжил:

— ...будет справедливо, если он останется и послушает. — Он безжалостно улыбнулся и воззрился на Дэвида. — Вы согласны, мистер Лористон?

Дэвид нахмурился и покосился на Мёрдо, впившегося взглядом в отца, понять что-либо по лицу невозможно, правда, Дэвид заметил, что он пытался унять беспокойство.

Графу Дэвид так и не ответил, но и не шелохнулся. Вот-вот что-то случится. Мёрдо не хотел, чтобы он это слышал, а вот граф очень хотел. Даже зная, что будет больно, Дэвид ни за что на свете не уйдет.

— Видите ли, — адресуясь к Дэвиду, продолжил граф обманчиво спокойным тоном, — около полугода я пытался упросить Мёрдока вернуться в Лондон. Дабы исполнить обязательство, что он взял на себя почти год назад.

Мёрдо бросил взор на Дэвида.

— Я собирался рассказать, — пробормотал он. — Лишь хотел... — Он смолк, взгляд стал бесцветным.

— О чем рассказать? — тихо спросил Дэвид.

— О помолвке, — изрек граф. — С марта прошлого года Мёрдок помолвлен с леди Луизой Хартли. Свадьбе уже давно пора состояться.

Глава 10

Мёрдо обручился… и даже словом не обмолвился.

Все эти письма из Лондона…

Дэвид сел на край неудобного кресла и впился взором в руки. В коридоре граф сетовал, что его выпроваживали из дома. Едва граф объявил новости — а Дэвид пробубнил нечто похожее на поздравления, — Мёрдо в ту же секунду выдумал срочную встречу. Граф не поверил ни единому слову, однако Мёрдо вытолкал его из комнаты, в то время как Дэвид, цепляясь за остатки гордости, натянуто улыбался.