Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Евгений Абросимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
26. Картинка
Тихо плавя, качаютсяОблака в большом кругу.То исчезнут, то встречаются,То собой осоку мнут.И рыбак седой, угрюмый,Наклонившись над водой,Весь объятый странной думой,Разговор ведет с собой.Он глядит сосредоточенноНа огромный поплавок:Скоро ль будет приуроченоС силой выдернуть крючок?А кувшинки якорь бросилиИ желтеют вдалеке…Это гимн далекой осени,Это свежести букет.
193827. «Уходило солнце. От простора…»
Уходило солнце. От простораУ меня кружилась голова.Это ты – та девушка, которойЯ дарил любимые слова.
Облака летели – не достанешь,Вот они на север отошли…А кругом, куда пойдешь иль взглянешь,Только степь да синий дым вдали.
Средь прохлады воздуха степногоЛегких ощутима глубина…Ветер налетал… И снова, сноваЯсная вставала тишина.
Это ночь. И к нам воспоминаньяТемные раздвинули пути…Есть плохое слово – «расставанье»,От него не скрыться, не уйти!
Не позднее 29 июля 193928. Кунцево
Я много лет сюда не приезжал,Я много лет сюда не возвращался.Здесь мальчиком я голубей гонял,Бродил по лесу, в озере купался.На эти сосны мне не наглядеться.Пойти гулять иль на траве прилечь?Здесь всё моё! Здесь проходило детство,Которого не спрятать, не сберечь.И яблоки, и свежий запах мяты,Орешника высокие кусты,Далёкие вечерние закаты,Знакомые деревья и цветы.И вёсла надрываются и стонут,И лодка наклоняется слегка,А над рекой туман плывётИ тонутИзмятые водою облака.Деревья тянутся к простору, к солнцу, к свету,Ещё я молодыми помню их.Здесь всё как прежде,Только детства нету, –И нет уже товарищей моих.
Не позднее 29 июля 193929. «Мы вышли в сад…»
Мы вышли в сад.(Ты даже позабылаНадеть пальто).А нас встречает осень.Она хрустит(Так лишь хрустят суставыЗамёрзших пальцев).И к ногам слетаетУпругим яблоком,Блестящим и холодным.Мы вышли в сад.И нам понятно стало,Что детство кончилось,Что этот сад,Где раньшеМы бегали,Ловили птиц,Смеялись, —Теперь нам дорогКак воспоминанье.Калитка скрипнула.Мы повернули вправоИ по мощёной улице пошли.Тому назад лет десять,По утрам,Когда рассвет невнятно начинался,Здесь шёл пастух,А перед ним покорно,Сосредоточенно брели коровы.И мы задумались…Но вдруг из-за угла,Подрагивая и гудя истошно,Тяжёлый показался грузовик.За ним ещё один…Мы поспешилиСкорее удалиться с мостовой.Шофёры презирали нас, наверно.
Мы молоды, свободны,Нам не нужноО прошлом, о далёком вспоминать.Нам некому завидовать –Мы самиОгромный поворачиваем мир.И то, что в этом городкеЮтилось тихо и беспечно жило,Вставало утром и на рынок шло,И перед домом клумбы разбивало, —Мы взяли в руки.И, как в сказке, выросПрекрасный город силы и здоровья.Весёлым юношей с весёлыми глазами!…………………………………………Тебе не холодно?Накинь моё пальто.Взгляни кругом.Ты видишь — этот городУпорной нашей дружбой зарождён.
Не позднее 10 января 194030. Одесса, город мой!
Я помню,Мы вставали на рассвете.Холодный ветерБыл солоноват и горек.Как на ладони,Ясное лежало море,ШаландамиНачало дня отметив.А под большимиЧерными камнями,Под мягкой, маслянистою травойБычки крутили львиной головойИ шевелили узкими хвостами.Был пароход приклеен к горизонтуСверкало солнце, млея и рябя,Пустынных берегов был неразборчив контур.Одесса, город мой, мы не сдадим тебя!Пусть рушатся, хрипя, дома в огне пожарищ,Пусть смерть бредет по улицам твоим,Пусть жжет глаза горячий черный дым,Пусть пахнет хлеб теплом пороховым,Одесса, город мой,Мой спутник и товарищ,Одесса, город мой,Тебя мы не сдадим!
Не позднее 18 июля 194131. «Бывает так, что в тишине…»
Бывает так, что в тишинеПережитое повторится…
Сегодня дальний свист синицыО детстве вдруг напомнил мне.И это мама позабылаС забора трусики убрать…Зимует Кунцево опять,И десять лет не проходило…
Пережитое повторится…
И папа в форточку свистит,Синица помешала бриться,Синица к форточке летит…
Кляня друг друга, замерзая,Подобны высохшим кустам,Птиц недоверчивых пугая,Три стихотворца входят к нам.
Биндюжной их встречают бранью,В ней много юга и тепла,И строчки возникают сами,И забывают про меня.
А я на самодельных лыжахПо следу стройному бегу,Меж двух березок, ниже, ниже,Мигнуло солнце глазом рыжим,Снег словно мухами засижен…Так в предрассветном сне,как в детстве, я живу.
Не позднее 10 ноября 194132. «Ты помнишь дачу и качели…»
Ты помнишь дачу и качелиМеж двух высоких тополей,Как мы взлетали, и немели,И, удержавшись еле-еле.Смеялись. А потом сиделиВ уютной комнате твоей.Был час, когда река с луноюЗаводит стройный разговор.Когда раздумывать не стоитИ виснут вишни за забор.Здесь, ни о чем не беспокоясь,Торжествовала старина.Сквозь лес мигнет огнями поезд,Гудок… И снова тишина.«На дачку едешь наудачку»,—Друзья смеялись надо мной:Я был влюблен в одну чудачкуИ бредил дачей и луной.Там пахло бабушкой и мамой,Жила приличная семья.И я твердил друзьям упрямо.Что в этом вижу счастье я.Не понимая, что влюбилсяНе в девушку, а в тишину,В цветок, который распустился,Встречая летнюю луну.Здесь, ни о чем не беспокоясь,Любили кушать и читать.А я опаздывал на поездИ оставался ночевать.Я был влюблен в печальный рокотДеревьев, скованных луной,В шум поезда неподалекуИ в девушку, само собой.
***Хотел написать я поэму,Казалось: в волны и – плыви…Решать простую теоремуО нищете и о любви.Не вышло. Потому что больюВ зубах навязла нищета,А то, что называл любовью,Была смешная суета.
Не позднее 12 ноября 194133. «Мне противно жить не раздеваясь…»
Мне противно жить не раздеваясь,На гнилой соломе спать.И, замерзшим нищим подавая,Надоевший голод забывать.
Коченея, прятаться от ветра,Вспоминать погибших имена,Из дому не получать ответа,Барахло на черный хлеб менять.
Дважды в день считать себя умершим,Путать планы, числа и пути,Ликовать, что жил на свете меньшеДвадцати.
Не позднее 6 декабря 1941. Чистополь.34. «Нам не жить, как рабам…»
Нам не жить, как рабам,Мы родились в России,В этом наша судьба,Непокорность и сила.
Не позднее 23 декабря 194135. Ожидание
