Прозрачные воды южных морей - Артур Прядильщик

— Черт! А ведь верно! Очки для завершения образа мы-то с тобой и забыли, Йонг! Браво, господин Бенни!

— Как скажешь, братик! — Скромно потупилась девочка. — Как только вернемся домой…

— «Братик»… — Всхлипнул Бенни и тут же вскинулся, затараторил не заикаясь. — У меня есть! У меня есть! Без диоптрий! Без оправы! Сейчас…

— Не одолжите, Бенни-они-сан? — Скромно попросила девочка.

Датч только глазом моргнул, а Бенни уже не было на палубе. Моргнул еще раз — и вот, Бенни снова на палубе! Стоит на одном колене и, как колечко невесте, протягивает на вытянутых руках девочке очки без оправы с тонкими дужками.

— Спасибо, Бенни-они-сан!

Бенни всхлипнул, счастливыми глазами наблюдая, как девочка, отдав один из пистолетов (тот, что больше) Гензелю, аккуратно надевает очки, опускает свободную руку вдоль тела, изящно отставив пальчики в сторону, и поднимает пистолет на уровень головы стволом вверх.

Чуть поворачивает голову…

— Что скажете, Бенни-они-сан? — И изящно поправляет очки пальчиком.

— Йаху! — Разнесся над рекой крик абсолютно счастливого человека.

— Отправляемся! — Буркнул Датч, впервые понявший, что своих подчиненных он знает, оказывается, не настолько хорошо, как ему думалось.

В каюте гудело и поскрипывало. Уже двадцать минут назад, судя по усилившейся качке, катер вышел из устья реки в воды Малаккского залива. Судя по вибрации, скорость была набрана приличная. А судя по сильной качке — шли вдоль берега, скрываясь от радаров береговой охраны.

— Мелкая, а почему ты сказала, чтобы я за тобой не ходил? Там, на вилле?

Йонг, сидящая у меня на коленях, и ждущая, когда я расчешу ей волосы (у этого еврейского лоликонщика, оказывается, был полный набор «Моэ-очки», включающий не только несколько видов очков, но и расческу, и гребешок, и зажимы, и скрепки для волос) смутилась и едва слышно пролепетала:

— Не хотела, чтоб ты видел, братик. У меня это был… — Она спрятала лицо в ладонях. — … первый раз.

Вообще-то, двенадцатилетние девочки не должны уметь издеваться. Рано им еще. И до шуток с интимно-сексуальным контекстом им еще расти и расти. А вот Йонг… Может, она тоже продукт какой-нибудь генной инженерии? И у нее уже половое созревание началось и гормональная перестройка детского организма — полным ходом? А старший брат-то и не знает… А спрашивать что-то и не хочется…

А может, это я воспринимаю невинные слова в таком ключе? У меня-то сейчас половое созревание как раз в самом разгаре!

— Братик…

— А?

— Мне нехорошо… пойдем наверх, братик?

Вот так. У Черного Веера, суперубийцы, «обыкновенной китайско-корейской школьницы с пистолетами», оказывается, морская болезнь! Пока шли по устью реки, было незаметно, а как вышли в открытое море — Йонг стала зеленеть. Вот, оказывается, почему ее отправили по суше. Правда, в таком случае укачивать в автобусах и машинах тоже должно. Может, дело в силе качки? И почему ее не снабдили таблетками от укачивания?

Будем надеяться, что с возрастом это у нее пройдет — море тут является основной транспортной магистралью, и только по суше передвигаться ей будет крайне неудобно. Да еще и при нашей профессии, будь она неладна!

Когда мы проходили через рубку на палубу, в спину буркнула Реви, заработав несколько удивленный взгляд своих коллег — Датча и Бенни:

— Жилеты оденьте! А то булькнете за борт — оправдывайся потом перед Ченгом…

Вот, кстати… с чего она такая притихшая и заботливая? Не похоже, чтобы затаила обиду на меня за то, что скрутил ее на берегу, когда она на Йонг поперла. Тогда в чем дело? Может, внутри она не такая уж страшная?

Ага… белая и пушистая. Только от ее пистолетов несет жутью. Наверно, так должны «пахнуть» артефакты у некромантов в мирах фэнтези.

Датч ей, между прочим, уже вернул пистолеты, но карать нас она не торопилась.

— Спасибо, мисс Ребекка! — выдавила из себя вежливая, но зеленая Йонг.

На палубе она тут же пристроилась у ограждения правого борта и стала пугать дельфинов. После чего привалилась спиной к ограждению у торпедного аппарата и уставилась вдаль — говорят, помогает при «морской болезни» смотреть на горизонт — вестибулярный аппарат ненадолго приходит в норму.

Небо было чистым, солнце только-только оторвалось от горизонта. По правому борту, метрах в трехстах, действительно, был берег. Пальмы, постройки, пляжи с уже проснувшимися туристами, белые яхты с фотографирующимися в различных местах девицами в купальниках…

Йонг фыркнула и перебралась к левому борту.

— Еще помогает две спички пососать, ногами потопать… это Бенни нашел.

— А где сам извращенец? — Равнодушно спросила Йонг.

— Сидит за монитором и бормочет, что не имеет права видеть богиню в таком непотребном состоянии — богини, оказывается, должны писать радугой и какать бабочками. А тошнить богиням не положено.

Йонг слабо улыбнулась… Но тут ее глаза расширились, и она снова свесилась за борт. Интересно, а чем, по мнению Бенни, богини должны делать «бхуэ»?

— От них несет кровью. — Сообщила Реви, наблюдая в боковой иллюминатор за тем, как Гензель заботливо вытирает салфеткой бледное лицо девочки. — Даже от… этой. От этой — особенно.

— От них несет ПЕРВОЙ кровью. — Поправил Датч и на всякий случай повторил. — Не лезла б ты к нему. Особенно, сейчас.

— Да поняла я! — Поморщилась Реви. — Поняла!

Бенни благоразумно промолчал, хотя так и подмывало напомнить Реви заявленные ею ТТХ нравящихся ей мужчин — костюмчики, галстучки, респектабельность и умение обращаться с пушками. То, что девушка, по своему обыкновению, не врала, подтверждал тот факт, что она как-то слишком уж подозрительно поглядывает на Гензеля. Бенни давно уже составил «диаграмму эмоций» Реви… но вот этого странного выражения лица в его коллекции еще не было ни разу.

«Неужели, любовь?» — Бенни перевел взгляд поверх монитора. — «Нас всех посетила любовь!»

За монитором на металлической переборке был приклеен календарь «Gunslinger Girl», уже полгода открытый на Июле. Девочка с черными волосами по пояс, в очках, наивным взглядом с легкой беспомощностью смотрела вбок, баюкая на руках пистолет-пулемет «Хеклер и Кох» в самой короткой модификации.

«Моэ! Один Датч — неприкаянный. Черствый грубый приземленный человек! Несчастный Датч!»

В Роанапра вошли после обеда.

Вернули Бенни его моэ-очки («Никто, кроме меня, не должен видеть богиню!»), спрыгнули на причал и пешком добрались до ресторана «Хитрого Чоу». Там нас моментально посадили на такси и отправили в «Дом Чоу». Отремонтированное здание, в котором я впервые очнулся, и в котором у меня была своя однокомнатная квартирка (маленькая, как и положено немце-китае-корейцу), являлось теперь гостиницей «Дом Чоу». Или доходным домом.

И — ни-че-го! Нас ни о чем не спрашивали. Нам ничего не рассказывали. Не хвалили. Не ругали. «Разборы полетов» не устраивали.

Мы попали в спланированную засаду? Имело место предательство? Была утечка информации? Судя по всему, это мало кого интересовало и, совершенно точно, никого не беспокоило.

Нам не устраивали усиленных тренингов, не мариновали физподготовкой, не гоняли на рукопашном бое силами трех-четырех инструкторов одновременно. Ну, то есть не делали ничего того, чем, судя по книгам и фильмам, некомпетентное руководство пытается «прикрыть» собственную некомпетентность, когда требуется оправдать провал задания хоть чем-то?

Мадам Чоу приветливо кивнула и вернулась к своим делам — медитация над какой-то электронной таблицей на мониторе. Видимо, что-то финансовое. Рядом лежал калькулятор с огромными кнопками…

Не обидно (ни в коем случае!), но… странно.

Йонг пожала плечами, подергала меня за рукав и попросила братика не беспокоиться. Тоже мне, «опытный сержант-наставник успокаивает молодого бойца»!

Вечером в маленьком ресторанчике при «Доме Чоу», уничтожая свою «семейную порцию», она тронула меня под столом коленом и показала глазами на экран работающего телевизора.

Восьмичасовые новости. «Новость часа»: подробности убийства какого-то политика в Куала-Лумпуре. Видеоряд, в котором мелькнула крупным планом явно «парадная фотография» какого-то дородного мужчины, одухотворенным взором смотрящего в светлое будущее родной страны.

— Моя цель! — одними губами прошептала она.

Вот такая «новость часа»… Оказывается, никакой это был не провал, а хорошо спланированная операция прикрытия. Нами очень достоверно подкрепили какую-то дезинформацию. Мы помогали полиции думать, что нападение будет именно в особняке этого… с непроизносимым длинным именем, а тем временем кто-то более компетентный, чем мы, сделал свое дело и тихо-тихо «утек»… а мы «утекали» громко, оттягивая на себя всю полицию Куала-Лумпура.