Разная магия - Марина Владимировна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну что же, — заявляет она, коварно улыбаясь, — на платные сайты мы не полезем. Как колдовать в интернете — не представляю. Пойдем по общедоступным. Жаль, фотки твоей у меня нет, но ничего, если что, найдем что-нибудь более или менее подходящее.
Минуты через две на экране всплывает приглашение заполнить анкету. С ростом, цветом глаз и волос, а также с весом мы определились быстро. Профессия…
— Маг! — выпаливаю я.
— Это не профессия, — быстро заявляет Дуся.
— А что?
— Призвание, блин.
— Княжна?
— Тоже не туда, это статус. Так, подожди… Ага. Ты же у нас заместитель главы совета. Пишем — менеджер.
— А что такое менеджер?
— Ну… насколько я помню, это такая странная штука, которая может быть и уборщицей и директором. Не отвлекай. Скажи лучше, что ты хотела бы сказать о себе.
— Я… Ответственная, грамотная, умная…
— Ага, можно подумать, это кого-то интересует!
Смотрю на бабушку в состоянии, близком к отчаянию. Ну что я еще могу о себе сказать? То, что я самый молодой в истории архимаг? То, что наследница, пусть и второй очереди, престола? То, что изобрела несколько новых заклинаний? Что?!
Дуся глядит на меня со скепсисом во взгляде пару секунд, после чего поворачивается к экрану и начинает быстро стучать пальцами по клавиатуре. Заглядываю через ее плечо и читаю: "Милая, эротичная, нежная. Увлекаюсь музыкой и танцами".
— Это я?!
— Конечно, ты.
— Это — неправда!
— Это ты думаешь, что неправда, а нам нужно нормальную рекламную кампанию организовать. Не мешай. Скажи лучше, какие тебе мужчины нравятся.
Медленно краснею. Дуся злится.
— Ну!
— Умные…
— Понятно, что умные! Возраст, рост, профессия.
— Да мне как-то без разницы…
— Да, внуча, я тебя точно замуж не выдам.
Заглядываю в экран и вижу, что я предпочитаю высоких интеллигентных брюнетов спортивного телосложения.
— Не обязательно брюнетов….
Слово "брюнеты" тут же стирается.
— Чувство юмора важно? — деловито спрашивает Дуся.
— Конечно.
Она морщит нос и внимательно меня разглядывает, после чего интересуется:
— Тебе? Зачем?
— Дуся!
— Ладно, пишу, чтоб было. Но не обязательно. Интересы у тебя какие? Помимо музыки с танцами?
— Я…
— Ладно, понятно. Пишем — готовка.
— Чего?
— Еды.
— Я?!
— Ты. Яичницу можешь пожарить?
— Я…
— Научу. Ну, в общем-то, все, можем собираться. Придем, посмотрим, кто нарисовался.
Не успеваем даже отойти, как поступает сигнал о том, что пришел первый запрос. Заглядываем. Я — с замиранием сердца. Дуся — с выражением озабоченности на лице.
Там вопрос: "А у тебя веб-камера есть?".
— Дусь, — спрашиваю, — а это что такое?
— Это чтоб друг друга видеть, — сухо сообщает Дульсинея и тут же начинает стучать пальцами по кнопкам:
"К сожалению, нет, а что?"
"Ты знаешь, какой у меня?"
— Дусь, — интересуюсь я, — какой у него что?
Дуся только отмахивается и пишет:
"Ты о чем?".
"Двадцать пять сантиметров. Хочешь посмотреть? Ты такой еще не видела"
"Я такое видела, милый, что тебе и не снилось"
— Дуся, я не понимаю, о чем речь?!
— Катька, ну что здесь можно не понять?! Ты ж не тупая!
— А я не понимаю.
— Ну и дура тогда.
Поступает второй запрос. Открываем.
"Мне нужна госпожа для встреч на ее территории"
— Эх…, - бормочет бабушка, — жаль, что я замужем.
Я вообще перестаю что-либо понимать и потому лишь жалобно бормочу:
— Ну Дууусь…
Дульсинея решительно поднимается с кресла и заявляет:
— Пошли в кабак. Если что, вернемся, посмотрим, кто еще нарисовался. Да, можешь не переодеваться, одежда у тебя и так достаточно… хм… подходящая. Мордаху только себе подрисуй.
— Что?
— Ладно, сейчас сделаем.
Через полчаса, из которых минут десять мне понадобилось на то, чтобы прийти в себя после лицезрения своего отражения в зеркале, мы уже сидим в такси (так называется наемный транспорт) и едем в кабак. А что здесь из себя представляет кабак — не решаюсь даже спросить.
Дульсинея
Кабак, то есть ресторан "Князь Багратион", где я любила бывать когда-то, оказался не таким уютным местом, как я помнила. Все здесь было неправильным, чужим и холодным. Я с тоской вспомнила заведения подобного рода в Эрраде и Зулкибаре. Да, вот так порядочные девицы из Омска превращаются в отпетых иномирских волшебниц.
Катерине же напротив все нравилось. Ну, по крайней мере, ей было любопытно, а ее ведь хлебом не корми, дай что-нибудь новенькое изучить. Вот она и изучала. Меню, например. А я над выбором долго не думала, помнила еще, что мне здесь нравилось. Ведь это для меня прошло шестьдесят лет, а здесь даже суток не минуло, так что я понадеялась, что готовят тут все так же хорошо.
Катька заказала кучу всего, как она объяснила, на пробу, официантка бедная только глазами хлопала, принимая наш заказ. Я же ограничилась пивом и свиными ушками, приготовленными по какому-то особенному рецепту местного шеф-повара.
Когда наш заказ принесли, меня постигло разочарование. Я поняла, что наш повар в Эрраде готовит намного лучше. Да что там! Даже мурицийский неумеха, у которого вечно что-то пригорает, пересаливается или не пропекается, по сравнению с местным поваром просто гений!
— Кухня здесь дерьмо, — мрачно буркнула я.
— А, по-моему, неплохо, — заметила Катерина, изучая нечто многоногое, наколотое на вилку. — Вот скажи мне, что это за пакость?
— Осьминожка в белом вине.
— Редкостное чудовище, — вынесла вердикт моя внучка и бесстрашно отправила эту штуку себе в рот, с задумчивым видом пожевала и резюмировала, — гадость.
— А не фиг всякую дрянь в рот тянуть, — съехидничала я и поднесла к губам пивную кружку. Правда глотнуть так и не успела.
— Дуська! Привет, вот ты где!
За этим радостным восклицанием последовал "нежный" хлопок по спине. Я едва не утонула в кружке, фыркнула, сдувая с кончика носа пивную пену, и с мрачным видом повернулась к привалившему по мою душу "счастью".
— Дуся, а я как вернулся, сразу к тебе, а на двери замок другой и тебя нет. Я думал, случилось что, а ты здесь. А замок почему поменяла? Сломался что ли?
Ну, блин святая простота!
— Жорик, солнце мое ты ли это? — Состроив радостную физиономию, рявкнула я. — Сколько лет сколько зим!
— Кхм… ну вообще-то две недели всего, — смущенно пояснили мне.
Вот Жорик меня просто поражает своей душевной простотой! Мы с ним несколько месяцев прожили душа в душу, а потом в один прекрасный день, пока я
