Журнал «Вокруг Света» №06 за 1977 год - Вокруг Света

Иногда в Индии устраивают выставки-конкурсы на лучший оригинальный орнамент. Я был на одном таком конкурсе ранголи в Калькутте, куда съехались участницы со всех концов страны. Узоры высыпали на цементном полу огромной открытой террасы вокруг стадиона, прямо на глазах у зрителей.

Искусство ранголи не ограничивается только орнаментом. При помощи цветных порошков «рисуют» такие портреты, пейзажи или натюрморты, что их можно сравнивать с картинами, написанными маслом, акварелью.

Однажды в Секундерабаде, в самом центре площади у базара, я увидел небольшую толпу. Люди окружили слепого в рваном дхоти. Слепой сидел, прислонившись к холодному камню фонтана, запрокинув голову навстречу жгучим лучам солнца. Рядом были разложены небольшие пакетики. Он на ощупь отыскивал пакетик с порошком нужного цвета, брал из него щепотку и уверенным движением сыпал порошок в определенном месте. Через некоторое время собравшиеся увидели розового бога Кришну. Он сидел под деревом на зеленой лужайке и играл на флейте...

Как-то коллега по университету пригласил меня на выставку ранголи. Официально она была уже закрыта, но нас впустили в огромную мрачноватую комнату. На цементном полу разложены портреты в рамах. Так, по крайней мере, мне с первого взгляда показалось. Все картины, а их было около двадцати, были «нарисованы» четырнадцатилетним художником. Сам мальчик, Бхагулкар, уехал с матерью. Его отец — он же организатор выставки — охотно рассказал, что сын давно занимается ранголи, что у него было несколько выставок, что юный художник уже получил признание, победив в нескольких конкурсах. Затем он достал большой альбом, начал показывать фотографии работ сына. Фотографии были черно-белые и, конечно, значительно уступали цветным оригиналам. На одной из фотографий я увидел автора — худенького черноглазого мальчугана, каких в Индии можно встретить на каждом шагу.

Мы повернулись, чтобы еще раз посмотреть на картины Бхагулкара, но их уже не было. В центре комнаты лежала большая куча грязного порошка неопределенного цвета. Возле нее суетился с веником и ведром уборщик.

...Недолговечна жизнь «насыпанных» картин. И может быть, потому так тщательно их «рисуют», чтобы они навсегда запомнились тем, кому посчастливилось их увидеть?

Г. Будай

Негоциация Ксенафонта Анфилатова

В 1805 году известный архангельский купец Ксенафонт Анфилатов пишет «министру коммерции» графу Н. Румянцеву следующее прошение:

«Сиятельнейший Граф Милостивый Государь Николай Петрович!

Поощряем будучи неусыпным Вашего Сиятельства о распространении Российской внешней торговли и кораблеплавания попечением, построил я в Архангельске собственно мне принадлежащих пять кораблей, которые ныне продолжают плавание только в Европейские порты.

Мое желание стремиться начать торговлю непосредственно в Северо-Американския области и доставить туда наши продукты и товары, а на против того приводить оттоле наличныя произведения на собственных Российских кораблях, куды и намерен отправить от Санкт-Петербургского и Архангельского портов из оных три корабля. Но как первый опыт сопряжен со многими излишними расходами, сверх того статься может по новости, что наши товары там, а тамошние здесь продать по необходимости должно будет в убыток, в вознаграждение чего осмеливаюсь Ваше Сиятельство покорнейше просить исходатайствовать у Его Императорского Величества Высокомонаршию милость, какую Высочайшей Воле даровать будет благоугодно.

С глубочайшим высокопочитанием и преданностью имею счастье быть Вашего Сиятельства Милостивого Государя всепокорнейший слуга Ксенафонт Анфилатова».

Это прошение имеет весьма сложную внешнеполитическую предысторию.

В 1776 году в результате борьбы американских колонистов против английского господства на политической карте мира появилось новое государство. Эта победа в значительной степени была обусловлена международным соглашением о так называемом «вооруженном нейтралитете». Заключено оно было рядом европейских стран по инициативе России. К этому договору, кроме России, примкнули Дания, Швеция, Пруссия, Португалия и германские государства.

А сущность его сводилась к провозглашению свободы торговли нейтральных стран со странами воюющими. То есть европейские державы потребовали от Англии, чтобы она отказалась от диктата на морях (в данном случае прекратила блокаду Соединенных Штатов). И правительство короля Георга III не осмелилось игнорировать этот ультиматум.

Но к концу XVIII века обстановка изменилась. Франко-американский союз канул в прошлое; в соседней Канаде стояли английские войска; господство Англии на море также было очевидным. Все это не могло не тревожить американцев. Независимость молодого государства, как говорится, «дышала на ладан», и неудивительно, что правительство Соединенных Штатов обращало свои взоры к Европе в поисках союзников или хотя бы дружественных нейтралов.

О том, какую большую роль сыграл в их судьбе пакт о «вооруженном нейтралитете», американцы не забыли. Не забыли они и того, кто был его инициатором. Вот и решили государственные мужи заокеанской республики отправить миссию в Петербург с целью установления дипломатических отношений. Послом, в Россию континентальный конгресс назначил Френсиса Дейне. Причем секретарем и переводчиком у него был Джон Адамс — будущий президент Соединенных Штатов.

Но конгрессмены не учли многого. Они назначили посла без агремана, то есть без согласия русского правительства, до установления дипломатических отношений. А главное, они не учли политические взгляды и симпатии Екатерины II. Американцы исходили из принципа: «Враг моего врага — мой друг», а конфликтные отношения между Петербургом и Лондоном были общеизвестны.

Конечно, «самодержица всероссийская» подножки зловредному премьеру Британской империи Вильяму Питту ставила с великим удовольствием. Но якшаться с мятежными подданными «государя брата своего» Георга III — это уж слишком!

Одним словом, приема у императрицы Дейне не получил и дипломатических отношений с Россией установить не смог. Однако в петербургских салонах он, судя по всему, получил достаточно теплый прием. Надо сказать, что лучшие умы России приветствовали борьбу американского народа за свою независимость, и то, что в Петербурге у Соединенных Штатов есть друзья, а следовательно, не все еще потеряно, Дейне, очевидно, уяснил. Во всяком случае, американская сторона не отказалась от попыток установить с Россией если не дипломатические, то хотя бы экономические отношения. Так, например, в качестве частного лица, но с ведома президента Джефферсона, в Россию отправился некий Джон Ледьярд. Официально миссия его имела следующую цель: достичь Камчатки, оттуда добраться до Аляски, а затем до американских владений, с тем чтобы проложить дорогу русско-американской торговле. Как следовало ожидать, экспедиция Ледьярда успеха не имела — Екатерина II повелела выдворить его из России.

Начало XIX столетия также мало способствовало налаживанию новых морских торговых путей. В жестокую схватку наполеоновской Франции с Англией было вовлечено большинство государств континента. И, как всегда бывает в подобных ситуациях, налаженные экономические связи оказались нарушенными. Каперы на морях, боевые действия на суше и, разумеется, многочисленные таможенные барьеры — все это било по карману европейских купцов, и, в частности, купцов русских. Именно поэтому Ксенафонт Анфилатов, прежде чем рискнуть отправить корабли в Америку, решил заручиться поддержкой министра коммерции.

Почему же именно с американскими купцами решил Анфилатов наладить торговлю? Да потому, что знал купец, откуда англичане получают колониальные товары. Знал он и то, что в Лондоне наживаются за счет их перепродажи русским потребителям.

Министр усмотрел в данном начинании полезное для государства предприятие и выхлопотал Анфилатову освобождение от налогов и пошлин (на один рейс), а также пособие в размере 200 тысяч рублей.

Ободренные, Анфилатов и его компаньон Иосиф Смолин принялись за дело. Было решено отправить сначала два корабля: из Петербурга в Бостон «Архистратиг Михаил» и из Архангельска в Нью-Йорк «Иоанн Креститель». На последнем в качестве каргадора (уполномоченного лица отправителя груза, для его сопровождения и продажи в пункте прибытия) отправился Иосиф Смолин.

Что отправляли за океан русские купцы, к сожалению, не установлено. В документах архангельской таможни сказано: «различные российские товары». Можно предположить, что это были железо, лен, пенька, кожа, а также готовые изделия (оружие, инструменты, канаты, ремни, фарфор и т. д.).