Хамелеон по неволе (СИ) - Малиновская Марина Юрьевна

— Мила, вот это тебе наказание. — Проворчала она, поднимаясь с асфальта. — Нечего засматриваться на то, что не для тебя в этом мире. — Она отряхнула с себя пыль, взглянула на красивое платье в витрине и воскликнула. — Ну и виси тут, покрывайся пылью! Мне жаль, что ты не моё, но… — она раскинула руки в стороны, — что тут поделаешь? Не судьба!

Мила махнула рукой на витрину, развернулась и пошла, искать цветочный магазин.

Она не заметила, что за ней следят две пары глаз.

— Смешная девчонка, — сказал парень, мотнув головой в направлении Милы. — Я почти час наблюдаю за ней и не перестаю улыбаться. Представляешь, Том, она разговаривает с витринами. Несколько минут назад, она почти минут пять доказывала одной чашке в витрине магазина посуды, что нельзя быть такой красивой. Ей очень хочется пить чай из неё, но она вынуждена только смотреть на эту чашку и сожалеть, что чашку купить какая-то богачка и совершенно не будет её ценить.

Том усмехнулся. — Девочка просто развлекается. Она работает в доме, наполненном дорогими вещами, к которым не имеет права даже прикоснуться. Более того, она платит за них, если их испортит кто-то другой. Я даже уверен, что у неё нет ни одного красивого платья. Только униформа служанки, да несколько футболок с одними джинсами. Ты же видишь, как она одета.

Том кивнул в сторону Милы, которая успела завернуть за угол.

— Значит, так, Эдуард, — вновь обратился он к парню, — на сегодня ты свободен. Завтра заезжай за мной к отелю. Мы едем в дом Бугровых на званый ужин. Ты будешь играть роль моего секретаря.

Парень кивнул. — Хорошо, но мне кажется, что эта рыжая девчонка меня несколько раз видела, пока я следил за ней. Как бы не узнала.

— Ничего. Как-нибудь выкрутимся из этой ситуации. Главное, что бы в доме никто не узнал меня.

Парень вопросительно посмотрел на Тома. — То есть?

— Я прожил в доме Бугровых восемнадцать лет и считался младшим сыном, пока в один прекрасный день меня и моего отца не отравили.

У Эдуарда слегка отвисла челюсть. — То есть? — Вновь повторил он.

— Всё расскажу, но только потом. Сейчас мне надо догнать эту милую девчонку. — Том слегка стукнул по плечу парня. — Значит, говоришь, что эта златовласка разговаривает с вещами? Интересно. Очень интересно. Пойду… Понаблюдаю за ней.

Том догнал Милу и успел заметить, что она зашла в цветочный магазин. Он подошёл к стеклянной витрине магазина и увидел, как она что-то объясняет милой продавщице, которой явно этот разговор не нравится. Ему пришлось приблизиться к двери магазина, что бы услышать их разговор.

— Мой хозяин не мог такого сказать! — Возмущалась Мила. — Тогда зачем же он послал меня за этим цветком? Что бы я вновь его уничтожила по дороге?

— Не знаю, милочка, — усмехнулась продавщица, — но он сказал мне, что его криворукая служанка уничтожила любимый цветок его мамы. Очень дорогой цветок! А вы говорите, что служанка Бугровых, именно вы?

— Да, я его служанка, но цветок уничтожила не я!

— Ну, да, конечно. — Продавщица окинула взглядом Милу с ног до головы. — Если человек так неряшливо одет, как вы, милочка, значит, он неряшлив и в делах.

— Да как это можно сравнивать? — Воскликнула Мила, одновременно взмахнула руками вверх, и сделала шаг назад от прилавка. Её рука чуть не смахнула с прилавка высокую пластмассовую вазу с массой хризантем, а её нога пнула горшок с высоким фикусом, который тут же опёрся своей зеленью на стеклянное окно магазина.

Том чуть не прыснул со смеха. Он быстро прикрыл ладонью рот и спрятался за фонарным столбом, стоящим рядом с дверью магазина. Он услышал, как возмущалась продавщица, поднимая фикус с пола и ставя его на место.

— Да ты действительно криворукая! — Услышал он слова женщины, когда вновь оказался у двери магазина. — Лучше стой на месте и ни к чему не прикасайся. Я сейчас упакую цветок в коробку… Нет, лучше в фанерный ящик, иначе ты его не донесёшь до дома, и господин Бугров будет нами не доволен. А он очень хорошо заплатил нам за этот цветок. Он заплатил тройную цену!

— Так вы его обманули? — Ужаснулась Мила и тут же пригрозила женщине пальчиком. — Я всё ему расскажу.

— И сделаешь это зря. Нам пришлось долгое время искать подобный цветок по всему городу. А это затраты, милочка. А потом ещё и привести его в этот магазин с другого конца города. Так, что цена цветка вполне нормальная. Мне вот только непонятно, почему он прислал вас… — женщина внимательно посмотрела на улицу сквозь стеклянную витрину и добавила, — и наверняка, ты без машины?

— А вот это уже не ваше дело! — воскликнула Мила и гордо подняла носик вверх. — Идите и упакуйте ваш цветок, хоть в металлический контейнер. Я сама его доставлю и не уничтожу по дороге.

Продавщица фыркнула и ушла в подсобку. Мила в магазине осталась одна. Она обхватила себя руками и боялась пошевелиться. И только голова девушки крутилась, рассматривая цветы в магазине. Когда её голова повернулась к двери магазина, она увидела … Януса. Парень стоял в дверном проёме и смотрел на неё с явным удивлением.

— Ты, что тут делаешь? — Почти одновременно спросили они друг друга.

— Я? — Удивилась Мила. — Я забираю цветок для Нила Фролыча, который, между прочим, кто-то испортил.

Янус хмыкнул, слегка кивнул и вошёл в магазин. Он встал напротив девушки и осмотрелся. — Понятно, но что-то я не вижу этого цветочка здесь.

— Его упаковывают в передвижной металлический вагон, что бы я могла без проблем дотолкать его до дома Бугровых.

Янус с удивлением посмотрел ей в глаза. — Ты, что — локомотив?

— Да кем я только не была за последний день! — Воскликнула Мила. И хотела по привычке раскинуть руки в стороны, но тут же вновь обхватила себя и почти шёпотом договорила. — Я была даже пособницей одного странного преступления — покушения на очень дорогой цветок.

Том улыбнулся. — И надо сказать, что ты исполнила свою роль на все сто! Я даже восхищался тобой.

— Восхищался? Да я зла на тебя весь вчерашний день и сегодня… всё утро. — Глаза девушки пылали злостью, но через мгновение сменили злость на милость и смотрели уже с сочувствием. — Ты же мог позвонить мне и сказать, что с тобой всё в порядке? Что все кости целы и …мозги на своём месте? Я же волновалась?

— А почему ты волнуешься за… обыкновенного работника? — Улыбнулся ей Янус-Том. — Может потому, что я тебя поцеловал? Это что-то для тебя значит?

Мила от удивления хлопнула несколько раз ресницами и ответила, еле сдерживая свои чувства. — Буду я ещё волноваться из-за какого-то там поцелуя? Ты же прыгал с высоты? Я беспокоилась о твоём здоровье?

— А-а-а-? — С лёгким разочарование в голосе, протянул Янус. — А я подумал, что…

— Зря подумал. — Прервала его Мила. — Ничего особенного в твоём поцелуе не было. Так, братско-сестринский… и ничего более. Понятно?

Янус ответить не успел, вернулась продавщица. Она несла в руках довольно большой фанерный ящик. Он ещё был и тяжёлым.

Женщина поставила ящик на стол и увидела Януса, но обратилась к Миле.

— Не уверена, что ты его дотащишь до дома Бугровых. Тебе нужна помощь. Может мне вызвать для тебя такси? На такси-то у тебя будут деньги? Хотя, ладно, я заплачу сама, всё-таки господин Бугров щедро заплатил нам.

Мила фыркнула. — Надо же, у вас, что совесть взыграла? Да не скажу я ничего своему хозяину, не беспокойтесь. А помощь мне итак пришла. — Она взглянула на Януса. — Знакомьтесь, специалист широкого профиля от сантехника-электрика, до грузчика-экстрасенса. Бери, Янус, это «брёвнышко», — Мила кивнула на фанерную коробку, — и с улыбочкой, можно и вприпрыжку, следуй за мной.

— Только не вприпрыжку! — Ужаснулась продавщица. — А вдруг он, как и ты, только не криворукий, а кривоногий? Ты, парень, возьми коробочку нежно, и также нежно доставьте её господину Бугрову. Знайте, что в городе больше нет подобного цветка. Уничтожите его по дороге, придётся выписывать его из другого города.

Янус хмыкнул, почесал затылок, притворяясь наивным работником, легко поднял в руках фанерный короб и проговорил. — Идёмте, госпожа моя, я донесу этот цветок в целости и сохранности.