Разговор с трупом. О самых изощренных убийствах, замаскированных под несчастные случаи - Филипп Боксо

Жак попросил меня проверить, не наступила ли смерть этого человека больше 20 лет назад. Я провел исследование, которое в то время предполагало использование лампы Вуда для освещения внутренней структуры кости ультрафиолетовым светом. Никакого свечения не обнаруживалось, что свидетельствовало о том, что возраст костей намного превышал 20 лет, но определить его точнее не представлялось возможным – в любом случае он превышал максимальный срок давности по преступлениям. Именно поэтому это так интересует судебные власти: если смерть произошла более 20 лет назад, то уголовное преследование преступников исключается. Это частично успокоило Жака, но тем не менее оставалось идентифицировать покойного.

Жак позвонил мне через несколько дней, чтобы рассказать о том, как продвигалось наше дело. «Ты там сидишь?» – загадочно поинтересовался Жак, явно пытаясь разбудить мое любопытство, что было хорошим предзнаменованием. По голосу чувствовалось, что ему не терпится сообщить мне сенсационную новость. «Да, да, сижу. Что там у тебя?» – отреагировал я. На самом деле я стоял, но ему удалось заинтриговать меня, и мне очень хотелось узнать, что он скажет. «Это человек неолита», – ответил он наконец.

Жак объяснил мне, что какой-то археолог, случайно увидев нашу фотографию в газете, обратился в полицию с просьбой показать ему найденные кости. Он определил, что речь шла о костных останках из захоронения эпохи неолита. Участку присвоили статус «зоны археологических раскопок», и земляные работы, начатые нашим спелеологом-любителем, продолжились. Археологи не без некоторого юмора окрестили это место «ямой уголовной полиции».

В другой раз мне поступил звонок от дежурного прокурора: «Алло, доктор? У меня для вас скелет». Это было в двух шагах от Института судебно-медицинской экспертизы. Погода стояла хорошая, а я люблю дышать свежим воздухом, поэтому надел на спину рюкзак со всеми необходимыми инструментами для работы и отправился туда пешком. Еще много лет назад я предпочел рюкзак чемодану для транспортировки инвентаря – это делает меня более мобильным и освобождает обе руки.

Тело было на четвертом, последнем этаже дома. Входная дверь вела прямо в гостиную, где находилось тело. Мужчина умер сидя в кресле перед телевизором, пульт от которого лежал на подлокотнике рядом с его рукой. В этот момент по каналу TF1 шла развлекательная передача Les Douze coups de Midi («12 ударов полудня»), которую вел Жан-Люк Рейхман. Мне очень нравился этот ведущий, и я мысленно пошутил: «Тебя смотрят даже покойники». Так как эксперт-криминалист не фотографировал место происшествия, то фотографии сделал я. У судебно-медицинских фотографий есть одно странное свойство – они придают реальности гораздо более тягостный, мрачный вид, чем дела обстоят на самом деле, и это неизменно вызывает мое удивление. Не стали исключением и те фотографии, которые я сделал в тот день. Они были еще более гнетущими, потому что на заднем плане работал телевизор: на некоторые снимки попало лицо Жан-Люка Рейхмана, что неуместно свидетельствовало о том, что жизнь мира продолжается, несмотря на чью-то смерть.

Сидящее тело было полностью лишено плоти. Под лохмотьями все еще покрывающей скелет одежды, а точнее на конечностях и в области грудной клетки, оставались отдельные фрагменты высохшей в результате мумификации кожи. Я не знаю, каким чудом на месте удерживалась голова, но, как только я к ней прикоснулся, она оторвалась от туловища и упала покойному на колени. Этот момент произвел на всех присутствующих огромное впечатление – особенно на полицейских, которые были шокированы гораздо больше меня.

Рядом не было никаких трупов мух или куколок. Если говорить научным языком, то активность энтомофауны отсутствовала. Окна были плотно закрыты, никаких щелей тоже не было, а температура держалась все время на уровне около 20 °C. В таких условиях для скелетизации тела нужно не менее 4–6 месяцев.

Полицейские опросили соседей. Те несколько месяцев назад почувствовали довольно неприятный запах, но решили, что дело в мусорных контейнерах, и их попросту убрали. Самое удивительное – в течение нескольких месяцев никто не интересовался судьбой этого мужчины, пока не возникла необходимость в ремонте центрального отопления. Потребовалось слить воду из системы и после ремонта прочистить радиаторы, а мужчина не отвечал на звонки. У него были для этого основания, но соседи, забеспокоившись, вызвали полицию.

В виде мертвых нет ничего шокирующего – рано или поздно смерть настигнет нас всех, но картина социального упадка, одиночества и даже забвения некоторых живых людей производит гораздо более гнетущее впечатление.

Восхитительная мумия

– Алло, доктор? Вы бы не могли приехать по адресу N? Думаю, вы знаете, где это находится.

– Нет, не знаю. А почему я должен знать эту улицу?

– Вы все увидите на месте. И очень удивитесь.

Я задумался, какой сюрприз мог ждать меня на этот раз. Моя профессия не переставала удивлять меня на протяжении всей карьеры.

Приехав на место, как обычно, я принялся искать взглядом полицейскую машину и нашел ее в самом начале улицы – у классического дома 1970-х годов, здания коттеджного типа с бельэтажем.

Полицейские встретили меня, широко улыбаясь.

– Так что, доктор, вы уверены, что не знаете эту улицу?

– Да что вы все так носитесь с этой улицей? Что в ней такого особенного?

Она заканчивалась тупиком, и я подумал, что это противоречит ее оживленности. Полицейским не терпелось увидеть мою реакцию. Я прошел несколько шагов и обнаружил то, что привлекало внимание всех автомобилистов: в витрине стояли девушки. Все верно, я оказался на самой оживленной улице города – улице красных фонарей. Тайна наконец разрешилась. Позже мне еще не раз придется возвращаться сюда в связи с убийствами или попытками убийств.

Дом, в котором нашли труп, находился в ужасном состоянии – даже входная дверь больше не закрывалась.

Некоторое время второй этаж служил ночлежкой для бродяг, первый – туалетом: прохожие заходили сюда, чтобы сначала облегчить мочевой пузырь, а затем, немного далее, снять половое возбуждение.

Собственник дома исчез. Работающие на улице жрицы любви только обрадовались этому: каждый раз, когда они проходили рядом с домом, он выглядывал из окна второго этажа и осыпал изощренными оскорблениями как их, так и их клиентов, которые начинали переходить на другую сторону тротуара, доходя до этой части улицы. Регулярные посетители знали, что машину рядом с этим домом лучше не оставлять, чтобы не вызвать настоящий град ругательств в свой адрес.

А потом все внезапно прекратилось: не было ни ругательств, ни грубостей, ни мужчины в окне второго этажа. Одна из проституток встревожилась и даже сообщила об этом одному из своих обычных клиентов – местному