Ледяные сердца - Кэрри Элкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дилан моргнул, когда увидел фотографию их свадьбы в Вегасе на полке над камином.
— Где ты это нашла? — спросил он ее.
Она пожала плечами.
— На чердаке гостиницы в прошлом году. Я не знала, что с ней делать, поэтому она лежала в моем ящике.
— Как будто она знала, что это ей понадобится, — сказал Кейси, сияя. — Эй, почему бы тебе не отвести Дилана на задний двор и не показать ему, где ты работала на клумбах с розами? — предложил он. — И пока ты там, Дилан может спросить тебя, о какой роли ты мечтаешь.
— Я знаю о какой, — Дилан ухмыльнулся ей. — Мама Роуз в «Цыганях». Она просто ждет, когда станет достаточно взрослой.
— Это правда? — спросил Кейси, удивленно глядя на нее. — Я этого не знал.
Ее глаза встретились с его.
— Да, это правда.
— Я представляю тебя скорее Луизой. — Кейси пожал плечами. Луиза была тихой, симпатичной девочкой, которая выросла и стала цыганкой Роуз Ли.
Эверли улыбнулась, довольная тем, что Дилан вспомнил.
— Мама Роуз — такая замечательная роль. Она такая страстная, и у нее лучшие песни.
Кейси ухмыльнулся.
— Но сначала тебе нужно немного постареть.
Она взбила волосы.
— Это происходит естественно.
Воздух был ледяным, когда они с Диланом вышли в сад. Луна ярко светила на двор Эверли, освещая снежные горные вершины вдалеке.
— Сейчас смотреть особо не на что, — призналась она Дилану. — Я обрезала розы осенью, чтобы они были готовы начать расти, как только сойдет снег. — Она приподняла брови. — К тому же здесь темно. Я полагаю, Кейси просто хочет вывести нас на улицу, чтобы он мог закончить убирать мою гостиную.
— Не знал, что ты выращиваешь цветы. — Лунный свет на его лице придавал ему задумчивый вид. Резкие линии его скул были подчеркнуты полумраком.
— Откуда тебе было знать? Я начала, когда переехала в это место.
— И когда же это случилось?
Она улыбнулась.
— Пять лет назад. Сначала это было мое убежище между концертами в Нью-Йорке. Но теперь я здесь постоянно. Норт помогал мне с садом. Ты же знаешь, как хорошо он разбирается в растениях.
Дилан провел языком по нижней губе.
— Ты когда-нибудь думала… — он резко замолчал. — Неважно.
— Думала о чем? — спросила она, заинтригованная.
Пальцами он откинул волосы со лба, наклоняя голову, чтобы посмотреть на нее.
— Что это могло бы быть нашим местом.
У нее перехватило дыхание.
— Я стараюсь не думать об этом.
— Что с нами случилось? — пробормотал он.
Она не была уверена, обращается ли он к ней или к самому себе. Их глаза встретились, и она промолчала, ее горло сжалось, глядя на него снизу вверх. В его взгляде была тьма, которая не имела ничего общего с ночным воздухом. Он выглядел смущенным, как будто у нее были ответы на все вопросы.
— Мы были слишком молоды. И хотели разных вещей.
— Я хотел тебя.
И она тоже хотела его. Так сильно.
— Ты хотел спасать жизни.
— Я хотел, чтобы ты поехала со мной. — От интенсивности его взгляда у нее перехватило дыхание.
— Ты хотел, чтобы я бросила свою карьеру. Я не могла этого сделать.
— Я хотел, чтобы ты любила меня.
Его слова выбили весь воздух из ее легких. Она открыла рот, чтобы сказать ему, что любила его так сильно. Так отчаянно. Но они приняли решения. И не могли вернуть их назад.
— Это было много лет назад. — Ей удалось вдохнуть. — Теперь мы старше. Мудрее.
— Почему ты так и не вышла замуж снова?
Потому что никто не мог сравниться с тобой.
— Я была занята своей карьерой.
— Но у тебя были парни, верно? — в его голосе слышалась резкость.
— Несколько.
— Ты не хочешь детей? Многие люди, которых я знаю, остепеняются и создают семьи.
Она моргнула.
— Это вопрос для завтрашнего дня?
— Если так хочешь.
— Тогда да, мы хотели бы детей. — Ее голос звучал ровно. — Разве нет? Когда придет время и ты сможешь проводить больше времени в Винтервилле.
Губы Дилана приоткрылись, и сорвался вздох.
— Да. Мы хотели бы детей.
— Двое? — предположила она. — Маленький мальчик и девочка.
— Они будут танцорами или врачами?
Этот разговор был такой сладкой болью.
— Они будут теми, кем захотят быть. Мы будем любить их, заботиться о них и придадим им уверенности, необходимой для того, чтобы стать теми, кем они хотят.
— А по вечерам в пятницу у нас будет няня, и я буду водить тебя на свидания. Мы остановимся на обочине горной дороги и будем целоваться, как подростки, потому что, когда мы дома, эти дети всегда застают нас врасплох.
— У тебя будет пикап. А я надену красивое платье.
— Мы откроем окна, и холодный воздух ворвется внутрь, пока мы будем ехать. Я положу руку на твое обнаженное бедро, и ты все поймешь.
Она сглотнула.
— Я узнаю, что происходит?
Он ухмыльнулся, и это послало укол желания прямо к ее бедрам. Ей было больно от того, как сильно она этого хотела. Не только от его прикосновений, но и от мечты.
И это все, что у них было. Невозможная, заманчивая мечта.
— Мы преуспеваем в этом притворстве, — сказала она, глядя на луну.
— Действительно. — Его голос был хриплым. — Думаешь, они нам поверят?
— Думаю, да. — Черт возьми, она сама почти поверила в это. Он нарисовал такую идеальную картину, что она казалась почти реальной.
Уголок его губ дернулся.
— Это хорошо.
— Да. Вот почему мы это делаем, верно? Чтобы получить финансирование.
Он моргнул.
— Именно.
— Нам нужно зайти внутрь. Пока Кейси не вызвал декоратора и не выбросил всю мою мебель.
Дилан рассмеялся.
— Хорошо. Показывай дорогу.
Она заметила, что он подождал мгновение, прежде чем последовать за ней внутрь, как будто ему нужно было сохранить дистанцию между ними. Когда они вошли в гостиную, он прислонился к дверному косяку, наблюдая, как она выхватила подушку из рук Кейси.
— Что? — спросил Кейси. — Она уродлива.
— Аляска сделала вышивку на ней для меня. Не смей называть работу моей сестры уродливой.
Дэвид рассмеялся.
— В этом есть характер.
— Это другое слово, обозначающее уродливость, — сказал ей Кейси.
— Я должен идти, — сказал Дилан, избегая ее взгляда. — У нас завтра важный день, и нам обоим нужно немного поспать.
Эверли кивнула.
— Это хорошая идея.
— Спокойной ночи, Дилан, — крикнул Дэвид.
— Спасибо за вашу помощь. Я ценю это. — Дилан одарил их улыбкой. Эверли положила подушку обратно на диван и направилась к двери, чтобы проводить его.
— Я и сам могу выйти, — сказал Дилан, перегибаясь через нее, чтобы открыть дверь. Она чувствовала, как
