Измена пахнет расставанием - Ляся Бледная

- Не знаю, - пожала я плечами. Мне сейчас не хотелось ворошить прошлое, которое все еще болезненно отдавалось от стен души. Я старалась не думать ни о Дамире, ни о Марине, ни о том, что сейчас счастливая Аля уже бы заказывала букеты флористу.

- А мне кажется, виделись, - произнес генеральный, как гласила табличка. – Вы были с Дамиром. Я видел вас возле машины.

Начинать врать работодателю с первого дня не хотелось.

- Кажется, я вас вспомнила, - ответила я, признавшись.

- Значит, все-таки это – правда, - заметил Алишер, пока я рассматривала свое новое рабочее место. – Скажу так. Я не одобряю того, что он сделал. Новость о том, что некоторая свадьба не состоится, уже как бы не новость. Впрочем, я вижу, что эта тема очень болезненная. Поэтому не будем ее развивать. Завтра я вас жду. Завтра обсудим условия.

Алишер посмотрел на дорогие часы, которые сверкнули из-под манжеты.

- Так, мне пора на встречу, - произнес он, набирая чей-то номер.- Пропуск вам сделают в ближайшее время. Пока что я предупрежу охрану.

Я посмотрела стол, цветы и вышла, едва не забыв папку. Теперь у меня есть работа!

Пока я спускалась на лифте, я представляла, что теперь он тоже станет частью моей жизни.

- До свидания, - попрощалась я с охранником, а тот кивнул.

- Взяли!!! Алехан!!! Взяли!!! – пищала я от восторга, добравшись до такси.

- Ай да молодэц! А я уже хотэл звонить брату! Он у меня магазын держыт! Может там место есть, а тут взяли! – радовался со мной Алехан, улыбаясь. Искренняя радость в его карих глазах, в ореоле возрастных морщин заставила меня снова поверить в людей.

- Домой вэзу?! – спросил Алехан.

- Ага, - вздохнула я, садясь в машину.

- Ай да молодэц! Всэм показала! – радовался Алехан, а я никогда не думала, что таксист будет переживать за меня, как за родную. – Ну рассказывай!

И я все рассказала!

- Так ей и нада! – кивнул Алехан. – Зато ты молодэц! Я бы до такого нэ додумался! Нэт, надо же! Я нэ буду с мэста сходыть!

Я была счастлива впервые за столько дней. Найти работу за один день – это подвиг, даже в таком немаленьком городе, как у нас. Иногда на поиски уходят недели, а тут прямо раз!

- Я денежку перевела! – заметила я. – Проверьте!

- Вай! А что так много! – изумился Алехан. – Мэнэ жэна заругает! Скажэт, что людэй обманываю!

- Как много? За ожидание! – удивилась я, видя, как Алехан хмурит густые брови и смотрит на телефон. - Вы же вон сколько под офисом ждали! Сколько заказов упустили!

- Нэ дэлай так больше, а то жэна заругает, - пригрозил Алехан. – Я тэбэ завтра мандаринов привезу!

Я отнекивалась и отмахивалась, видя, как Алехан выходит, чтобы помочь.

- Не-не-не! – возмутилась я, видя, как он берет, открывает двери и ставит мои костыли, пока я держалась за машину.

- Я должна сама! – твердо ответила я, понимая, что была права на счет доброго сердца.

Я поковыляла к двери подъезда, видя с каким неодобрением смотрит на меня соседка на первом этаже, спрятавшись за шторками и фикусом.

Дойдя до квартиры, я поискала ключи и открыла дверь.

- И че? Не приняли? – с порога спросила мать вытирая руки о тряпку. – Ну я тебе говорила! Кому нужна ты со сломанной ногой. Ужин готов. Садись есть, только руки мой с мылом. А то вон сколько заразы всякой ходит!

- Неправда, - улыбнулась я, представляя, как завтра уже буду работать в офисе в центре города.- Приняли.

- Небось, конторка какая-нибудь, - пренебрежительно махнула полотенцем мама. – И к тому платить не будут. Знаем мы такие! Дочка Дарьи Палны, ну ты помнишь ее… Светленькая такая, с короткой стрижкой… Вы еще с ней вместе ходили на какой-то кружок… Не помню какой…

Мать звенела старыми сколотыми тарелками и крышкой кастрюли.

Я сидела на диванчике, разглядывая старенькую салфетницу и солонку. Отец был на смене. Сколько себя помню, тихий и молчаливый отец был как призрак. Он то появлялся дома, то исчезал. Причем, так же незаметно и тихо.

- Она на работу устроилась! Топ – менеджером работает в крупной иностранной компании. Матери шубу купила недавно. Хвасталась Дарья.

Я молча ела суп, видя, как мать в очередной раз ставит мне в пример чужих дочерей.

- Эта та, которую выгнали и попытались возбудить уголовное дело? – как бы невзначай поинтересовалась я.

Мне всегда казалось, если верить рассказам мамы, что все вокруг идеальные. Одна я – гадкий утенок. Но, копнув поглубже, я выясняла очень странные и неприятные вещи, понимая, что у каждого в жизни свои трудности.

- Ну это хотя бы не такой позор, как с твоей свадьбой! – заметила мать, обидевшись на то, что я тронула пресвятое семейство. Я уже с детства привыкла к тому, что мама запоминает каждую твою неудачу, чтобы потом, спустя время в тот момент, когда ты счастлива или уже забыл о ней обязательно напомнить болючим уколом.

- Я вот не знаю, как перед родственниками оправдываться. Соседи вон косо смотрят, - бухтела мама, накладывая разорванную яичницу. – Тебя же после Дамира никто замуж не возьмет…

- Это еще почему? - удивилась я. Мамины выводы всегда отличались какой-то странной логикой.

- Скажут, встречалась с… кто он там, забыла… - со вздохом продолжила мама.

- Ты сейчас о чем? – спросила я, пока мама что-то сама себе накрутила и теперь раскручивает.

- И что за работа? – сама же перевела тему мама. Я иногда пыталась понять ее логику, но при этом всегда удивлялась, как вообще можно было прийти таким выводам.

- Секретарь, в крупной юридической фирме, - произнесла я, глядя на мать с триумфом. – Помнишь, новый квартал в центре. Я теперь работаю там..

- И сколько платят? – спросила мать, насторожившись. Вопрос зарплаты всегда волновал ее больше всего. Ее не волновало, нравится работа или нет, все ли гладко, нет ли проблем в коллективе.

- Семьдесят, - ответила я, а мать посмотрела на меня.

На ее лице просквозило недоверие, а потом она махнула рукой.