В поисках копей царя Соломона - Тахир Шах

Подобно многим эфиопским городам, Кебра-Менгист жил лишь сегодняшним днем. Никто не задумывался, что будет через несколько недель или лет. Люди напрягали все силы, чтобы справиться с настоящим. Единственное, в чем они были уверены, — это то, что жизнь будет становиться все хуже. Улицы кишели людьми, многие из которых переходили из одного места в другое, предлагая на продажу какой-то один предмет. Одна женщина держала в руке помятое яблоко, другие пытались продать початок кукурузы, старую покрышку, брусок мыла, корзину, несколько яиц. Мальчишки катили по грязным ухабам улиц самодельные тележки, ища случайного заработка.

В нескольких шагах от того места, где я сидел, корова лизала выброшенный автомобильный двигатель. Рядом стояли козы в надежде найти несуществующие съедобные отбросы. Везде были нищие в лохмотьях — слепые, хромые или изуродованные проказой.

Я сидел, отгоняя мух и прихлебывая чай, и размышлял, что могло случиться с Самсоном. Наверное, он улизнул, чтобы повидаться с семьей, или торопился посетить церковь.

Затем я заметил вдалеке хорошо одетого человека, направлявшегося к центру города. Каждую минуту он останавливался, чтобы поприветствовать старого знакомого; они хлопали друг друга по плечам, целовались и одобрительно кивали. Казалось, он знал абсолютно всех. Он шел пружинистым шагом, с высоко поднятой головой. Наибольшее удивление, однако, вызывал его наряд. Мужчина был одет в светло-зеленый костюм-тройку, а на его шее красовался алый галстук Я прищурился, пытаясь получше разглядеть приближающегося человека. С каждым его шагом он казался мне все более знакомым. Это был Самсон.

Он увидел меня и довольно робко поднялся на веранду, где сидел я, все еще покрытый коркой засохшей грязи. Не было никакого смысла переодеваться или мыться, если мы собирались спускаться в шахту.

— Это мой родной город, — с важностью произнес Самсон. — Меня здесь уважают. Я был в столице, и люди спрашивают, как я живу.

Я понял, что все молодые люди в Кебра-Менгисте уже пакуют чемоданы, собираясь в Аддис-Абебу.

— А ты не вводишь их в заблуждение? В Аддис-Абебе с избытком людей из маленьких городков, которые не могут найти работу.

Самсон поправил галстук и сдул несуществующую пылинку с плеча.

— Взгляните на это место, — тихо сказал он. — Если бы вы жили здесь, разве вам не хотелось бы хоть немного надежды?

Тесфайе был брадобреем Кебра-Менгиста — своего рода эфиопский вариант Суини Тодда. Вы и глазом не успеете моргнуть, как он выдернет вам зубы, перережет горло и покромсает на мелкие кусочки. У него были мускулистые руки с вздувшимися венами и обломанными грязными ногтями. Он предложил мне сесть в кресло и поточил ножницы на полоске черной кожи. Ими не пользовались уже несколько месяцев. В такие трудные времена люди сами подстригают себе волосы. Самсон посоветовал мне беречь горло.

Тесфайе, сообщил он, одно время работал в камере пыток Менгисту. Это меня нисколько не удивило.

Пока Тесфайе стриг меня, Самсон разгуливал по городу в новом костюме, демонстрируя его знакомым. Он наслаждался неожиданным для него положением знаменитости и, казалось, забыл, что мы лишь проезжаем город по дороге к золотым копям. Когда я напомнил ему о цели нашего путешествия, он, прикрыв рот ладонью, шепотом сообщил, что занимается наведением справок Прежде чем отправиться на незаконные прииски в Шакисо, нужно вложить немного денег в местную экономику. Если мы не потратим в городе достаточную сумму, местные жители соорудят ловушку для нашей машины, столкнут ее со скалы, а затем снимут одежду с наших тел.

Я хотел выругать Самсона, чтобы он не болтал всякий вздор, но один лишь взгляд на Тесфайе заставил меня умолкнуть. Затем, к моему величайшему удивлению, брадобрей отложил свои тупые ножницы, взял на руки полосатую кошку и стал целовать ее в ухо.

Мы вернулись в местный бар, где я должен был угостить целую вереницу посетителей. Самсон сказал, что за этим местом закрепилась дурная слава разбойничьего притона. Ублажите их, настаивал он, и нас не тронут.

На крыльце сидел высокий мужчина, лицо которого было выкрашено белой краской и испещрено черными и красными точками. Его рубаха была расстегнута до самого пояса, открывая измазанную серым пеплом грудь. Он пил чай из стакана и выглядел здесь явно не на своем месте. Меня переполняло желание встать и рассмотреть его поближе. Я ничего не мог с собой поделать. Самсон объяснил, что это человек из племени каро — эти люди, живущие на юго-востоке Эфиопии, строго придерживаются древних традиций. У меня на языке вертелась тысяча вопросов, но Самсон схватил меня за воротник и втащил в бар.

Бар мало чем отличался от других подобных заведений на Африканском континенте. Мои глаза еще не успели привыкнуть к темному, кишащему мухами помещению, как в нос ударил тошнотворный запах теплого пива, блевотины и мочи. Вдоль стен со скучающим видом сидели проститутки. Торговля шла неважно. В центре зала около двадцати мужчин среднего возраста, сгорбившись, сидели у столов. Один из них чистил лезвие ножа рукавом; у большинства лица были обезображены шрамами. По всему видно, что это крутые парни и что они с подозрением относятся к незнакомцам.

— Иностранцы не приезжают в Кебра-Менгист, — с беспокойством в голосе прошептал Самсон. — Поэтому они нервничают, когда видят белое лицо, а когда они нервничают, то становятся буйными.

— И что я должен делать?

Самсон потер указательным пальцем о большой.

— Потратить немного денег, — сказал он. — Купите им пива и заплатите проституткам. Все здесь знают, что шпионы скупые люди. Кроме того, когда они займутся женщинами, то оставят нас в покое.

Поэтому я попросил хозяина бара Сэмюэла сообщить всем проституткам города, чтобы они торопились сюда. Клиенты могут пить столько пива, сколько в них влезет, а затем развлекаться с женщинами в задних комнатах. По залу прокатился гул радостного предвкушения. Проститутки разом подмигнули мне, выражая благодарность за филантропию, а клиенты-мужчины подняли над головами бутылки пива в пьяном салюте.

Сэмюэл взял у меня деньги и с серьезным видом кивнул. Теперь на дороге мне можно не опасаться разбойников, сказал он. Он учил английский по самоучителю и теперь тщательно подбирал слова. Пересчитав деньги четыре раза, хозяин спросил, какую взятку нужно дать в американском посольстве, чтобы ему выдали визу.

Сотни быр будет достаточно?

Не успел я ответить, как дверь бара распахнулась и внутрь ввалилась ватага из двух десятков проституток; сладострастно гримасничая, они выставляли напоказ свои бедра и груди. Пьяницы за столами вновь отсалютовали бутылками. Никогда прежде я не видел в одной комнате столько улыбающихся и сияющих лиц. Самсон посоветовал уйти, пока мужчины заняты, и мы поспешили к выходу.