Избранница Золотого дракона. Часть 1 (СИ) - Снежная Марина

— Как мне вести себя с королем? — в очередной раз спросила Эльма, хотя и я, и Ретольф уже много раз давали ей советы по этому поводу. Видимо, девушка настолько нервничала, что даже мыслить нормально не могла.

— Притворись покорной овечкой, — усмехнулась я. — Пусть пребывает в твердой уверенности, что от тебя не следует ждать никакого подвоха.

— Думаю, это будет нетрудно, — слабо улыбнулась она в ответ. — Я в его присутствии вряд ли смогу и словечко проронить.

— Сомневаюсь, что он вообще ждет от тебя поддержания беседы, — хмыкнула я. — Кирмунд ясно дал понять, что ему нужно от своей супруги. Раздвигать ноги и рожать наследников.

Вот лучше бы этого не говорила. Эльма побелела как снег и судорожно сглотнула. А я мысленно обругала себя за то, что иногда сначала говорю, потом думаю. Бедняжке наверняка невыносима сама мысль об интимной близости с кем-то еще, кроме обожаемого лорда Маранаса. Боюсь даже представить, как она выдержит то, что ей предстоит делать несколько месяцев, пока мы все подготовим к свержению Кирмунда. Но назад дороги нет. И она, как и я, это прекрасно понимала.

Так что когда в дверь постучала тетя Готлина, Эльма заставила себя собраться и принять невозмутимый вид хотя бы внешне.

— Он желает видеть жену, — проговорила тетя, оглядывая нас обеих напряженным взглядом. — В храме.

Эльма невольно сглотнула и схватилась за мою руку в поисках поддержки. К такому повороту мы были готовы, но все равно девушка нервничала. Кирмунд не дурак и желал убедиться, что вместо жены ему не подсунут другую девицу. Моя кровь должна была оросить алтарь и проявить в себе энергию Серебряного дракона. Так Кирмунд убедится, что имеет дело с законной наследницей рода. Но лорд Маранас предусмотрел подобный поворот. На пальце Эльмы находилось кольцо с полым камнем, в который поместили мою собственную кровь. Хватит нескольких капель, чтобы алтарь отреагировал должным образом. А Ретольф постарается отвлечь Кирмунда хотя бы на несколько мгновений, чтобы Эльма успела сделать то, что должна.

— У нас все получится, — убежденно сказала я, стараясь передать свою уверенность подруге.

Она только кивнула и неохотно отпустила мою руку. Потом потянулась за патрином, но Готлина взмахом руки остановила ее.

— Это тебе больше не понадобится, дитя. Да и король все равно приказал бы тебе снять головной убор.

— Ну, естественно, — не удержалась я от едкого замечания. — Ему не терпится узнать, насколько изменилась его страшненькая женушка.

— Ты ведь будешь там, в храме? — с надеждой обратилась ко мне Эльма.

— Конечно. Ни за что этого не пропущу, — прищурилась я и решительно надела патрин. Пусть даже лорд Маранас намекал, что лучше мне и вовсе на глаза королю не показываться, но вряд ли что-то могло удержать сейчас. Да и Эльме станет легче от моего присутствия.

Едва тетя Готлина и подруга вышли из комнаты, я накинула патрин и метнулась к потайному ходу, чтобы незаметно пройти в храм. Так меньше вероятности, что кто-то ненароком обратит на меня внимание. Даже добралась быстрее, чем тетя с Эльмой. Затерявшись в толпе жриц, собравшихся в храме, уставилась на мужчин, стоящих неподалеку от алтаря в виде огромной драконьей головы.

Лорд Маранас с вежливой улыбкой что-то говорил Кирмунду, а тот, вполуха слушая, скользил взглядом по убранству храма, в котором преобладали серебристые оттенки. Я заметила, что ему хватило совести не приводить с собой сюда воинов. Все же храм этой обители предназначен в основном для женщин. Хотя такая деликатность со стороны короля удивительна, учитывая, как вел себя четыре года назад. Не иначе как лорд Маранас сумел повлиять.

Со стороны входа послышались шаги, гулко разносящиеся под высокими сводами, и все взоры немедленно устремились туда. У меня перехватило дыхание при виде тоненькой фигурки девушки, величественно идущей по свободному проходу. Лишь легкое подрагивание пальцев, судорожно сжимающихся в кулачки, выдавало волнение Эльмы. Она старалась держаться с достоинством, подобающим королеве. Но никогда еще не казалась такой хрупкой и беззащитной, как сейчас, в этом величественном храме, подавляющем атмосферой мощи, и под пронизывающим взглядом властелина Золотых драконов. По суровому привлекательному лицу нельзя было понять, какое впечатление произвела на него девушка. Но цепкий взгляд окидывал ее всю с ног до головы, не упуская ни малейшей детали.

Перед глазами заполыхали яркие сполохи, и дар снова позволил увидеть радужные волны вокруг людей, находящихся в храме. Я с досадой поморщилась и проморгалась, выделяя только тех, кто меня интересовал. По ауре Эльмы проносились бледно-желтые вспышки, выдавая ее страх. Но стоило мне взглянуть на энергетическую оболочку Кирмунда, как я пораженно застыла, не в силах оторваться от самого потрясающего зрелища, какое когда-либо видела.

Его аура не походила на те, что окружали обычных людей. Словно золотой кокон — сияющий, ослепительно-яркий. За ним трудно было различить какие-либо другие вкрапления. Неужели такой эффект дает кровь драконов? Жаль, что вокруг себя самой, даже смотрясь в зеркало, я никогда не могла увидеть ничего. Поколебавшись, попыталась проникнуть глубже, за внешнюю оболочку, скрывающую эмоции Кирмунда. Ощутила болезненный толчок, будто кто-то выталкивал меня из его головы, мешая это сделать.

Король вдруг отвел взгляд от приближающейся к нему Эльмы и повел плечами, словно испытывая дискомфорт. А затем стремительно обвел глазами собравшихся. Я немедленно прекратила воздействие, боясь даже вздохнуть. Опустила голову, не желая ненароком привлечь к себе внимание. Даже в патрине не чувствовала себя в полной безопасности от этого пронизывающего взгляда. Только через несколько секунд решила все же поднять голову и облегченно вздохнула. Свечение вокруг людей исчезло — дар снова спрятался. А Кирмунд снова сосредоточил внимание на Эльме.

— Вижу, Ретольф не соврал, — послышался знакомый, чуть рокочущий голос, от которого все во мне моментально всколыхнулось от вернувшегося наплыва эмоций. С трудом сохраняла самообладание, чтобы не выплеснуть наружу ненависть и неприязнь. — Вы и правда изменились в лучшую сторону.

— Благодарю, — еле слышно пролепетала Эльма, позволяя королю взять ее за руку и повести за собой к алтарю.

— Осталась маленькая формальность, — сказал он, останавливаясь у драконьей головы и беря с серебряного блюда для подношений небольшой ритуальный ножичек.

Трудно было не заметить, как девушка побледнела еще больше и как усилилась дрожь в руках. Кирмунд развернул ее кисть запястьем к себе и резко полоснул по коже, вырвав у Эльмы легкий вскрик. Потом поднес кровоточащую ранку к драконьей пасти и стал с интересом наблюдать за тем, что произойдет дальше. Проклятье. Как можно будет воспользоваться нашей хитростью, если он с Эльмы глаз не спускает?

Услышав оглушительный шум у стены, я невольно повернулась в ту сторону, как и остальные присутствующие. Лорд Маранас, у ног которого лежал ритуальный треножник, опрокинувшийся на пол, виновато развел руками.

— Простите, ненароком зацепил.

Я мысленно назвала его умницей и тут же перевела взгляд на Эльму. Удалось ли ей за это краткое время сделать то, что мы задумали? Вспыхнувшие серебристым огнем глаза дракона лучше всего показали, что наша девочка не подвела.

— Что ж, отлично, — задумчиво откликнулся Кирмунд, тоже обратив внимание на алтарь. Он отпустил руку Эльмы и холодно бросил: — Вам следует собираться в дорогу, сударыня. Завтра рано утром выезжаем в Дагейн[2].

— Как вам будет угодно, супруг мой, — одними губами прошелестела Эльма, тупо глядя на продолжающую кровоточить рану на руке. А потом вдруг пошатнулась и осела на пол. Кирмунд едва успел подхватить ее и не позволить упасть.

По толпе собравшихся разнесся взволнованный шепот. Тетя Готлина и лорд Маранас немедленно бросились к девушке, сломанным цветком лежащей в руках короля.

— Что с ней? — с неудовольствием бросил Кирмунд.