История одной жизни. От денег к счастью - Леся Нолас

– Почему же вы с Камиллой не рассказали правду её родителям? – не понимала я. – Разве оставался хоть какой-то смысл, скрывать всё дальше?

– Смысл был, – уверенно ответила Нала. – Знаете, как у нас говорят? Пока ты не признался в преступлении, и оно не было доказано, ты всё ещё считаешься невиновным. Да, и Камилла умоляла меня ничего им не говорить.

– А может быть, вы просто боялись, что потеряете Матиаса, если расскажите правду?

Нала тяжело вздохнула и отвела взгляд.

– Не скрою. Я боялась этого больше всего.

Женщина снова потянулась к пачке сигарет, но заметив мой неодобрительный взгляд, остановилась.

– Я любила его, – продолжила она, – Наши отношения и так стали очень напряжёнными. Мне казалось, если бы Матиас узнал правду о нас с Камиллой, то никогда бы не простил меня. Не потому, что осуждал бы. А потому, что его сестра так сильно пострадала из-за этого.

– Почему вы так решили? Может быть наоборот, он поддержал бы сестру вместе с вами и ситуация приняла бы совершенно иную сторону? – спросила я. Мне было трудно представить, что Матиас, который, судя по словам Налы, тоже её очень любил, поступил бы подобным образом. В конце концов, Камилла не маленькая девочка и понимала что делает. Нала не может нести ответственность за действия своей подруги.

– Какой смысл теперь гадать, историю уже не перепишешь. – горько усмехнулась она. – А ситуация действительно приняла совершенно иную сторону.

– Что вы имеете в виду?

– Камилла долго хранила молчание, всё ещё стараясь поддерживать нашу с ней позицию. Но, когда ко всему подключилась пресса, не выдержала и рассказала обо всём Матиасу, а он, в свою очередь, не смог утаить это от отца с матерью.

– И что случилось? Как они восприняли эту новость? Как это отразилось на ваших взаимоотношениях с семьёй Камиллы?

Вопросы один за другим сыпались с моих губ. Меня разбирало любопытство, и я спешила его удовлетворить.

– Видите ли, Камилла всё преподнесла так, словно я спровоцировала её на эту связь. Якобы, я воспользовалась тем, что она была в нетрезвом состоянии и не осознавала толком, что делает. На мой взгляд, поверить в такое просто смешно. Нужно напиться до беспамятства, чтобы не понимать когда тебя укладывают в постель.

– Но семья Камиллы поверила ей. И не поверила вам. – догадалась я, прекрасно понимая всё разочарование и обиду, которое Нала испытала в тот момент. Это совсем не трудно. Ведь когда напротив тебя сидит человек, сохранивший все эти чувства внутри себя, довольно сложно не уловить хотя бы какое-то из них.

– В моём кругу любят смаковать такие новости, – продолжала она, – приукрашивать или добавлять что-то своё для остроты ощущений. И с молниеносной скоростью эта весть облетела всех вокруг. Естественно, пресса и здесь не упустила свой шанс поднять рейтинги и публиковала скандальные статьи на первых страницах своих журналов и газет.

Мои взаимоотношения с семьёй Камиллы прекратились в одночасье. Да и с самой Камиллой тоже.

– А как же Матиас? Что с ним случилось? В смысле, как вы…

– Никак, – перебила Нала, сразу поняв мой вопрос. – Он винил во всём меня и не мог простить. Я для него была причиной страданий сестры. Мои попытки рассказать ему правду о том, как на самом деле происходило развитие событий, оказались безуспешны. Матиас даже слушать меня не желал.

Называл меня лгуньей, лицемеркой, и всеми остальными словами, подходящими к ним по смыслу. – Нала замолчала, перевела дыхание, и продолжила, – Помолвка наша, разумеется, была расторгнута и Матиас, через некоторое время, вернулся на Кубу.

Я молчала, потому что просто не знала, что тут можно сказать. Сочувствие, пожалуй, единственная вещь, которая сейчас была уместна. Однако, даже в нём моя собеседница совершенно не нуждалась.

– Вы говорили потом с Камиллой? – наконец, решила спросить я. – Она не пыталась объясниться с вами?

– Мила, вы, очевидно, шутите?! Какие разговоры! – искренне удивилась Нала.

– Эта женщина предала меня. Моя жизнь превратилась в сущий кошмар. – сказала Нала, невольно содрогнувшись от воспоминаний. Голос её немного дрожал, а руки нервно теребили пачку сигарет.

– Я потеряла человека, которого любила и за которого собиралась замуж. Мой бизнес разваливался. Я редко выходила в общество, поскольку меня мало куда приглашали. Я не имела друзей и подруг. Все, словно сговорившись, отвернулись от меня. Никто не хотел иметь со мной дело. Я была на грани разорения не только материального, но и душевного. Лишь немногие мероприятия для меня оставались открытыми. И то, только потому, что некоторым людям, всё ещё сотрудничающим со мной, опять же в силу своих собственных интересов, а не во имя моего спасения, было выгодно моё присутствие.

– Но, вы же справились, Нала, – подбадривала я, не позволяя ей окунуться в прошлое с головой. – Посмотрите. Вас везде ждут с распростёртыми объятиями. Ваш бизнес процветает. Вы успешны. Всё наладилось.

– Мила, моя жизнь – это бал маскарад, – удручённо сказала Нала. – Я хороший актёр. Я меняю маски и образы, в зависимости от ситуации, требующей от меня чего-либо определённого. Внешняя оболочка может и прекрасна, но её содержимое ничтожно.

– Тогда оставьте всё! Бросьте! – участливо предложила я, понимая, что другого способа выбраться у Налы, просто нет. – Начните с нуля, где-нибудь в другом месте, среди новых людей. Возможно, это будет другая страна. Сделайте так, как когда-то сделал Матиас, уехав на Кубу. Зачем вы держитесь за жизнь, которая вам не в радость?

– Мила, вы говорите так, словно это легко и здесь нет никаких сложностей, – возразила Нала.

– Если от этого зависит счастье человека и его душевное спокойствие, по– моему, по-другому просто не может быть!

– Я слишком увязла во всём этом. Здесь мой дом, моя работа… – начала возражать Нала, пытаясь найти для себя оправдания, хотя уже и не слишком уверенно.

– Не попытаетесь ничего изменить, всё так и останется. Вы не сдвинетесь с этой мёртвой точки. И не найдёте лучшей жизни, – твёрдо заявила я. Но, увидев лёгкий испуг в глазах моей собеседницы, сбавила обороты. – Вы же сами говорили, что готовы отдать всё это. Так перестаньте бояться. Вы столько всего пережили. Вы просто обязаны быть бесстрашной!

– Бесстрашной. Как красноречиво вы говорите, Мила, – улыбнувшись заметила Нала, – Наверное, поступить таким образом, разумно. Но, боюсь, я пока не готова к этому. Мой бизнес. На мне лежит слишком много ответственности.

Нала заблуждалась. Она была готова. Единственное, что мешало ей сделать шаг вперёд – обычный страх. Эта дурацкая мысль, преследующая всех и каждого: «А вдруг не получится»? Пожалуй, единственное, что останавливает людей от движения вперёд, от непредсказуемых поступков, так это именно эта дурацкая мысль. И очень скоро Нала поймёт это.

– Вот собственно и вся моя история жизни, – сказала Нала, выжидательно глядя на меня.

– А как вы живёте теперь? Ведь всё о чём вы рассказали было давно.

– Это верно. Правда, с тех пор моя жизнь особо сильно не изменилась – ответила женщина. – Я по-прежнему одна. Занимаюсь своим бизнесом по большей части. Получаю приглашения на разные мероприятия. Иногда посещаю их, иногда нет. Разумеется, выезжаю отдыхать за границу, где завожу себе лёгкие романы, без дальнейшего продолжения. Друзей у меня нет, одни только знакомые. И то временные, потому что связывающие нас интересы – это бизнес. А если прекращается он, то прекращаются и отношения.

– А Камилла? А Матиас? – не отставала я. – Вы их совсем не видите?

– Что до Матиаса, так он уехал на Кубу, как я вам уже говорила. И, насколько мне известно, больше не возвращался. А Камилла… – женщина пожала плечами, стараясь выглядеть безразличной, – она старается не попадаться мне на глаза, чему я очень рада. А даже если случается так, что мы пересекаемся с ней на каком-либо мероприятии, то поздоровавшись друг с другом, спешим разойтись как можно дальше. Вся эта история уже давно утихла, но некоторые ещё о ней помнят, хоть и не говорят об этом. А лишние неприятности не нужны ни ей, ни мне. Достаточно того, что уже пришлось пережить. Да и желания поддерживать с ней какие-либо отношения я не имею.

– Вы простили её?

Нала широко раскрыла глаза, в недоумении уставившись на меня. Видимо, в её голове совершенно не укладывалось, как подобный поступок можно простить. Или найти ему достойное оправдание. Простила ли она Камиллу? Конечно, нет! И всем своим видом женщина давала это понять.

– А вы бы простили того, кто разрушил вашу жизнь? Отнял у вас любимого человека? Да не просто отнял, а ещё и оклеветал в его глазах, спасая свою репутацию. Наплевав на дружеские чувства, которые вы к нему испытываете. Бросил вас на растерзание врагов, которые только и ждали компромата, дабы уничтожить всё, что вы с трудом создавали? – холодно спросила она. – Смогли бы, Мила?