Литературная Газета 6362 ( № 10 2012) - Литературка Литературная Газета

Магия может быть грозной и величественной: блокбастеры всех мастей - от "Матрицы" до "Сверхъестественного" - приучили нас к чёрной фантастике вселенского масштаба. А о тихом волшебстве-колдовстве, сопровождающем нас в обычной жизни, мы, живущие в домах, которые вроде и не на земле стоят, ибо связей с ней почти не имеют, забываем. Или не хотим, не удосуживаемся вглядеться-прислушаться. На нас, недогадливых, и смотрят не каждому видимые обитатели потусторонья ("Домовой с Домовушкой", 2006), нам поёт нехитрую свою песенку берестяной рожок скромной, такой домашней и уютной, чисти-нечисти. Глядишь, и услышим.

Картины Телина в большинстве своём вневременны, хотя тихой, но пронзительной нотой почти в каждой звучит тревога о том, что привычная, веками устоявшаяся жизнь исчезает, истаивает. И некоторые, такие как "ГУМ. ЦУМ. Детский мир" (1979), из обычной на первый взгляд бытовой зарисовки, психологически очень точной, уже успели превратиться в документ ушедшей эпохи. Тем, кто о том времени не знает ничего и реалии которого их воображение нарисовать не в состоянии, эта картина расскажет о том растворившемся уже бытии больше, чем иной исторический трактат, посвящённый особенностям социалистической экономики.

Проявленная несложность сюжетов содержит неявные подсказки на глубинные философские проблемы. Заветный живой огонёк ("Аленький цветочек", 1997) достался не юной д[?]вице, ничего ещё не знающей о магической силе любви и той цене, которую каждому человеку приходится платить за право испытать настоящее чувство, а умудрённой жизнью женщине-знахарке. Запоздалую ли любовь сулит он ей или навевает воспоминания о возможном, но так и не состоявшемся счастье?

На вопрос, есть ли темы, которые ему неинтересны и за которые он не будет браться ни при каких обстоятельствах, Владимир Никитович отвечает с бесхитростностью ребёнка:

- Мне интересен мир, каков он есть, а не взорванный безжалостными, часто необратимыми преобразованиями.

Человеку, чтобы состояться, совсем необязательно быть борцом. Не только потому, что это дано не каждому. Это далеко не всегда оправдано. Слияние с миром делает душу мудрее, а человека - счастливее. Гармония, возможно, единственная сила, которая способна пусть медленно, но упорно и целенаправленно противостоять хаосу.

Виктория ПЕШКОВА

Код памяти и будущего

Код памяти и будущего

КИНО

Документально-телевизионный фильм "Код Орбели" Ашота Джазояна и Виктории Грудинской, созданный продюсерским центром "4 формата" при поддержке Министерства культуры Республики Армения и компании Realjet, был представлен зрителям в Москве в кинотеатре "Ролан".

Премьерный показ был приурочен к 125-летию Иосифа Абгаровича - младшего из братьев Орбели, основателя Академии наук Армянской ССР, востоковеда, знаменитого директора Государственного Эрмитажа, в годы сталинизма и экспроприации спасшего от расхищения многие мировые шедевры. Он родился 20 марта 1887 года в Кутаиси и, несмотря на то, что с 1934 по 1951 год его личность в Ленинграде была поистине легендарной - ведь именно он организовал эвакуацию музея и прятал в бомбоубежище Эрмитажа многих работников во время вражеского обстрела, а потом стал обвинителем на Нюрнбергском процессе, - был как будто позабыт.

История создания самого фильма началась здесь же, в Эрмитаже. В ноябре 2010 года телеобозреватель Лев Николаев, ушедший из жизни в прошлом году, специально для участников форума молодых журналистов Евразии "Диалог культур" нашёл в архивах факт, подтверждающий, что ровно 75 лет назад, день в день, тут же, под сводами театра Эрмитажа, Орбели собрал на конгресс крупнейших мировых востоковедов. Это и стало точкой отсчёта для Ашота Джазояна начать поиск следов братьев Орбели в Санкт-Петербурге, Тбилиси, Цахкадзоре, где создан их музей.

В фильме "Код Орбели" много свидетельств, посвящённых скреплению русского и армянского кода, он о метафизической близости наших народов, продолжающейся уже более трёхсот лет. Все помнят о Мартиросе Сарьяне или Араме Хачатуряне, но молодое поколение и российских армян, и самих россиян имеет слабое представление о том, как создавался единый научно-культурный, духовный потенциал. К слову сказать, в России вообще не знают, что армяне Нагорного Карабаха любят русский язык и литературу, а в самой Армении проживает большое количество русских староверов. Что говорить, взаимосвязи России и Армении были не всегда на высоте. Искусствовед Маргарита Рухкян справедливо бросала упрёк русским композиторам: за все годы совместного существования ни один армянский образ, ни одна армянская мелодия не были отражены в русской музыке. Кстати, в "Коде Орбели" звучит музыка Александра Спендиарова, ещё одного замечательного армянина-петербуржца, ученика Николая Римского-Корсакова.

Жизнь и судьба Левона, Рубена и Иосифа Орбели, потомков знаменитого княжеского рода, известного с XII века, свидетельствуют о том, что даже в драматические переломные времена можно каждый свой день отдавать не только служению Отечеству, науке, приумножать духовные и научные ценности своей нации, но и раздвигать границы её ментальности. Каждый из братьев выбрал в науке своё направление. Рубен стал основателем подводной археологии. Он первый, кто в нашей стране перевёл манускрипты великого Леонардо, посвящённые этой тематике, и обобщил фундаментальные труды по истории ведения подводных работ начиная с древнейших времён. Левон, любимейший ученик академика Ивана Павлова, стал создателем эволюционной физиологии и после смерти учителя возглавил Военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге; Иосиф, ученик лингвиста, этнографа, археолога академика Николая Марра, посвятил свои исследования востоковедению.

По счастью, маловозможному в годы сталинизма для принципиальных, свободно мыслящих людей, все три брата физически уцелели - никто не был репрессирован. Их поведение в сложных политических коллизиях было безукоризненным, так же как и взаимоотношения с коллегами, учениками и оппонентами. Примечательно, что, несмотря на все перипетии борьбы с космополитизмом, Левон Абгарович Орбели навсегда сохранил верность своим зарубежным учителям - Эвальду Герингу и Джону Ленгли. Но Иосиф и Левон были удалены на почтительное расстояние от ведения дел своей жизни - Иосифу не простили ученичества у опального Николая Марра и жёсткой защиты своих коллег непролетарского происхождения. Его бы расстреляли, если бы кто-нибудь увидел, как директор Эрмитажа выносит под полами своего пальто "Мадонну Литта" да Винчи, которую комиссары Внешторга СССР приговорили к продаже за валюту, для того, чтобы после их ухода вернуть шедевр на место.

Левон в 1948 году подвергся давлению в связи с преследованиями генетики в СССР. При этом не только отказался уволить сторонников генетики Менделя из возглавляемых им институтов, но и принял на работу уволенных из других научных учреждений. Его несправедливо обвиняли и в отходе от учения Павлова. Он был освобождён от руководства почти всеми возглавляемыми им учреждениями. В этой тяжелейшей ситуации академик Орбели вёл себя с исключительным достоинством, не признал приписываемых ему заблуждений и не покаялся публично в них. В 1954 году доброе имя учёного было восстановлено.

Рубен Абгарович умер за несколько дней до Великой Победы. И только в 1947 году были опубликованы его основные труды.

Фильм во многом состоялся благодаря поддержке известного армянского общественного деятеля Эдуарда Гуляна. Сами Орбели никогда не забывали о своей принадлежности к армянскому народу, хотя и были носителями наднациональной идентичности, как это всегда чувствовалось в атмосфере старого Тифлиса, где прошла юность братьев, выпускников Третьей Тифлисской гимназии. Значение их вклада в армяно-русское взаимодействие в области культуры, науки, образования, политики сегодня работает как сильнейший код общей исторической памяти и духовного будущего наших новых поколений. В фильме приводятся свидетельства директора Государственного Эрмитажа Михаила Пиотровского, президента Национальной академии наук Армении Радика Мартиросяна, знаменитых учёных, потомков рода Орбели.

В Санкт-Петербурге с XIX века жили и ныне живут шесть поколений этой замечательной фамилии. Братья Рубен, Леон и Иосиф Орбели, получив высшее образование в Петербурге, остались петербуржцами на всю жизнь. Было время, когда об их могилах забыли. К 300-летию города благодаря помощи дирекции Эрмитажа памятники семьи Орбели были приведены в порядок. По признанию автора фильма Ашота Джазояна, самым значительным в создании ленты стала возможность осуществить кинематографическую археологию - разыскать архивные малоизученные документы о жизни и деятельности братьев, не только труды, но и личности которых должны быть сегодня широко известны.