Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко

В этот момент выпущенные шасси авиалайнера касаются взлётно-посадочной полосы и всех пассажиров встряхивает в креслах.

«Чёрт!» – очумело крутя головой, изумляется проснувшийся ЮСон. – «Приснится же такое!»[36]

(несколько позже)

Аэропорт Инчхон. Внутри здания – большая толпа встречающих. В основном это фанаты и фанатки школьного возраста, с плакатами, цветами и мягкими игрушками в руках. На краю собравшейся толпы, прямо напротив выхода из зоны прилёта, с бесстрастным выражением на лице, в военной форме, стоит ЮнМи. Вокруг неё, выполняя роль охраны, в бронежилетах и каждый с короткоствольным автоматом на плече, расположились четверо коренастых морпехов в тёмных очках. Эта пятёрка в камуфляжной форме отделена от фанатов цепочкой работников службы безопасности аэропорта.

Ещё в этой части зала много представителей различных СМИ, которые, настроив объективы своей фото-кино техники, ждут появления участниц делегации. Но пока выходят лишь посторонние люди, не имеющие к ней никакого отношения. Наконец, в дверях появляется директор ЮСон.

Оу-уу! – подаваясь вперёд, издаёт радостный возглас толпа встречающих, поняв, что те, кого они ждут, уже совсем где-то рядом.

Приветственно помахав поднятой рукой и вызвав этим повышение уровня нетерпения, директор «FAN Entertainment», под вспышками фотокамер, делает приглашающий жест в сторону отъезжающей вбок двери, из которой одновременно шагают вперёд все участницы группы «Корона».

А-ааа! – радостно орут фанаты, стараясь приблизиться к своим кумирам. Но служащие аэропорта отпихивают их назад. Участницы группы в это время стоят, ослеплённые валом фотовспышек, давая себя фотографировать. ХёМин отдаёт команду и группа одновременно кланяется, произнося слова благодарности.

Шум, крики и давление со стороны фанатов на охрану усиливаются.

Примерно секунд через тридцать количество вспышек от фотоаппаратов начинает снижаться и БоРам, первая из группы, проморгавшись и адаптировав зрение, встречается глазами с оценивающим взглядом ЮнМи, совсем не спешащей бежать к своим сонбе с распростёртыми объятиями.

Через несколько секунд к БоРам, тоже адаптировавшись со светом, присоединяется ДжиХён, потом СонЁн. Спустя короткое время вся группа молча стоит и смотрит на своего оставленного дома том-боя. Который за время их отсутствия приобрёл военную снарягу, выправку и слегка заматерев, молча смотрит в ответ, не выражая при этом никаких эмоций. Заметив, что происходит что-то непонятное, беснующие фанаты снижают свой напор и постепенно смолкают. Неожиданно для всех у выхода из терминала наступает тишина. Операторы и фотографы непрерывно снимают поочерёдно то ЮнМи, то её сонбе. Пауза.

Внезапно СонЁн делает шаг вперёд и, встретившись взглядом с глазами ЮнМи, медленно наклоняется, совершая большой уважительный поклон.

Вау…! – выдыхают изумлённые зрители.

СонЁн, склонившись головой почти до самого пола, на некоторое время фиксится в таком неудобном положении, затем так же медленно, как и наклонялась, выпрямляется.

– Хамсамида, согса![37] – громко произносит она, смотря в глаза ЮнМи.

Та же, никак не прореагировав на изъявление благодарности своей сонбе, продолжает молча изучать её взглядом. Раздаются возгласы отдельных людей, удивлённых поведением ЮнМи. В этот момент к СонЁн подходит БоРам и становится рядом.

– Хамсамида, согса. – с серьёзным видом повторяет она слова СонЁн и тоже кланяется до самого пола.

Ууу-у… – увидев, что она делает, удивляются зрители.

– Хамсамида, согса. – сделав шаг вперёд, с поклоном произносит ИнЧжон.

– Хамсамида, согса. – встав рядом с ИнЧжон, благодарит ХёМин.

– Хамсамида, согса. – подойдя к ним несколько виновато произносит ДжиХён.

Все старшие участницы выстроились перед младшей и только лишь КюРи осталась там, где была. ЮнМи, наклонив голову к плечу смотрит на свою группу, продолжая молчать.

Вокруг наступает полная тишина. Все ждут ответа ЮнМи. Та же, ещё раз оббегает взглядом сонбе и, остановившись глазами на БоРам, коротко кивает. Так и не произнеся ни слова, она поворачивается и идёт на выход, оставляя у себя за спиной поражённых свидетелей случившегося.

(чат, который не спит)

[*.*] – Боже мой, что сегодня произошло в аэропорту Инчхон! Агдан устроила невероятный скандал!

[*.*] – Да! Я просто была шокирована её высокомерием. Её сонбе приветствовали её поклонами, словно настоящую принцессу, а она им лишь только кивнула!

[*.*] – Она точно ненормальная, раз так поступает!

[*.*] – Агдан заигралась. Нужно потребовать от неё извинений!

[*.*] – Точно! Она должна извиниться!

[*.*] – Девчуля пытается показать, что ей плевать на всех.

[*.*] – Эта ненормальная идиотка просто завидует своим сонбе. Они вернулись, заработав славу для страны, а её оставили дома, так как подозревали, что надеяться на неё нельзя. И, как видим, – правильно сделали!

Время действия: двадцать четвёртое октября, утро

Место действия: воинская часть

– Пак ЮнМи, что произошло вчера в аэропорту?

– Думаю, господин подполковник, что за вчерашний день в аэропорту произошло немало событий. О каком из них вы желаете узнать?

– Я хочу узнать о том, как вы встретили своих сонбе. – уточняет командир части, что именно его интересует. – Доложите о выполнении моего приказа.

– Есть доложить! – козыряю я. – Господин подполковник, ваш приказ был выполнен! Замечаний и пострадавших нет!

– «Пострадавших нет»? – с иронией хмыкают мне в ответ. – А мне кажется, как раз есть. И пострадавшая – это вы, сангса. Вы знаете, что уже со вчерашнего вечера СМИ заполнены фото и видео вашей «встречи»?

– Публикация этих материалов средствами массовой информации как-то нарушает законы Республики Кореи? – вежливо интересуюсь я.

– Думаю, – нет. – на мгновение задумавшись, отвечает командир части.

– Тогда не вижу в этом никакой проблемы, господин подполковник.

– То есть, – вас не беспокоит, о чём пишут журналисты?

– Последнее время я не смотрю телепередачи и не читаю новости на сайтах. Поэтому меня не беспокоит то, что там пишут.

– Общественное мнение много значит в карьере артиста. Разве не так?

– В целом, да. Но в каждом конкретном случае свои нюансы. Лично мне для карьеры, кроме свободы, – ничего не нужно. Поэтому если ерунда, которую напишут