МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1981 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Карен Симонян

— С мешком? — переспросил капитан. Он ждал не этого.

— С мешком, — повторил старшина. — Далеко, думаю, не убегут. Спрашиваю у шофера, кто такие. Не знаю, говорит, пассажиры, как все. Я, говорит, к ним не присматривался. Подожди, говорю. И надо же такому случиться — документы ему сунул. Пока я за теми двумя гонялся, он уехал. Не нашел я никого. Вернулся — тоже никого. На посту телефона нет, и отлучиться не могу.

«Час от часу не легче! — подумал Зенич. — При таких темпах они к тридцать шестому километру все могли разбежаться. Кто же эти двое и что в мешке? А может, все было подстроено специально для того, чтобы старшина в поисках мяса не наткнулся на что-нибудь более интересное. На маленький коричневый чемодан, например».

— Как вы думаете, что могло быть в мешке? — спросил он Ренькаса.

— Мясо могли везти на субботний базар, — предположил старшина.

Зенич думал так же. Главное, говорил он себе, чтобы это не оказалось отвлекающим маневром, — неизвестный вдохновитель ограбления в Южном умел ставить заслоны. На мешочников можно убить массу времени и ничего не получить взамен. Если бы они действительно везли мясо!

— Вы свои места знаете лучше меня, — обратился он к старшине. — В каком направлении могли двигаться эти двое?

— Я так думаю, поначалу они искали, где спрятаться. Там это просто: лесок довольно приличный рядом. Только если они мясо везли, обязательно бы на шоссе вышли и попутной дожидались.

— Были попутные?

— Часов в восемь утра «Волга» из Южного прошла — председателя райисполкома. Я предупредил водителя.

— А встречные?

— Встречных не было ни одной.

«Плохо, — подумал Зенич. — Люди разбегаются по степи в дождь, ночью, да еще с какими-то мешками, и не оставляют следов. Никуда не годится».

— Если я вас правильно понял, они могли двигаться только в сторону Белогорска.

— Скорее всего, — сказал старшина.

— Нет ли поблизости от поста в сторону Белогорска каких-нибудь дорог, пересекающихся с трассой?

— Есть. Километрах в трех начинается дорога на Поповку. Только по ней редко кто ездит. А в такое время тем более.

Последняя деталь не имела существенного значения. Дорога на Поповку — вот где можно было что-то нащупать. Если только у них в мешке не был спрятан разборный вертолет.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЧАСОВ ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ МИНУТ

— У меня сегодня тихо, — сказал дежурный. — Даже не знаю, чем вам помочь. Двое с мешком, да еще четырнадцать часов назад, — они теперь могут быть где угодно.

— Дайте, пожалуйста, сводку, — попросил Зенич.

— Вот. — Лейтенант протянул ему заполненный на треть бланк. — Убедитесь сами. Браконьеров общественность в «Рассвете» повязала. И все.

— Что-то я сегодня уже слышал о браконьерах, — вслух вспоминал капитан.

«Где же я мог слышать о браконьерах? — вспоминал он. — Кажется, это было связано с Южным. Ну и что из этого? У меня сегодня все связано с Южным. Вот. В сводке происшествий по маршруту следования автобуса говорилось, что какие-то личности в маленьком селе на Дунае оказали сопротивление инспектору рыбнадзора и исчезли в неизвестном направлении. Но какое отношение все это имеет к «Рассвету»? Да никакого. И все-таки надо проверить: прошлой ночью случались и более странные совпадения».

— Как вы думаете, — обратился Зенич к дежурному, — чем браконьеры могли поживиться на территории «Рассвета»?

— Что вы имеете в виду? — насторожился лейтенант.

— Там есть пруд или речка?

— Нет ни того ни другого.

— А лес?

— И леса нет.

— В тех местах охотятся?

— Какая там охота! — отмахнулся дежурный. — Охота у меня вот где, в плавнях.

— Тогда, может быть, вы мне объясните, что это за браконьеры такие, если им, как говорится, нечего делать в «Рассвете»?

— Я не знаю, — смутился лейтенант. — Сейчас уточню.

— Что значит не знаете? Разве не вы составляли сводку?

Как только дежурный начинал волноваться, с него сразу слетала вся значительность и было видно, какой он юный. «Ничего, — подумал Зенич, — пусть поволнуется. Это на пользу».

— Составлял я, — оправдывался лейтенант. — Но сообщение о браконьерах принимал Тищенко.

— Тищенко! — подбавил жару капитан. — Всюду ваш Тищенко! В случае чего спросят с вас, а не с Тищенко. Позовите.

— Тищенко! — срывающимся голосом позвал дежурный.

Сержант появился так быстро, как будто стоял за дверью. Спросил:

— Звали, товарищ лейтенант?

— Звал, — ответил за дежурного Зенич. — Вы принимали сообщение из «Рассвета»?

Тищенко посмотрел на лейтенанта.

— Я, — сказал он, подумав.

— Кто звонил?

— Председатель колхоза Кирков Афанасий Лукьянович лично.

— Человек известный, Герой Социалистического Труда, — робко добавил дежурный. Ему страшно хотелось замять свой промах.

— Когда?

— В девять пятьдесят две.

«Как хорошо, — сказал себе капитан, — когда рядом с молодыми лейтенантами, которых назначают дежурить по субботам, есть такие люди, как Тищенко».

— Что сообщил председатель? — спросил он сержанта.

— В первом часу ночи Кирков возвращался из Поповки.

— Что он делал в Поповке?

Тищенко знал и это.

— В Поповке главная усадьба колхоза «Родина». А «Родина» соревнуется с «Рассветом». Там вчера было собрание, — объяснил он.

«Как легко, — подумал Зенич. — Как все легко. И после этого какие-то болваны утверждают, что везения не существует!»

— Сразу за поворотом на трассу Киркова остановили, — продолжал Тищенко. — Он их подобрал.

— А потом заметил в своих пассажирах нечто подозрительное и при поддержке решительных своих колхозников… — не выдержал Зенич.

— Он один, — поправил капитана Тищенко. — Вы б его видели — он один их запросто! — Сержант сделал выразительный жест рукой.

— Подождите, — прервал его Зенич. — Вам старшина Ренькас о том, что произошло на кордоне, докладывал? — спросил он лейтенанта.

— О чем? — упавшим голосом переспросил дежурный.

— О том, что ночью на кордоне из автобуса, следовавшего в Приморск, сбежали двое с мешком.

— Докладывал, — наконец вспомнил лейтенант.

— И какие вы приняли меры?

— Никаких пока, — собравшись с духом, изрек лейтенант. — Но ведь, товарищ капитан, ничего серьезного… В мешке, по-видимому, мясо…

— А если нет? — резко спросил капитан. — Если что-нибудь похуже? Товарищ Тищенко, что в мешке?

— Рыба, — ответил сержант. — Осетры.

— «Мясо, рыба»… Ваше счастье, лейтенант, ваше личное счастье, что там рыба, — сказал Зенич. — Сколько до «Рассвета»? — спросил он сержанта.