Мир Приключений 1965 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - В Травинский

— Люди-то здесь при чем? — спросил Куров.

— Ну как же. Мы снабдили свою машину слишком большой свободой поведения. А это значит, что она никогда не должна попадать в такие положения, которые могут привести ее к гибели. Это возможно в раз навсегда заданной обстановке. Но мы-то ничего подобного гарантировать не в состоянии. Человек- существо эмоциональное, способное на самые неожиданные поступки. Потому мы и бросились спасать старуху. А машина-то такое благородство оценить не может. У нее интеллект муравья. Следуй за мной — вот и все голоса внешнего мира, которые до нее доходят. Ну, еще память о некоторых ситуациях, которая только вредна. Потому она и бросилась под колеса. Нет, мы явно не подходим для таких машин. Нам пока годится только грузовик, полностью зависящий от нашей воли. Но он нас не устраивает, он слишком “глуп”. Или…

— Или?

— Или машина с начатками эмоций. Чтобы она хоть боялась лезть туда, куда лезть не нужно.

— Ясно, — сказал Куров. — Машина с психикой. Никуда от нее не денешься. Не знаешь, у нас нет еще такой лаборатории?

— Какой?

— Которая бы разрабатывала проблему души для машин.

— По-моему, нет.

— Надо будет поставить вопрос… Но, — Куров поднялся и хлопнул Тузовского по плечу, — не огорчайся. Мы же с тобой сумели сделать анализатор запаха — впервые, ты понимаешь, впервые…

— А машину создать не смогли, — сказал Тузовский.

Матвей Ройзман

Вор-невидимка

1. НЕОЖИДАННОЕ ПОРУЧЕНИЕ

Я встретил во дворе редакции Веру Ивановну Майорову, с которой познакомился в те годы, когда она еще была студенткой факультета журналистики Московского университета. Окончив с отличием, она работала репортером в газете, потом писала очерки о замечательных людях науки и труда, ездила специальным корреспондентом для разбора на месте писем и заявлений читателей. Каждая статья подтверждала ее умение выяснять и анализировать сложнейшие истории в различных областях нашей жизни.

По моим подсчетам Вере Ивановне было тридцать с небольшим, но выглядела она моложе: сверкали ее зеленоватые глаза, та же лукавая улыбка выступала на губах и образовывала на щеках задорные ямочки.

Мы присели на скамейку, где под ее деревянной спинкой, в ложбинке, лежал снег, а вокруг тополя простирали к небу черные ветви.

Вера Ивановна сказала мне, что ее назначили заведующей отделом писем, и спросила, зачем я пожаловал в редакцию. Я объяснил, что решил было написать повесть по уже готовому сюжету, но он мне разонравился. Просматривая свои записные книжки, дневники, я ничего не нашел. Что делать? Я ходил по городу с красной повязкой дружинника на рукаве, работал общественным участковым уполномоченным. Словом, наблюдал житейские трагедии и комедии, но все это было обыденно. Вот я и вспомнил, что когда-то она, Вера Ивановна, дала мне прочесть захватывающее письмо одного читателя газеты…

— Короче говоря, пришла минута, и вам понадобилась Вера Ивановна? — засмеялась она.

И стала рассказывать мне краткое содержание, по ее мнению, самых интересных, недавно поступивших в редакцию писем. Увы! Это были все те же примелькавшиеся в газетах сообщения о построенной неизвестно на какие средства собственной даче, о ловко скрытых хищениях и растратах государственных денег, о мелких и крупных взяточниках. Наконец, исчерпав весь свой запас, она взялась было за ручку своего желтого портфельчика. И вдруг хлопнула по нему рукой:

— Совсем забыла! Есть письмо, но придется самому поработать в моем отделе.

— Согласен!

— Сперва я должна вам открыть страшную тайну, — продолжала она. — Ага! Заинтриговала?.. У меня есть знакомый архитектор — Георгий Георгиевич Савватеев. Помимо всех его прекрасных качеств, он чудак: коллекционирует скрипки!

— Почему чудак? Я знаю многих почтенных людей, которые собирают марки, старинные деньги, медали, игрушки, этикетки папиросных и спичечных коробок, конфетные обертки, даже балетные туфли примадонн…

— Понимаю, почему вы защищаете Савватеева. Вы сами любитель скрипки!

Вера Ивановна рассказала, что Георгий Георгиевич привел к ней старого скрипичного мастера. Тот долго просил все держать в секрете, а потом передал ей письмо. Пока она раскрывала свой желтый портфельчик и вынимала лист бумаги, я спросил ее, как фамилия мастера. Узнав, что это Андрей Яковлевич Золотницкий, я сказал, что собираюсь написать с старике очерк, бывал у него в мастерской и дома и даже знаком с его сыном-скрипачом и снохой Любовью Николаевной или, как все ее зовут, Любой.

— Вот уж верно: на ловца и зверь бежит! — воскликнула Вера Ивановна и дала мне письмо скрипичного мастера, который работал в существующей при театре оперы и балета мастерской по реставрации смычковых инструментов.

“Обращаюсь к вам, тов. редактор, — писал он, — с просьбой спасти от взлома несгораемый шкаф фирмы “Меллер и Кº”, находящийся в мастерской, которая на ночь запирается на висячий замок и до открытия охраняется сторожем. Несмотря на это, сегодня, по приходе на службу, мною замечено, что кто-то пытался вскрыть шкаф. На это указывают царапины от неизвестного орудия около замка и явственные следы пальцев. Достойно удивления исчезновение царапин и следов спустя несколько часов после того, как я их заметил.

В шкафу хранятся плоды всей моей жизни, а именно: расчеты для разных частей скрипки; составы лаков, грунтов, проверенные на опыте; записи о разных операциях и сроках их, вносимые мной в книгу в течение более сорокалетней работы. Вы, тов. редактор, можете усомниться в ценности моих трудов, — поэтому прилагаю справки от консерватории и театра, в котором служу более четверти века”.

Прочитав письмо, я взглянул на Веру Ивановну. Она улыбалась. Очевидно, у меня был озадаченный вид.

— Все очень неясно! — признался я. — Были следы, нет следов! Может быть, уборщица вытирала шкаф около замка тряпкой или чистила каким-нибудь порошком и поцарапала. Когда мастер заметил, она поспешила затереть царапины.

— Это могло быть, — согласилась Вера Ивановна. — Но, по-моему, если кто и пытался взломать шкаф, то это сделал человек, хорошо знающий, что там хранится.

— Зачем же тому, кто работает с Золотницким, взламывать шкаф? Такой человек может подсмотреть расчеты, измерить готовые струнные инструменты, отлить лак и произвести химический анализ. Нет, в шкаф пытался проникнуть тот, кто не работает в мастерской. Он действовал сам или через подставное лицо! Вы, Вера Ивановна, говорили с этим мастером?