Том 1. Письма русского путешественника. Повести - Николай Карамзин

165

Женский монашеский орден.

166

В Немецкой земле носят кортики на ремне через плечо.

167

Кто хочет, рассмеется.

168

В двенадцати верстах от Авиньйона.

169

В Ниме много римских древностей.

170

Город Вьень.

171

Так говорит предание. Сию башню и сию пропасть показывают близ Вьеня.

172

Индейская книга.

173

По «Тревуским памятным запискам» (франц.). – Ред.

174

Королевский Дом инвалидов (франц.). – Ред.

175

Берегись, берегись! (франц.). – Ред.

176

В саду Пале-Рояля (франц.). – Ред.

177

«Я провел зиму в моей любезной Лютеции, – говорит он, – она построена на острову и окружена стенами, которые омываются водами реки, приятными для глаз и вкуса. Зима бывает там обыкновенно не очень холодна, но в мое время морозы были так жестоки, что река покрылась льдом. Жители нагревают свои жилища посредством печей, но я не позволил развести огня в моей горнице, а велел только принести к себе несколько горящих угольев. Пар, который от них распространился по всей комнате, едва было не задушил меня, и я упал без чувства».

178

«Очерки Парижа» (франц.). – Ред.

179

Потому что нигде не продают столько ароматических духов, как в Париже.

180

Мостовая делается в Париже скатом с обеих сторон улицы, отчего в средние бывает всегда страшная грязь.

181

За порядочную наемную карету надобно заплатить в день рубли четыре. Можно ездить в фиакрах, то есть извозчичьих каретах, которые стоят на каждом перекрестке; правда, что они очень нехороши как снаружи, так и внутри; кучер сидят на козлах в худом камзоле или в ветхой епанче и беспрестанно погоняет двух – не лошадей, а лошадиных скелетов, которые то дернут, то станут – побегут, и опять ни с места. В сем экипаже можно за 24 су проехать город из конца в конец.

182

Между великолепными домами, к ним примыкающими, заметил я дом известного Бомарше. Сей человек умел не только странною комедиею175 вскружить голову парижской публике, но и разбогатеть удивительным образом; умел не только изображать живописным пером слабые стороны человеческого сердца, но и пользоваться ими для наполнения кошелька своего; он вместе и остроумный автор, и тонкий светский человек, и хитрый придворный, и расчетистый купец. Теперь имеет Бомарше все средства и способы наслаждаться жизнию. Дом его смотрят любопытные как диковинку богатства и вкуса; один барельеф над воротами стоит тридцать или сорок тысяч ливров.

183

Или «Царство счастия», сочинения Моруса.

184

Ну, ну, друзья! Больше остроумия, больше остроумия! Прекрасно! Вот это настоящая парижская веселость! (франц.). – Ред.

185

Чтобы смешаться с народом (франц.). – Ред.

186

Фремен! Ты заставил судьбу трепетать, и имя твое жилет, хоть ты и умер (франц.), – Ред.

187

Кто прожил на земле восемьдесят лет жизнью Франциска Серафического, Тот на небесах живет как ангел (франц.). – Ред.

188

Так называемый Новый мост, близ которого я жил.

189

Я лишился Эвридики: с горем что сравнить моим! (франц.). – Ред.

190

Пылаю страстью! Клянусь честью! (франц.) – Ред.

191

На французский манер (франц.). – Ред.

192

Стихов, которые запоминаются (франц.). – Ред.

193

Я прошу знатоков Французского театра найти мне в Корнеле или в Расине что-нибудь подобное – например, сим Шекспировым стихам, в устах старца Леара, изгнанного собственными детьми его, которым отдал он свое царство, свою корону, слое величие, – скитающегося в бурную ночь по лесам и пустыням:

Blow winds… rage, blow!You sulph'rous and thought-executing fires,Vount couriers oak-cleauing thunder-bolts,Singe my white head! And thou allshaking thunder,Strike flat the thick rotundity o'th' world;Crack nature's mould, all germins spill at once,That make ungrateful man!!!I tax not you, you elements, with unkindness!I never gave you kingdom, call'd you children;…Then let fallYour horrible pleasure!.. Here I stand, your slave,A poor, infirm, weak and despis'd old man!

(«Шумите, ветры, свирепствуй, буря! Серные быстрые огни, предтечи разрушительных ударов! Лейте пламя на белую главу мою!.. Громы, громы! Сокрушите здание мира; сокрушите образ натуры и человека, неблагодарного человека!.. Но жалуюсь на вашу свирепость, разъяренные стихии! Я не отдавал вам царства, не именовал вас милыми детьми своими! Итак, свирепствуйте по воле! Разите – се я, раб ваш, бедный, слабый, изнуренный старец, отверженный от человечества!»)

Они раздирают душу; они гремят, подобно тому грому, который в них описывается, и потрясают сердце читателя. Но что же дает им сию ужасную силу? Чрезвычайное положение царственного изгнанника, живая картина бедственной судьбы его. И кто после того спросит еще:

«Какой характер, какую душу имел Леар?»

194

Эдип появился в этих местах (франц.). – Ред.

195

В следующих стихах:

Un Dieu plus fort que moi m'entrainait vers le crime;Sous mes pas fugitifs il creusait un abime,Et j'étais, malgré moi, dans mon aveuglement,D'un pouvoir inconnu l'esclave et l'instrument.Voilà tous mes forfaits; je n'en connais point d'autres,Impitoyables Dieux, mes crimes sont les vôtres,Et vous m'en punissez?… Où suis je? quelle nuitCouvre d'un voile affreux la clarté qui nous luit?Ces murs sont teints de sang; je vois les EnmenidesSecouer leurs flambeaux vengeurs, des patricides.Le tonnerre on éclats semble fondre sur moi:L'enfer s'ouvre…

(Некий бог, более могущественный, чем я, увлек меня к преступлению; под моими скорыми стопами он разверз бездну, и я в своем ослеплении поневоле стал рабом и орудием неведомой силы. Вот все мои проступки, никаких других я не знаю. Неумолимые боги, мои вины – ваши, и вы меня за них наказываете? Где я? Какая ночь своим страшным покрывалом скрывает от меня свет, который нам сияет? Эти стены запятнаны кровью; я вижу Эвменид, потрясающих своими факелами, мстителями отцеубийц. Вспышки молний словно обрушиваются на меня, бездна разверзается (франц.) – Ред.)

196

Преступницею стать – сей жребий пал Медее, но к добродетели рвалась она душой (франц.). – Ред.

197

«Монастырь» (франц.), – Ред.

198

Места сии любить водит невинности очарованье (франц.). – Ред.

199

То есть в сей драме Моле представляет благодетельного Монтескье.

200

Ах, какой жребий готовит мне этот варвар! Меня ждет смерть! Меня ждет смерть! (франц.). – Ред.

201

Кузнецом становишься, когда занимаешься кузнечным делом (франц.). – Ред.

202

«Матерь божия стояла» (лат.). – Ред.

203

«Господи помилуй!» (лат.). – Ред.

204

Сей замок построен Франциском I по возвращении его из Гишпании.

205

Hôtel есть наемный дом, где вы, кроме комнаты и услуги, ничего не имеете. Кофе и чай приносят вам из ближайшего кофейного дома, а обед – из трактира.

206

Ресторатёрами называются в Париже лучшие трактирщики, у которых можно обедать. Вам подадут роспись всем блюдам, с означением их цены; выбрав что угодно, обедаете на маленьком особливом столике.

207

«Кафе Валуа» (франц.). – Ред.

208

В «Погребке» (франц.). – Ред.

209

Ароматический сироп с чаем.

210

Там, в зале Академии художеств, видел я четыре славные Лебрюневы картины: сражения Александра Великого.

211

Кардинальский дворец. Непереводимая игра слов: cardinal означает и «кардинальский» и «основной», «главный» (франц.). – Ред.