Математик Боя. Жизнь сильнейшего - Blood_and_Tea
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ринбо: Хенгоку, — Мадара оскалился. — Что будешь делать против двоих?
Копия в миг перестала ощущаться — Мадара отменил свою технику, но сразу же атаковал сам. Сенсома заблокировал его удары, и вновь почувствовал его клона — создавая его перед самой атакой, Учиха получал огромное преимущество в неожиданности. Сенсома пропустил удар, почувствовав, как невидимое Сусаноо пробило ему плечо насквозь.
Рванув вперед, Математик Боя создал за собой целую стену из фуин-взрывов прямо в воздухе, отбрасывая не успевшего развеяться клона. Мадара вскинул руки, но Сенсома врезал по нему с помощью Врат Направления, сверкнув алым и лопая покров Сусаноо как скорлупу. Вовремя остановился, пропуская над собой очередной удар вновь созданного невидимки…
— Твои движения отлично считаются, пускай я тебя и не вижу, — оскалился в ответ он. — Давай же, Мадара, повесели меня напоследок! А потом я прикончу тебя, заставив познать всю твою беспомощность!
Демонстративно отведя руку за спину, Сенсома выкинул ее вперед, прокручивая и создавая мощный воздушный поток, как он делал это с Богом-Драконом Листа. Нет, это и был его Бог-Дракон — Сенсома мог исполнять его не только с помощью ног. Мадару отбросило, и по его лицу потекла кровь — впервые за всю битву Сенсома попал по нему по-настоящему.
Лис взревел над полем битвы, и Мадара, его Хенгоку и Биджу бросились на сильнейшего шиноби в мире, радостно скалящегося им в ответ.
* * *
Грохот от битвы сильнейших в мире шиноби докатился даже до них — молодого красавца-мужчины и немолодой, но очень красивой женщины.
Женщина оскалилась, смотря на то, как хмур мужчина.
— Сенсома сотрет его в порошок!
Ее чакра слушалась отвратительно — из-за ублюдка-Мадары она лишилась силы Девятихвостого Лиса, оставшись его псевдоджинчурики — носительницей жалкого куска целостной мощи сильнейшего Биджу. Из-за этого черты Мито то и дело норовили принять демонический облик, а зубы превращались в клыки.
— Может быть, — угрюмо ответил ей Изуна, сидящий на камне неподалеку от связанной Узумаки. — Но меня больше пугает, что будет, если этого не произойдет…
Мадара… Изуна не разделял его взглядов. Он был не согласен с его целями. Ему тяжело было принять его способы. И, тем не менее, Дара был его братом — самым близким человеком в мире. Тем единственным, ради кого вообще стоило жить. Забавная братская любовь — из-за нее любая девушка в глазах Изуны смотрелась просто как развлечение — ничего больше, однако, у них с Дарой это было взаимно — его даже собственные дети особо не интересовали, потому что любить он умел только младшего брата.
— «Но правильно ли я выражаю свою любовь?» — Изуна вздохнул.
То, что Мадара сделал с Сенсомой… младший Учиха отказывался понимать это — слишком жесток был план брата. Но Мадара не останавливается на жестокости к своим врагам — он жесток вообще со всеми. Даже с самим Изуной…
— Никогда не поверю, что ты против победы своего ублюдка, — скривилась Мито. — Ты всегда бегал за ним хвостиком.
— А ты всегда была холодна и молчалива, так что заткнись! — рыкнул оставшийся молодым воскрешенный. — И не зли меня, лисица, иначе ты не дочитаешься частей тела. Как тогда…
Мито рыкнула сильнее его, вспомнив «тогда», но осеклась. Да, Изуна был ее давним врагом, но именно поэтому она так хорошо его знала — молодой Учиха никогда не был груб. Болтлив — да, несносен — постоянно, но он не грубил ей, ни на поле боя, ни… где бы то ни было. Да и вообще он всегда отличался излишне-подчеркнутой вежливостью.
Не будь он младшим братом самой большой задницы в мире, и его можно было бы назвать неплохим парнем.
— Ты боишься того, кем он становится, — догадалась Мито. — Ты в него не веришь.
— Верю! — упрямо ответил Изуна, но его плечи опустились. — Я… я верю. Но это тяжело.
* * *
Сенсома отпрыгнул, пропуская мимо очередной Хвост — он увернулся уже от шести, но вот седьмой атаки не последовало. Вместо нее на него налетели два Мадары — видимый поддерживал Сусаноо, а невидимый бил голыми кулаками, сохраняя высокую скорость.
Сенсома считал, пользуясь помощью Исобу, и уворачивался от всех направленных на него атак. Это было тяжело, так как Мадара был сильнейшим в мире противником и соперничать с ним мог только… второй Мадара. А два Мадары разом — это совершенно иной уровень.
И на этом уровне Сенсома двигался по краю, но, признаться, это было столь весело, что он готов был продолжать этот безумный танец на пределе сил сколько угодно долго. Он перепробовал почти все виды атак, уворачивался с помощью сендзюцу и своих техник, давил на каждого из троих противников по отдельности и на всех разом, но бой сохранялся в некотором равновесии.
Пока что. С каждой минутой Сенсома все больше и больше просчитывал атаки Мадары, и уже совсем скоро он сможет не беспокоиться о защите — все возможные варианты будут просчитаны, и ему останется только потянуть за шнурок, распутав клубок под названием «противостояние Мадаре Учихе».
Но Мадара знал это. Он сражался с Сенсомой уже много раз и прекрасно понимал, что с каждым мгновением битвы Математик Боя становится все сильнее. Если продолжать сражаться на одном уровне, он победит в конечном итоге, кем бы ты ни был — слишком уж силен становится его счет. И если раньше его можно было взять измором в затяжном бою, теперь это не представлялось возможным.
— «Он на пределе — время пришло!» — Мадара оскалился, складывая печати.
Сенсома вовремя заметил, что противник готовится к очередному ниндзюцу, а потому мигнул, пропуская клинок клона и лапу Лиса сквозь себя и сложил печати в ответ. Огненный Дракон взревел, направляясь на Учиху, а Сенсома запустил следом за ним Бога-Дракона, усиляя пламя воздухом.
Мадара прервал свою технику и выставил руку вперед, поглощая чакру из ниндзюцу с помощью Риннегана. Сенсома воспользовался его заминкой и прыгнул, но достать Учиху не сумел — он просто отскочил назад. Тогда Сенсома вновь попытался сблизиться, и на этот раз Мадара принял его
