Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач

— Я… Да, в полном, — произнесла я, постепенно приходя в себя, но при этом стараясь всё также стойко держаться даже после всего того, что произошло. — Мне просто нужно передохнуть, — моя рука сама непроизвольно потянулась к шее и коснулась шрама.

Себастьян ничего не ответил и помог мне дойти до комнаты и закрыть дверь за собой:

— Если хочешь, я уйду, чтобы ты могла собраться с мыслями одна.

— Сомневаюсь, что мне это поможет быстро переварить всё то, что я сегодня узнала, — тихо вздохнула я, проходя вглубь комнаты, а затем, подойдя к окну и немного помолчав, едва ли слышно, но горько усмехнулась: — Подумать только… Даже он… Даже этот трусливый ушлёпок посмел…

— Он поплатился за свой порок, Регина. Своей же смертью. Если хочешь, в своём желудке я обращу её в истинный медленный кошмар истощения.

— Ты и так сделал всё, что требовалось, Себастьян… Мы оба сделали.

Я выдохнула и обернулась к демону, взглянув ему в глаза:

— Мне этого вполне достаточно, — после чего отвела взгляд в сторону и добавила: — Я получила от этого тендера то, чего хотела…

— Почти всё, — сказал Михаэлис, подходя ко мне. — Предлагаю потом и Некосулю ликвидировать, после того, как он всё отдаст тебе и твоему фонду.

— Считаешь, одной тюрьмы ему будет недостаточно? — спросила я его.

— Рано или поздно он захочет отомстить за то, что ты у него всё забрала. Поэтому да, тюрьмы ему будет недостаточно, потому что его найдёт Клод, и если не подчинит себе, то будет его тело использовать, как убийцу без жизни.

— Что ж, здесь ты прав.

— Ты должна просчитывать все возможные шаги наперёд, если хочешь достигнуть поставленной цели, — проговорил мужчина, осторожно приподняв своими длинными и тонкими пальцами моё лицо за подбородок и внимательно посмотрев мне прямо в глаза.

— Я знаю это, — я глубоко выдохнула в ответ.

— Хорошо, я не буду читать тебе сегодня нотаций. Лучше отдохни, как следует.

— Отдохну.

Себастьян мягко и ласково поцеловал меня в лоб и негромко прошептал:

— Ты пока переоденься, а я пойду и заварю для тебя ромашковый чай. Он поможет тебе полностью успокоиться и отдохнуть.

— Ладно. Спасибо.

— Только, чур, не грусти. Всё закончилось хорошо. И, между прочим… — брюнет хитро усмехнулся: — Тот квартал действительно твой.

— И это означает, что при его перестройке мы поможем не только живущим там людям, но и пристроим вполне приличную московскую базу, — я всё же чуть улыбнулась ему. — Сегодня определённо есть, чему порадоваться.

— Именно, — с улыбкой ответил демон, бережно погладив мою ладонь. — Переодевайся, я скоро.

Когда же Себастьян отправился на кухню, чтобы заварить чай, я тем временем сняла с себя костюм, который предоставила мне сегодня утром Анателла, и переоделась в более свободную домашнюю майку и короткие шортики. Затем рухнула на кровать, пытаясь расслабиться и выбросить из головы все ненужные мысли.

Сегодня и вправду не следовало слишком уж сильно раскисать.

К тому времени, когда я переоделась и легла, Михаэлис уже вернулся со свежезаваренным ромашковым чаем и моим любимым черничным вареньем.

— Наслаждайся своей победой, сладкоежка, — улыбаясь, ответил тот, усаживаясь в кресло напротив меня.

— Ты хотел сказать, нашей победой, — с усмешкой сказала я, вдыхая приятный аромат чая и наслаждаясь им. — Сегодня победили все мы. Не только я одна.

— Но больше всего эту победу хотела именно ты.

— Верно.

Я взяла в руки чашку с горячим успокаивающим напитком и сделала пару медленных глотков.

— Кстати, я получил новости от Азбиля. Клод пару раз давал о себе знать.

— И каким же образом на этот раз?

— Устроил демоническое нападение с тремя сообщниками, включая Ханну. Пострадали сети и несколько человек, но болтливый братец Анателлы согласился их излечить от недугов. Зираэлла очень хорошо его убедила.

— Этого нападения и следовало ожидать.

— Я полагаю, они уже знают… — со вздохом произнёс Себастьян, прикрыв глаза на несколько мгновений.

— О том, что я отдала тебе душу, — закончила я за него более тихо.

— Да, и вполне отчётливо. Наверное, поэтому они устроили набег и на наш жилой дом, причём такой, что парочка соседей съехала ещё вчера.

— Вот как, значит? Я надеюсь никто из наших сильно не пострадал во время этого набега?

— Нет. Все наши товарищи в полном порядке. Хотя сами ещё долго думали, сообщать нам эту новость или нет.

Я сделала ещё несколько глотков чая и вздохнула:

— Похоже, я снова расшевелила пчёл в ульи своим поступком.

— Ты жалеешь о том, что отдала мне душу? — спросил меня прямо Себастьян.

— Нет, — честно ответила я и непроизвольно провела кончиками пальцев по пентаграмме на груди.

— А о чём же ты можешь тогда жалеть, моя принцесса Ада?

— Единственное, о чём я могу сейчас жалеть, так это только о том, что пока нам не под силу расправиться с Клодом раз и навсегда.

Мой демон поднялся с кресла и присел рядом со мной на кровать.

— Ты хочешь этого?

— Хочу, но при этом прекрасно понимаю, что…

— Что получить всё и сразу будет слишком быстрым и скучным завершением твоих коллосальных приключений.

— Можно и так выразиться. К тому же… Ничего никогда не достигается слишком легко и просто. И мы оба знаем это.

Демон одарил меня довольной улыбкой и более свободно уселся рядом:

— Приятно знать, что ты всё же умеешь думать и понимать.

— Вот уж спасибо за такое «тонкое» подмечание очевидных фактов, — я слегка усмехнулась, закатив глаза.

— Кто-то же должен поддевать тебя, а не лизать твои милые ножки, как, к примеру, то парнокопытное.

— А тебя это самого, кажется, подзадело.

— Подзадело? Вовсе нет, — Себастьян несколько коварно улыбнулся. — Скорее меня слегка взбудоражил твой вид на тот момент.

— Мой вид? — я с ухмылкой выгнула бровь.

— Ты выглядела совсем иначе, когда расправлялась со Звягинцевым. Я даже надеялся, что ты его хер в фарш превратишь или минимум обрубишь пулей.

— Ну, его голову я точно превратила в месиво. Кхм…

Я поймала на себе любопытный взгляд демона, в котором читалось даже некое восхищение.

— Ты была великолепна. Такое хладнокровие, такая беспощадность к тому, кто также превратил твою жизнь в кошмар. Твёрдая рука, резкое и чёткое нажатие на курок. Выстрел, кровь, треск ломающегося черепа и хлюпанье разрывающейся мозговой ткани и мышцы. М-м-м-м-м… — на щеках Михаэлиса пробился румянец, а нижняя губа его была слегка пошловато прикусана.

В ответ я слегка хитро и нагло улыбнулась:

— Зато вчера кое-кто придавал сомнению возможность того, что я справлюсь. Ты ведь думал,