Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья

Не думая ни секунды о боли, я сразу же отпрыгнула в сторону и постаралась телепортироваться подальше, но ничего не выходило. За долгие годы я привыкла иметь в своем арсенале обе руки и перестроиться на использование способности одной рукой так быстро не представлялось возможным, потому я, словно впервые взявший в руки молоток ребенок, застыла на месте в тщетных попытках сбежать. Я видела, как мерцает рисунок на руке, но не понимала, почему не могу ничего сделать, мне впервые стало до дрожи в костях страшно.

Следом за первым выстрелом последовал второй, и попал он уже во вторую руку, которая так же легко оторвалась от тела, приземлившись где-то у стен переулка, тогда-то я без сил плашмя рухнула на землю.

— Ха-ха, надо же! — закричал неизвестный. — Искал медь, а нашел золото! Посмотрите-ка, это же та деваха с плакатов о розыске! Я нашел тебя!

Ни разу в жизни я не видела этого человека, а он уже принялся стрелять по мне. Судя по всему, этот ублюдок был из гвардии, раз уж он заговорил о розыске. Если бы я послушала Ашидо и скрыла свой образ получше, все могло сложиться иначе, а сейчас остается лишь надеяться на то, что он меня спасет.

— Так-с, белые волосы, красные глаза, рисунки от плеч до кистей под рукавами — не ошибся, — продолжил глумиться он.

Этот человек выглядел совершенно иначе, не так, как выглядит Ашидо. Его волосы были светлыми, практически пепельными, но больше цвета блонда, глаза голубыми, а ухмылка зловещей. Даже будучи в броской одежде черно-бело-синей палитры в виде обычного делового костюма с накидкой на подобии плаща, он смог подобраться ко мне так близко…

— Чего молчишь, ягодка? Язык проглотила? — дерзил он.

— К-кто ты… такой? — спросила я, лежа на полу так, что сил повернуться даже не было.

— Как кто? — оторопел он. — Твоя кара, позывной «Камыш», высшая гвардия.

— Камыш…

— Да-да, молодец, легко запомнила, а теперь ответь-ка, — сказав это, он уперся мне коленом в поясницу, расположившись сверху и наклонив голову практически вплотную к лицу, — что же такая красивая девочка в одиночку делает в безлюдном переулке?

— Н-не твое…

— Дело? — перебил он, закончив фразу за меня. — Ты какая-то кислая, чего руки опустила? Может помочь взбодриться?

Следом за этими словами его рука нырнула мне под юбку, тогда-то я почувствовала прикосновение к сокровенному месту, которое тщательно берегу для Ашидо.

— НЕТ! — внезапно закричала я, найдя в себе силы сбросить Камыша.

Не потерпев такой выходки, он тотчас ударил меня прикладом своего оружия по голове, от чего в ней все затрещало, и картина перед глазами вдруг поплыла в разные стороны, а силы с концами меня покинули.

— Смотри какая недотрога, — продолжил глумиться надо мной Камыш. — Я таких люблю, давай-ка перейдем к воспитанию.

Воспользовавшись моей слабостью, гвардеец стянул с ног трусы и уже через несколько секунд я почувствовала на себе проникновение. Было больно, очень больно, а хуже того — было страшно. В этот момент я как никогда боялась умереть, ведь столько всего неисполненного останется позади, когда я стану мстительным призраком, переполненным горем. С каждым его движением становилось все больнее и страшнее, но это была лишь вершина айсберга, потому что я начала вспоминать…

Тот отрезок жизни, который ранее был в тумане, вдруг наполнился красками кроваво-красного оттенка, цветами безнадежности и отчаяния. Я вспомнила все, вспомнила, кем я была, и кто меня такой сделал. Я поняла, что от меня пытались скрыть, чтобы я могла жить обычной жизнью без оглядки, но теперь ужас вернулся. Снова чувствуя эту боль, снова плавая в чувстве страха и мольбах о помощи, я вынуждена безвыходно терять себя.

С самого начала я была грязной, никто бы никогда не смог признать Лаффи обычным человеком, а все это по вине одного помешанного ублюдка. Я никогда бы не смогла добиться сердца человека, которого люблю, потому что он знает, через что я прошла, потому избегает и презирает, делая вид, что этих чувств в нем нет. Но Ашидо ни в чем не виноват, ведь он — самый обычный человек, живущий по своим правилам, в отличие от меня. Я привыкла быть чьей-то собачкой, привыкла бегать за хозяином на поводке, не в силах однажды вырваться и жить так, как прикажет сердце.

Если такова моя кара — значит я ее заслужила. Прости меня, Ашидо, я такая никчемная и слабая. Все время пытаюсь казаться лучше, чем есть на самом деле, но все это в бестолку. Прости меня, Юмико, я только и делала, что препятствовала вашему счастью, будучи ведомой собственными эгоистичными желаниями, разрушая то, что вы пытаетесь построить. Теперь у тебя больше нет конкурентов, никто не помешает этой любви, потому все теперь будет хорошо. Ваш ребенок вырастет столь же прекрасным, как и его родители, а вы надолго останетесь вместе и добьетесь всего, чего желаете, а я… наконец упокоюсь…

— Уф, ну ты и бревно, — фыркнул незаметно для меня закончивший измываться Камыш. — Держи контрольный, — сказав это, он сделал еще один выстрел в спину, пробивший меня насквозь, — покойся с позором, ха-ха.

Теперь шансов выжить точно не было — я потеряла слишком много крови и осталась с дырой в груди. Обидчик с довольным лицом покинул переулок, притопывая так, будто еще одна невинная дева попала в его список растленных мучениц. Сейчас меня могло спасти лишь чудо, и это могла быть ненавистная мне Юмико, но, лишившись обеих рук и возможности двигаться, я никак не смогла бы нажать кнопку на переговорном устройстве, чтобы позвать на помощь.

Все так… печально. Воли к жизни совсем не осталось, сейчас есть лишь апатия и желание поскорее сомкнуть глаза, растворившись в собственной смерти. Если и есть жизнь после смерти, мне светит только пенсия в пышном саду где-нибудь на прекрасном одиноком облачке вдали от остальных людей.

Но все, чего я желала, останется в мире живых, все мои мечты уже разрушены и в раю не найдется ни единого уголка, где бы я могла найти свое счастье. Жаль мы так и не смогли провести время вместе…

Прости меня, Аши, я не смогла…

— Лаффи? — послышался заглушенный голос Ашидо в отдалении переулка, который стал последним звуком, услышанным мной при жизни.

Найди свое счастье без меня, Ашидо…

Глава 46: Прощание

В день нашей незначительной, но весьма приятной победы, сотрудники «Спектра» с головой погрузились в веселье, позабыв обо всем происходящем за стенами пока еще безопасного убежища. Я, как человек, познавший на себе многие радости и невзгоды жизни, не делаю поспешных выводов и смотрю на ситуацию трезво, находя в ней некоторые нюансы. Зная короля Гармонии и будучи способным предугадать ход его мыслей, я хорошо понимаю, что мы не только поставили его в затруднительное положение, как планировалось, но и разворошили осиное гнездо, потому с этого дня все кардинально измениться не столько для «Спектра», сколько лично для меня.

— Мастер Кишин, — обратилась ко мне уже практически выпавшая из реальности Юмико, — а какая природная эссенция содержится в алкоголе? Думая о том, что вы говорили ранее, в голову не приходит ничего такого, что нельзя было бы объяснить простой химией.

— Ты думаешь в правильном направлении, — подсказал я. — Химия и алхимия во многих аспектах пересекаются, хоть и не являются одним и тем же, потому, очевидно, эссенция внутри напитка определяется его составом. Так, например, если виски производят из зерновых культур вроде ржи и ячменя, одной из составляющих будет растительная эссенция.

— А как тогда объяснить результат брожения? — непонимающе посмотрела на меня она.

— Расщепление, — пояснил я. — Сложная эссенция вроде растительной просто расщепляется на более простую и может образовать совершенно другую. Производные растительной эссенции в процессе брожения просто складываются в своего рода дурман, отсюда и появляется эффект алкоголя. Спиртовые дрожжи в этом случае больше служат катализатором, нежели основой.

— Звучит как альтернативное обоснование простых манипуляций с солодом, — вздохнула Юмико. — Я как-то больше склоняюсь к стандартам химии, ведь ее хотя бы расписывают в учебниках.