Сущность - Лейла Тан

– Язычники! Спасайтесь! – завопили в толпе.

Напуганные зрители не заставили просить себя дважды и заторопились к многочисленным выходам из зала. Когда толпа схлынула, Воины увидели, что десятка два человек остались стоять на месте. Один из них взобрался на сцену и двинулся к ним.

– Лучше остановись, – грозно посоветовал Лин. Мужчина продолжал приближаться. – Стой, идиот, я не хочу тебя убивать!

Человек приближался и медленно разводил руки, словно собирался заключить его в объятия.

– Сделай что-нибудь! – крикнул Николай.

– Я не могу… – растерянно произнес Лин. – Я не могу…

Но больше медлить было невозможно, он сконцентрировался и полоснул поперек туловища мужчины. Тот переломился пополам и упал замертво. "Прости, Учитель, прости, я не хотел этого делать!" – подумал доктор Лин, видя, как на черном бархате расплывается мокрое пятно, и страдая всей душой. Ему захотелось броситься к человеку и чем-то помочь, может, тот еще жив. И тут волосы зашевелились на его голове – человек открыл глаза и поднялся. Из раны продолжала хлестать кровь, но мужчина стоял как ни в чем ни бывало, и на лице его скалилась зловещая усмешка, какая не могла привидеться и в самом жутком кошмаре. Лин взглянул в глаза существу и задохнулся от нахлынувшей ледяной волны.

– Ну так как, да здравствует Желтое пятно или нет? – прошипело оно, показав раздвоенный черный язык.

Лин ахнул и попятился, колени предательски задрожали. Он поравнялся с оцепеневшим Николаем и с трудом выговорил:

– Прости, но я не могу тебе помочь. Это не зомби, это кто-то другой.

Николай молча кивнул. Лиза отцепилась него и печально стояла в стороне, опустив глаза.

Лин медленно поднял руки:

– Эй, дамы и господа, мы сдаемся…

Эпизод 24

Ночью Дона разбудили и сообщили, что удалось нейтрализовать двоих Воинов. Убиты? – поинтересовался он.

– Нет, но надежно изолированы! – отчеканил Вице-президент.

Дон не испытал особой радости от сообщения. История с Воинами начала утомлять его. Он не понимал, почему эти люди все еще живы, ведь имена почти всех уже известны, в Инструкции конкретно все указано. Почему их главарю дозволяют ходить по городу и болтать, что вздумается, внося сомнения в умы людей? Дон силился понять механизм, но не понимал, и это его раздражало. Какие-то людишки встряли в планы Отца, и с ними невозможно расправиться. Ведь все было рассчитано, продумано, он не ожидал таких помех. Вакцинация шла как по маслу, пока кто-то не обстрелял клинику, а после речи пророка ситуация вообще осложнилась. Вроде бы все его осуждали, однако очередь заметно поредела. Глупые, жалкие людишки!.. Откуда теперь брать силы? Войну на Востоке пока не удалось возобновить. Он давно требовал открыть филиал клиники на Востоке, но Скрым говорил, что в этом нет необходимости, там и без того полно испарений. Зачем им клиника? Они и так зомбированы ненавистью друг к другу. Но Скрым оказался не прав – война взяла и затухла по необъяснимым причинам. А время-то не ждет! Конец года близок, а помехи на пути Проникновения все еще не устранены. Что скажет Отец? Что он не оправдал доверия? От этой мысли Дону становилось не по себе. В такие мгновения он думал о том, что произойдет с ним, если у него отнимут его миссию, превратят в жалкого человечка без мозгов, каким он был прежде. Нет, только не это!..

Вице-президент все еще сиял на экране, ожидая новых распоряжений. Дон постоял, посмотрел на него и, выругавшись, отключил. "Этот дурак тоже считал меня спасителем. Идиот".

Он подошел к зеркалу, зажмурился и позвал Скрыма. Открыв глаза, он увидел, что Учитель стоит за спиной, скрестив руки на груди, затянутый в черное трико.

– Ну, что опять случилось? – спросил гость. Тонкие губы растянулись в ласковой улыбке.

Дон обернулся – Скрыма в комнате не было. Ясно, значит, Учитель опять не перешел полностью, у него опять нашлись дела поважнее, чем он. В последнее время Скрым уделял ему все меньше времени, и Дон начинал беспокоиться и ревновать.

– Я должен был посоветоваться, – пролепетал он.

– Для чего я потратил на тебя столько времени? – злобно оборвал учитель. – Ты должен научиться действовать в соответствии с Инструкцией, но самостоятельно, а не звать меня на помощь всякий раз, как у тебя заболит живот.

– Тогда разреши мне убить проклятых Воинов! – выкрикнул Дон. В этот момент он показался себе героем. – Почему мы возимся с ними?

– Глупец. Мы еще не до конца знаем их возможности, убьешь одного-двоих, ну и что? Их куча! Нужно убить их дух, а не тело. Физическая оболочка для них не имеет никакого значения, дух Воина будет сразу переселен в другое тело, вот и все, чего ты добьешься. Сейчас мы хотя бы уже знаем всех поименно, а так придется снова искать. На это нет времени. Между прочим, твой Ибрагим чуть не создал нам огромную проблему, пристрелив того желтого. Хорошо, что не до смерти. Ну, сдох бы желтый, а его дух и сила перешли к кому-то другому. И ползать нам с тобой сейчас по Земле, а, может, и не только по Земле, в поисках нового врага, да еще такого опасного. Ты понял? Займись-ка ты лучше испарениями и не лезь в эти дела, – грубо посоветовал Скрым, но тут же смягчился: – Ну-ну, не надо расстраиваться, всему свое время. Сейчас многое меняется, с открытием прохода, который называют Желтым пятном, наши друзья получили возможность помогать нам непосредственно. Правда, удержаться на земном плане им пока нелегко, но, как видишь, кое-что они уже успели сделать в этот свой приход – два так называемых Воина у нас в руках. Постарайся воспользоваться этой удачей, не промахнись. Все меняется, и меняется в нашу пользу, так что… – он улыбнулся во весь рот, – так что скоро, но не сейчас, ты сможешь поотрывать им головы. Терпение.

Эпизод 25

Николай не рассчитывал остаться в живых, но был жив. Его сердце исправно билось, ноздри втягивали затхлый воздух бетонного мешка, а глаза видели, и не картины потусторонних миров, а вполне реальные серые щербатые стены. Но самым главным доказательством жизни была ноющая боль во всем теле.

Лин сидел у противоположной стены, прикрученный к ней огромным количеством толстых цепей и ремней. Его самого почти не было видно за этой грудой металла. Николай недоуменно оглядел себя. На нем не было ничего, кроме ошейника.

– Кажется, меня тут не боятся, – сказал он.

– Что, завидно? – Лин хрипло засмеялся.

– Еще как. –