Все Приключения Незнайки в одной книге - Николай Носов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Видно, с картами ещё не разобрался, – предположил Гунька, обращаясь к экипажу – Кнопочке и её подруге Лапочке.
В этот момент луч солнца заглянул в незнайкино окно и наконец его разбудил. Незнайка открыл глаза, потянулся, сладко зевнул и произнёс: «Трудно быть капитаном – даже поспать некогда!»
Он оделся, нацепил шляпу, снял со стены карту и свернул её трубочкой – «На что-нибудь сгодится. Можно, к примеру, как в подзорную трубу смотреть».
Незнайка вприпрыжку побежал к берегу и был сильно удивлён таким скоплением малышей и малышек. Он совсем забыл, что сам назначил отплытие на рассвете.
– Слушай, Авоська, – обратился Незнайка к приятелю, – а чего все на берегу в такую рань толпятся?
– Как – чего?! Тебя ждём! Ты объявил, что отплываем на рассвете!
– Ну?! А я и забыл… Вернее, заработался, знаешь, ночью. Всё карту изучал, – оправдался Незнайка и, изобразив на лице ужасную усталость от бессонной ночи, закричал: – Братцы, наша экспедиция начинается! По местам стоять! Поднять якоря! Отдать швартовы! Авоська, Небоська, Молчун и Ворчун стали отвязывать стебельки плюща, которыми были привязаны плоты к большущим огурцам, лежащим наполовину в воде. Но в этот миг из зарослей выскочил Пачкуля Пёстренький и закричал:
– Незнайка, Кнопочка, Лапочка! А как же я? Я тоже хочу с вами пу– тешествовать!
– Где же ты был всю эту неделю? – спросила его Кнопочка.
– Я в Зелёный город уезжал. Помогал малышкам делать цветочные клумбы!
– Незнайка, – сказала Кнопочка, – думаю, мы обязаны взять с собой Пёстренького. Вспомни, как здорово мы путешествовали втроём в Солнечный город!
– Хорошо! Я не против… Давай, Пёстренький, прыгай к нам!
– Стой! – вдруг завопил Пилюлькин. – Нам не нужен такой гряз– нулъка. Сейчас же умойся!
– Ладно, ладно, Пилюлькин! – проговорил Пёстренький, уже вскочив на флагманский плот, – Сейчас умоюсь… И даже руки с мылом вымою.
Пёстренький, которого в тот миг и правда можно назвать только Пачкулей, встал на четвереньки на краю плота и начал умываться. Но как только он наклонился, у него из всех карманов курточки посыпались семена разных цветов и растений.
– Ты, Пёстренький, как настоящий садовник! – сказала Лапочка.
– Нет. Я только помогал настоящей садовнице – малышке Леечке. Она – самый известный специалист по цветам во всём Зеленом городе. Мы вместе сажали эти семена, вот у меня и осталось их много в карманах…
Пёстренький собрал семена и снова распихал их по карманам куртки и брюк.
Тем временем Пчёлка нашла Пачкуле цветочное мыло, и он хорошенько отмылся.
– Теперь я спокоен! – сказал Пилюлькин. – В длительных плаваниях надо особенно следить за чистотой!
Малыши и малышки на берегу замахали руками и кричали:
– Счастливого пути! Возвращайтесь поскорее! Мы будем скучать!
– Вот откроем новые земли и вернёмся! – ответил за всех Незнайка, входя в роль начальника экспедиции.
ГЛАВА 4. РЕПОРТАЖ О ПЛОТОКРУШЕНИИ
Флотилия у коротышек получилась изумительная. Шесть плотов растянулись цепочкой по зеркалу воды. С отражениями их становилась двенадцать.
Так как все дали волю своей фантазии, то плоты получились не похожими друг на друга. Над их разноцветными парусами летали бабочки и стрекозы, иногда садясь отдохнуть на краешек плота.
Знайка тут же принялся за работу. Он делал беглые зарисовки стрекоз, приговаривая:
– Никогда так близко не видел стрекозу. А ведь она столь удивительно создана природой, что, если внимательно присмотреться, можно и стрекозолёт сконструировать запросто!
А кругом была красота неописуемая! Цветик всё же попытался изложить первые впечатления в своём дневнике:
«Вокруг нас раскинулись луга. Стройные травинки ещё подёрнуты росой, которая преломляет солнечный свет и сверкает, как бриллиантики. Над водой стелется лёгкий туман и придаёт всему какую-то сказочность. Кажется, будто алмазная роса висит прямо в тумане… А запах! Запах, который исходит от разных трав и цветов! Я просто не могу описать его! Это благоухание, которого я раньше никогда не чувствовал даже на родной улице Колокольчиков». В обед, чтоб не сбавлять темпа и не останавливаться, среди бабочек и стрекоз стал летать ещё и сиропоплан. На нём Карамелька в специальном термосе развозила по экипажам горячий обед и холодное мороженое.
Тем временем флотилию уносило от Цветочного города всё дальше и дальше вниз по реке. Пейзаж начал меняться. По берегам не было уже такой буйной растительности. Лишь у самой воды травы, кустарник и молоденькие ивы были зелёными и сочными, а дальше по обе стороны раскинулась степь. Там трава была достаточно сухой, желтовато-бурого цвета.
– Мне даже кажется, что мы доплывём до пустыни, – сказал Знайка.
Но вскоре Огурцовая река стала петлять меж невысоких холмов. Один берег – низкий, с заливными лугами, а другой – крутой и высокий. В некоторых местах река становилась уже, глубже и быстрее.
Незнайка расхаживал по палубе и приговаривал:
– Так-то лучше. А то плетёмся, как на телеге.
Но Пёстренький не разделял восторга капитана:
– Чего же хорошего? Смотри, как быстро нас несёт! Вдруг за очередным поворотом из воды скала торчит? Бух! – и вдребезги!
– Не бойся! Я опытный капитан. Как только увидим впереди скалу, сразу начнём грести вёслами и в сторону уйдём!
Надо заметить, что каждый плот был оборудован не только парусом, но ещё и двумя большими вёслами, рулём и даже моторчиком на газировке, который мог крутить винт из скорлупы лесного ореха.
Команда успокоилась, поверив в своего капитана. Никто и не предполагал, что впереди их ждёт совсем другая опасность, куда более коварная, чем просто торчащий из воды камень…
Как только флагман скрылся за поворотом и остальные команды потеряли его из виду, оттуда донеслись тревожные крики Незнайки, Пёстренького, Гуньки, Лапочки и Кнопочки.
– Что с ними? – забеспокоился Цветик.
– Верно, беда! – отозвался Гусля.
– Сейчас мы к ним подплывём и поможем, – добавил Тюбик, бросая палитру и кисточку.
Только Объективчик, наоборот, нырнул в каюту и, выскочив оттуда с двумя фотоаппаратами, закричал:
– Ничего не предпринимайте! Сначала я должен сделать репортаж о плотокрушении!
Но не успел он этого досказать, как всем открылась страшная картина.
Незнайкин плот, задрав корму и беспомощно крутя винтом в воздухе, бешено вертелся вокруг собственного носа, как волчок. А весь экипаж, уцепившись кто за что мог, болтался на мачте, вёслах и поручнях.
– Водоворот кричал Незнайка.
– Нас засасывает под воду! – визжала Кнопочка.
– Я плохо плаваю! – расплакалась Лапочка. А-а-а!..
– Не бойтесь! – закричал Объективчик, забыв о «деле».
Он бросил на палубу свои фотоаппараты и стал разматывать канат, чтобы кинуть его терпящим бедствие.
Правильно! Привязывай канатом, а мы сейчас обойдём справа и вытащим их плот вниз по течению.
К месту крушения уже подплывали и другие.
Знайка со Стекляшкиным и Винтик со Шпунтиком, замыкавшие экспедицию, оценили правильнее решение «академиков». И вся флотилия, соединённая канатами, как ни буксире, вырвала флагман из объятий водоворота.
Потрёпанный и потерявший с палубы все незакреплённые вещи, плот Незнайки опять ровно поплыл по реке, но уже последним на этот раз.
– Теперь я понимаю, почему скалолазы выбираются на гору в связке, на канате. Если один сорвётся вниз, то другие его спасут, – сказал Незнайка Гуньке.
– Верно, верно! – подтвердила перепуганная Лапочка, – Я думаю, нам теперь и плавать лучше в связке, чтоб никто не затонул.
Близилась ночь, и караван пристал к берегу. Скоро утомлённые малыши и малышки уже спали.
Некоторые во сне ворочались и вздрагивали, переживая ещё раз дневные приключения. А Лапочка даже вскрикивала во сне: «Я плохо плаваю!..»
Но вот и она успокоилась и тоже крепко заснула. Стоило хорошенько отдохнуть – впереди были новые приключения.
ГЛАВА 5. ВПЕРЁД!
Утро было тёплое и приветливое. Природа будто говорила нашим путешественникам: «Не бойтесь опасностей! Вперёд! Если будете дружны, то преодолеете все трудности и сделаете интересные открытия!»
Малыши и малышки словно чувствовали это: просыпались с улыбками и полные желания плыть вперёд.
Незнайка ударил в колокол на мачте – и флотилия тронулась в путь.
Каждый занимался своим делом. Только один из экипажа – вахтенный – следил за фарватером: если необходимо было плыть левее или правее, то поворачивал руль на корме; если надо было ускорить движение – устанавливал парус по ветру или включал ненадолго моторчик.
Тем временем другие члены команды могли целиком посвятить себя исследованиям, творчеству или просто отдыху. Некоторые даже купались, обвязав себя предварительно верёвкой, прикреплённой к борту, чтобы не отстать.
Незаметно за работой и отдыхом прошёл второй день.